Джон Де Грааф, Дэвид Ванн, Томас Х. Нэйлор. Потреблятство / Перевод с английск
Джон Де Грааф, Дэвид Ванн, Томас Х. Нэйлор. Потреблятство / Перевод с английского Н. Макаровой. М.: Ультракультура, 2003
Плодом американской самокритичности стала книга "Affluenza. The all-consuming epidemic". Болезнью, угрожающей миру, авторы называют потребительство.
Не совсем, видимо, уверенные в своевременности книги в России, издатели придумали не очень удачный каламбур для ее названия. "Пластиковую нацию" пытаются отучить от нехорошего занятия шопинг-терапией. "Анонимных должников" лечат словно анонимных алкоголиков. Никаких вторых машин и третьих квартир, пластических операций и косметики для детей! Умеренность и аккуратность. В манифесте — уйма примеров и тонны обличений. Хотя сами авторы признают, что, читая эту книгу, вы тоже занимаетесь этим нехорошим делом. Ведь вполне достаточно было бы прочесть старого-доброго Генри Дэвида Торо, "Уолден, или Жизнь в лесу". А остальное — домыслить самостоятельно.
Катрин Кюссе. Скряга / Перевод с французского А. Лестер. М.: Флюид, 2003
То ли это тенденция, то ли московские издатели сговорились, но роман француженки Катрин Кюссе "Скряга" оказался подходящей иллюстрацией к предыдущей книге. Героиня по прозвищу Муравьишка очень сильно болеет этой самой "аффлюэнцией". Ее случай чрезвычайно тяжелый: помимо страсти к накопительству Муравьишку терзает еще и скупость. Она принципиально не обращает внимание на происхождение одежды, не ездит на такси и крадет книги в небольших магазинчиках. Кроме того, она гостеприимная хозяйка — чтобы не водить друзей в рестораны. И — нудистка, чтобы не покупать купальник. То есть, согласно американской теории, героиня Катрин Кюссе одновременно и болеет (например, закупая заведомо не нужные никому подарки), и пышет здоровьем (понимая, что некоторые вещи нужны в жизни всего в одном экземпляре, например, свадебное платье, а заодно и муж). В общем, двойственная натура — не случайно живет на два дома, парижский и нью-йоркский. А ведь ей бы отовариваться на какой-нибудь московской барахолке — глядишь, и вылечилась бы. Героиня экономит даже на собственных словах: ее краткий монолог весьма выгодно выдается за роман.
Юстейн Гордер. Апельсиновая девушка / Перевод с норвежского Л. Горлиной. СПб: Амфора, 2004
Экономных романов сейчас развелось очень много. Кто-то скажет, что лучше один настоящий и большой, чем десять таких маленьких. Но во всяком случае это лучше чем десять больших и плохих. Норвежский писатель Юстейн Гордер, автор знаменитого альтернативного учебника по философии "Мир Софии", на этот раз попробовал соединить минимализм средств с сентиментальностью, которая обычно требует гораздо большего количества слов. Его роман "Апельсиновая девушка" обращен к людям будущего, избавившимся от болезненного потребительства не только в жизни, но и в искусстве.
Никакого снобизма, никакой индивидуальности! Это литература, полностью сосредоточенная на обычном, простом человеке без всех его слабостей. Никаких "фиг в кармане", что, мол, кто-то духовнее, умнее или бесчестнее, чем другие, автор не держит. В этой слишком светлой книге все равны. Отец главного героя смертельно болен, но по-философски принимает смерть как данность. "Апельсиновая девушка" верна оранжевому цвету. Самому главному герою данностью кажется жизнь. Когда умер отец, ему было 3 года, теперь ему 15, но никакой переходный возраст ему не грозит: он уже знает, что жизнь взрослых — "сказка, правила которой детей не касаются". У автора два способа разглядывать героев: или под микроскопом, или — вместе со всей вселенной, через телескоп.
