Вино с Игорем Мальцевым
Ну вот и закончились долгие игристые дни, и можно спокойно перейти к употребле
Ну вот и закончились долгие игристые дни, и можно спокойно перейти к употреблению более привычных напитков нешампанского типа. Завтраки, обеды и ужины, скрашенные белым и красным, приглаженные дижестивами различной степени крепости,— все как всегда. Только с каждой неделей выбор вин у вас на столе становится все более утонченным, потому как обратной дороги нет — попробовав раз достойный напиток, просто физиологически невозможно затем спускаться вниз по иерархически-винной лестнице.
Первый же завтрак первого рабочего дня мы осенили удивительным напитком под названием Coulee de Serrant 1999. Это белое вино из Луары — продукт одного французского шамана, Николаса Жоли. Для приличия он свое шаманство именует "биодинамикой" и, скорей всего, понравится людям, посещающим салон "Путь к себе" и рассуждающим об ауре и о психоэнергии. Правда, "биодинамика" в исполнении господина Жоли сводится к некоторым правилам виноградарства, им самим и установленным. Он использует великовозрастную лозу, собирает виноград в пять подходов пять недель подряд по мере созревания всего по 25 гекталитров с гектара и не приемлет современных технологических новаций. Огромное значение для выращивания лозы, по мнению Жоли, играют астрология и знаки на небе. Вполне возможно, на Ивана Купала он прыгает через костер с обнаженными сильфидами. Но результат налицо — вино типа шенин блан в своем высоком проявлении, которое не оставляет равнодушным ни критиков, ни потребителей. При этом некоторым нравится, некоторым не нравится. Но факт налицо — при продаже в розлив открытая бутылка стоит несколько дней совершенно без ущерба для качества вина. Вот что такое "биодинамика" и ее результаты. Мы охладили вино 1999 года и попробовали с друзьями. Мужчинам понравилось — девушкам не слишком. Цвет — почти золотой, запах с тонами абрикоса, и некоторым померещилось, что запах сладковат. На вкус — очень большое содержание кислоты, что не уменьшает сложности продукта, а только подчеркивает ее.
Мы, конечно, тут же заклеймили всех, кто не оценил Жоли по достоинству, недостатком фантазии и послали на кухню — курить сигары и мыть посуду. В обоснования таких жестокостей мы выдвинули фразу Роберта Паркера "Жоли — легендарный производитель", и нечего тут. Хотя странно — ведь именно девушки различного возраста наиболее падки всегда на всякий "путь к себе" и на рассказы о корейской медицине "су-джок".
Вполне возможно, запрет на бордосские ухищрения и использования серы и ее соединений для эффекта консервации приближает "биодинамическое" вино к идеям вин "гаражных". С чем так называемые "профильные издания", как правило обслуживающие шкурные интересы своих хозяев-шинкарей, могут, однако, не согласиться.
Расколов таким образом лагерь выпивающих по гендерному признаку, мы открыли втихаря бутылочку красного San Leonardo 1999 года. Успех этого итальянского вина бордосского типа (каберне совиньон, каберне фран, мерло), скорей всего, именно в приятии Карло Гонзага и его энологом Карло Феррини французских принципов виноделия и творческом переносе их на почву этрусков и лунгобардов. В Gambero Rosso вино San Leonardo 99 имеет "три бокала" и восемь баллов. Танины здесь деликатны, структура сложна и ощутима, послевкусие длится долго, как пресловутая "барба лунга" этих диких народов, населявших землю, на которой Гонзага растит свои лозы.
San Leonardo считается одной из суперзвезд итальянского виноделия и входит в список из 27 суперхитовых вин. Во всяком случае так утверждает цветное приложение к Corriere de la Sera — Il Mondo, что-то вроде нашего Weekend`а. Энолог Феррини за свою работу был удостоен "винного Оскара", который присуждает итальянская ассоциация сомелье по категории "Лучший энолог".
За что мы любим такие вина? Ну конечно же, не за уровень ацидичности и танинов и их совпадение с блюдами из дичи и мяса. Такие вина любят и ценят за целый комплекс исторических мифов и реалий, их окружающих. И в этом — неисчерпаемость винной темы. Ведь можно проследить генеалогию семьи Гонзага, и тут такое еще откроется, только успевай удивляться. Хотя по мере опустошения сосудов способность удивляться обычно у человека снижается. Правда, воспаряет дух. Так вот, исследуя историю семьи Гонзага, мы узнаем о том, как предки Карло Гонзага вступились перед Сталиным за итальянских военнопленных и умудрились перевести часть из них из сибирских лагерей на принудительные работы в Италию. Чем не история? Особенно если учесть, что святой Леонард в том числе и покровительствует заключенным... Нет, ни в коем случае мы не намекаем, что в условиях охоты на российских олигархов для многих из них San Leonardo могло бы стать настольным напитком на каждый день. И что, дескать, от San Leonardo и от сумы не зарекайся. Хотелось бы включить такое замечательное вино в более дружественный контекст.
Изготавливается это вино в количестве 80 000 бутылок, 10 000 полбутылок (0,375), 2 600 магнумов и 100 двойных магнумов. В общем, есть куда приложить силы. Но, с другой стороны, это вино, которое легко продается с аукционов, и на каком-то этапе купить его по обычным каналам уже невозможно, так же, как и купить его прямо у изготовителя. Таким образом, некоторые штрихи французской торговли Гонзага также перенес на итальянскую почву.
Разговорившись об истории Верони и Тренто, мы так и не заметили, как San Leonardo закончился в декантере. А жаль. Более того — мы в этот раз, расслабленные послевкусием San Leonardo, не стали наливать никакого дижестива — ни граппы (которую, кстати, Гонзага тоже делает, но мы ее нигде не достали, у кого есть — присылайте), ни коньяку. Только кофейку — и спать.
Первый же завтрак первого рабочего дня мы осенили удивительным напитком под названием Coulee de Serrant 1999. Это белое вино из Луары — продукт одного французского шамана, Николаса Жоли. Для приличия он свое шаманство именует "биодинамикой" и, скорей всего, понравится людям, посещающим салон "Путь к себе" и рассуждающим об ауре и о психоэнергии. Правда, "биодинамика" в исполнении господина Жоли сводится к некоторым правилам виноградарства, им самим и установленным. Он использует великовозрастную лозу, собирает виноград в пять подходов пять недель подряд по мере созревания всего по 25 гекталитров с гектара и не приемлет современных технологических новаций. Огромное значение для выращивания лозы, по мнению Жоли, играют астрология и знаки на небе. Вполне возможно, на Ивана Купала он прыгает через костер с обнаженными сильфидами. Но результат налицо — вино типа шенин блан в своем высоком проявлении, которое не оставляет равнодушным ни критиков, ни потребителей. При этом некоторым нравится, некоторым не нравится. Но факт налицо — при продаже в розлив открытая бутылка стоит несколько дней совершенно без ущерба для качества вина. Вот что такое "биодинамика" и ее результаты. Мы охладили вино 1999 года и попробовали с друзьями. Мужчинам понравилось — девушкам не слишком. Цвет — почти золотой, запах с тонами абрикоса, и некоторым померещилось, что запах сладковат. На вкус — очень большое содержание кислоты, что не уменьшает сложности продукта, а только подчеркивает ее.
Мы, конечно, тут же заклеймили всех, кто не оценил Жоли по достоинству, недостатком фантазии и послали на кухню — курить сигары и мыть посуду. В обоснования таких жестокостей мы выдвинули фразу Роберта Паркера "Жоли — легендарный производитель", и нечего тут. Хотя странно — ведь именно девушки различного возраста наиболее падки всегда на всякий "путь к себе" и на рассказы о корейской медицине "су-джок".
Вполне возможно, запрет на бордосские ухищрения и использования серы и ее соединений для эффекта консервации приближает "биодинамическое" вино к идеям вин "гаражных". С чем так называемые "профильные издания", как правило обслуживающие шкурные интересы своих хозяев-шинкарей, могут, однако, не согласиться.
Расколов таким образом лагерь выпивающих по гендерному признаку, мы открыли втихаря бутылочку красного San Leonardo 1999 года. Успех этого итальянского вина бордосского типа (каберне совиньон, каберне фран, мерло), скорей всего, именно в приятии Карло Гонзага и его энологом Карло Феррини французских принципов виноделия и творческом переносе их на почву этрусков и лунгобардов. В Gambero Rosso вино San Leonardo 99 имеет "три бокала" и восемь баллов. Танины здесь деликатны, структура сложна и ощутима, послевкусие длится долго, как пресловутая "барба лунга" этих диких народов, населявших землю, на которой Гонзага растит свои лозы.
San Leonardo считается одной из суперзвезд итальянского виноделия и входит в список из 27 суперхитовых вин. Во всяком случае так утверждает цветное приложение к Corriere de la Sera — Il Mondo, что-то вроде нашего Weekend`а. Энолог Феррини за свою работу был удостоен "винного Оскара", который присуждает итальянская ассоциация сомелье по категории "Лучший энолог".
За что мы любим такие вина? Ну конечно же, не за уровень ацидичности и танинов и их совпадение с блюдами из дичи и мяса. Такие вина любят и ценят за целый комплекс исторических мифов и реалий, их окружающих. И в этом — неисчерпаемость винной темы. Ведь можно проследить генеалогию семьи Гонзага, и тут такое еще откроется, только успевай удивляться. Хотя по мере опустошения сосудов способность удивляться обычно у человека снижается. Правда, воспаряет дух. Так вот, исследуя историю семьи Гонзага, мы узнаем о том, как предки Карло Гонзага вступились перед Сталиным за итальянских военнопленных и умудрились перевести часть из них из сибирских лагерей на принудительные работы в Италию. Чем не история? Особенно если учесть, что святой Леонард в том числе и покровительствует заключенным... Нет, ни в коем случае мы не намекаем, что в условиях охоты на российских олигархов для многих из них San Leonardo могло бы стать настольным напитком на каждый день. И что, дескать, от San Leonardo и от сумы не зарекайся. Хотелось бы включить такое замечательное вино в более дружественный контекст.
Изготавливается это вино в количестве 80 000 бутылок, 10 000 полбутылок (0,375), 2 600 магнумов и 100 двойных магнумов. В общем, есть куда приложить силы. Но, с другой стороны, это вино, которое легко продается с аукционов, и на каком-то этапе купить его по обычным каналам уже невозможно, так же, как и купить его прямо у изготовителя. Таким образом, некоторые штрихи французской торговли Гонзага также перенес на итальянскую почву.
Разговорившись об истории Верони и Тренто, мы так и не заметили, как San Leonardo закончился в декантере. А жаль. Более того — мы в этот раз, расслабленные послевкусием San Leonardo, не стали наливать никакого дижестива — ни граппы (которую, кстати, Гонзага тоже делает, но мы ее нигде не достали, у кого есть — присылайте), ни коньяку. Только кофейку — и спать.