Один против всех
Прошедшая неделя — последняя перед выборами президента Белоруссии — оставила и у оппонентов, и у союзников Лукашенко сложные чувства. Уж слишком противоречиво действовал Александр Григорьевич в ту пору, когда был одновременно и президентом, и кандидатом в президенты страны. Заметно было, что нервничает. Понятно, что не уверен в себе и в окружении. Отсюда и метания, и дискомфорт. Сначала предупредил общественность, что «есть попытки раскачать ситуацию», причем в подозреваемых оказались и Россия, и Запад. Потом скандал с задержанием 33 «наемников ЧВК» с российскими паспортами и заявления о том, что в Белоруссию переброшены 200 «боевиков»; совещание Совбеза, куда Лукашенко явился с перебинтованной рукой, а сутками ранее признание, что бессимптомно переболел COVID-19. Дальше — введение на границе с Россией и Украиной дополнительных мер контроля и срочный вызов на сборы резервистов (по повесткам — сразу после дня выборов), потом обещание выдать задержанных Киеву, за ним еще одно, уже Москве, и третье вдогонку — обеим странам (?!). А ведь было еще президентское послание, в котором вообще полный «фарш»: упреки России (боится потерять Белоруссию, но при этом по деньгам «непонятки» и вообще поменяла братские отношения с Минском на партнерские), заявка на дружбу со всеми (Россией, США, Китаем, Украиной), признание, что страна находится «на геополитическом разломе», но при этом — «единственный остров стабильности», а еще обида в отношении соцсетей, подозрения во всеобщей нелюбви, заговоре и обмане, обещания раздавить «цветную угрозу» и пророчество: если случится что в Белоруссии, «тяжело будет всем до Владивостока»… Пойди пойми, что это было: то ли нервный срыв, то ли «дембельский аккорд»? Четкий ответ, надо думать, получим на этой неделе.
Светлана Сухова
