ВЛАДИМИР ПОТАНИН вчера не только написал письмо Аркадию Вольскому, но и объяснил, как он оценивает ситуацию, сложившуюся в бизнес-сообществе и в его диалоге с властью, обозревателю Ъ КОНСТАНТИНУ Ъ-СМИРНОВУ.
— Вы олигарх?
— Нет.— Почему?
— Олигархи, как считают,— это такие плохие люди, которые в своих корыстных целях влияют на власть, за счет чего богатеют, а остальной народ беднеет. А я — предприниматель, который вкладывает свои средства, средства своих партнеров в Россию, несмотря на то что многие другие до сих пор колеблются. Создаю рабочие места, плачу налоги. То есть я приношу обществу пользу.
— А в вашем понимании, что означает слово "олигарх"?
— Олигарх — это человек, в данном случае — бизнесмен, который может влиять на всякие решения. Так или иначе, этот термин утвердился в общественном мнении, в представлении людей, как я уже сказал, как нечто весьма отрицательное, негативное, от чего нашему обществу надо избавиться. Подводя некоторую черту под применением различных терминов, мне кажется, что предприниматели сами в значительной степени виноваты в том, что общество недостаточно четко понимает, в чем состоит работа предпринимателя, в чем его польза. И я думаю, что как раз одна из задач, которая сейчас перед предпринимательским сообществом стоит, это так реформировать свою среду, чтобы можно было отвечать современным требованиям. То есть вести более качественный, более эффективный диалог с властью, быть более понятным и более полезным для народа и более достойно представлять свою страну в мировом экономическом сообществе.
— Вы хотите сказать, что РСПП в последнее время неэффективно ведет диалог с властью?
— Я хочу сказать, что с того времени, когда ряд крупных бизнесменов вошел в бюро РСПП, он выполнил определенную историческую миссию. Может быть, не вообще историческую, но миссию своего этапа. Во-первых, удалось поднять уровень консолидации бизнеса. Если раньше все крупные бизнесмены действовали в одиночку, в основном лоббировали свои собственные интересы или интересы своих компаний, то три года назад удалось бизнесменов, прежде всего крупных, посадить за один стол, что важно. Во-вторых, перейти к системе взаимоотношений с властью от имени общественной организации. То есть от отношений "корпорация-власть" перешли к отношениям "организация-власть". Это хорошо. Все-таки определенные успехи достигнуты и в области налогового законодательства, и валютного регулирования, и в судебной реформе. Стали традицией регулярные встречи предпринимателей с президентом. РСПП проторил дорогу и для других предпринимательских объединений: начались встречи с президентом "Деловой России" и "ОПОРы России", что не могло не сказаться положительно в целом на качестве диалога между властью и бизнесом.
— Почему именно сейчас вы предложили объединить РСПП с "Деловой Россией" и "ОПОРой России"?
— В развитии организации наступает период, когда нужно обновляться, чтобы отвечать современным требованиям. На мой взгляд, этот момент настал, нужно реформироваться.
— Одна организация лучше наладит диалог с властью, чем три?
— Вредно делить предпринимателей по каким-либо признакам, например, русский или нерусский, православный или мусульманин, крупный — мелкий, хороший — плохой, патриотичный — непатриотичный. У нас одна страна, одна экономика, и в ней комплекс проблем. И для их решения нужно консолидировать все усилия. Главный интерес, который способен объединить бизнес, состоит в следующем. В России уже несколько лет растет ВВП. На нее все с большим интересом смотрят инвесторы, как иностранные, так и местные. Почему же тогда не развивается мелкий, средний бизнес? Почему нет реального экономического бума? Потому что медленно отступают административные и бюрократические препоны и медленно создаются условия для развития предпринимательской активности. Главное — это та среда, в которой мы работаем. Конечно, у сырьевого бизнеса и высокотехнологичного разная специфика. Между крупными и мелкими предприятиями тоже есть различия. Но я настаиваю на том, что объединяться необходимо ради того, чтобы создать условия для развития всех видов бизнеса.
— Однако после того, как РСПП стал объединяться с другими предпринимательскими организациями, он стал вести себя явно осторожнее. Вспомните, что первое письмо президенту по поводу дела ЮКОСа в июле прошлого года было куда более смелым, чем последующие послания трех организаций.
— Вы хотите сказать, не будет ли хуже?
— Именно.
— Самое главное — это то, что работа любого института гражданского общества не может строиться на конфронтационной основе. То есть критика властных решений или конкретных властных структур должна нести в себе позитив. Надо предлагать свои решения проблем. Поэтому, когда вы говорите, что риторика писем или выступлений становится более жесткой или более мягкой, мне кажется, не это главное для организации. Мне кажется, что просто-напросто качество диалога бизнеса и власти на каком-то этапе ухудшилось.
— А кто виноват?
— Я хотел бы избежать поиска виновных. Одна из ошибок власти как раз и состоит в том, что различного рода явления, которые происходят в обществе, она иногда пытается объяснить происками врагов, ошибками недобросовестных исполнителей и т. п. Я не призываю скрывать ни преступления, ни недостатки или злоупотребления. Я призываю создать другой баланс между позитивом и негативом. Надо начинать с себя. Поиск виновных — дело неблагодарное, и поэтому предприниматели прежде всего должны считать, что они сами виноваты в том, что диалог с властью в чем-то не заладился. У нас есть что сказать власти, что нам не нравится в ее отношении к предпринимательству. Но это наша проблема, если мы не можем донести свое понимание до властей предержащих. Многие расценивают большую или меньшую жесткость в заявлениях бизнесменов или их союзов как проявление силы или слабости. Мне кажется, здесь палка о двух концах. Чем громче кричишь, тем больше демонстрируешь свою слабость. Бизнес не должен впадать в истерику, он должен вести себя солидно. И даже если по каким-то проблемам нас не слышат, не понимают и нас это раздражает, все равно мы должны вести себя солидно и раз за разом, не повышая голоса, но не снижая накала самого требования, мы должны об этом говорить. Вода камень точит.
— Как отнеслись к вашему предложению в РСПП, в Кремле?
— Я не проводил никаких официальных переговоров на эту тему ни с кем. Я консультировался с людьми, чье мнение я считаю для себя важным. Одно я понял точно: эта идея востребована. Мне даже показалось, хотя мне об этом трудно судить, что это вовремя — дорого яичко к Христову дню.
— То есть вы ощущали, что именно этого ждут в Кремле?
— Ну слушайте, вы то крупных бизнесменов возносите в ранг олигархов, которые на все влияют, то опускаете до уровня людей, которые свои мысли должны прокладывать в Кремле или еще где-нибудь. Нет, я еще раз повторяю, во-первых, никаких намеков мне никто не делал, во-вторых, я сам не прокладывал эту тему. Я просто считаю, что она реально нужная, своевременная.