Крупнейшая на российском рынке Башкирская содовая компания (БСК) возвращается государству после нескольких лет острого конфликта с экологами вокруг поставок сырья. Судьбу актива десять дней назад публично решил Владимир Путин. “Ъ” разбирался, действительно ли у владельцев компании были реальные альтернативы разработке заповедных шиханов и как теперь может решиться сырьевая проблема БСК.
Фото: Вадим Брайдов / ТАСС
Фото: Вадим Брайдов / ТАСС
БСК (занимает около 85% рынка соды в России) 8 сентября проведет совет директоров, в повестку которого входит отчет за первое полугодие 2020 года, анализ ключевых показателей в 2013–2020 годах, а также возможность поиска и использования новых источников сырья. Сейчас компания разрабатывает гору Шахтау, но ее запасов, по заявлению БСК, хватит только до конца 2022 года. Именно вопрос обеспечения сырьем стал причиной острого конфликта вокруг компании, который вылился 26 августа в жесткие заявления президента РФ и запуск деприватизации компании.
Есть ли сода вне шиханов
БСК создана в 2013 году на базе ОАО «Сода», 61,65% в которой принадлежали Башкирии. Также республика владела 34,79% ОАО «Каустик». В результате объединения компаний региональные власти получили 38% в БСК, а контроль перешел кипрской Modisanna Limited и ОАО «Башкирская химия» Дмитрия Пяткина и Сергея Черникова (62% акций). Уже тогда было понятно, что перед предприятиями стоит вопрос обеспечения сырьем, поскольку ресурсы Шахтау истощались. Новые акционеры сразу заняли достаточно жесткую позицию, фактически прорабатывая единственный вариант — получение следующей горы.
Всего в Башкирии было четыре шихана (одиночная возвышенность, образованная более 230 млн лет назад остатками барьерного кораллового рифа, состоящая из известняка), и, закончив разработку первого из них, содовая компания рассчитывала на получение следующего — Тратау. БСК заявляла, что сырье этой горы в наибольшей степени похоже по качеству на используемое сейчас. Но шихан, так же как и соседний Юрактау, носил статус памятника природы, добиться отмены которого у производителя соды не получилось.
Власти региона не раз предлагали БСК альтернативные источники сырья, в том числе расположенное в 35 км от Стерлитамака Гумеровское месторождение.
В 2015 году занимавший тогда пост главы республики Рустэм Хамитов поручил провести там доразведку, по итогам которой компания «Ишимбайский известняк» сделала вывод, что «качество известняка подходит для производства соды».
Но экспертиза самой БСК показала другое. В компании уверяли, что технологическим условиям соответствуют только 7% запасов, а ресурсов в целом существенно меньше, чем утверждали чиновники,— 0,8 млн вместо 180 млн тонн. Экономику сильно ухудшали и высокие транспортные расходы.
Изучались также Альмухаметовское, Юлдашевское, Пугачевское, Каранское и Ташлинское месторождения. Но и на них подходящего во всех отношениях сырья не нашлось, хотя ряд экспертов считали, что разработка Каранского могла быть рентабельной при условии стабильного спроса и снижения издержек БСК. Кроме того, компания в тестовом режиме закупила 3 тыс. тонн известняка с принадлежащего УГМК Худолазского месторождения в 500 км от завода. Но по итогам эксперимента в БСК заявили, что многочисленные примеси забивали печи.
В результате в БСК продолжали настаивать на разработке одного из шиханов. Как уверяют источники “Ъ”, неспособность решить проблему с сырьем для компании стала одной из причин досрочной отставки в 2018 году Рустэма Хамитова, занимавшего пост главы республики с 2010 года.
Куштау раздора
Новый президент Башкирии Радий Хабиров предложил другой компромисс: отдать содовой компании единственный незащищенный природоохранным законодательством шихан Куштау, расположенный рядом. Раньше БСК отказывалась от него, ссылаясь на большое количество примесей в сырье по итогам проведенного в 2006–2008 годах бурения, но в итоге согласилась, и в августе 2019 года подразделение БСК АО «Сырьевая компания» получило лицензию на разведку и добычу на шихане до 2039 года. Активные работы начались летом 2020 года.
Но вырубка лесов на Куштау спровоцировала очередные масштабные общественные протесты, которые привлекли к ситуации внимание Кремля. Владимир Путин 26 августа раскритиковал действия акционеров компании и поручил правительству и Генпрокуратуре разобраться в приватизации активов, на базе которых была создана БСК, и поднял вопрос о возможном выводе ее акционерами средств в офшоры.
Владимир Путин, президент РФ, о БСК, 26 августа
Не похоже, что целью акционеров сегодня является долгосрочное развитие этой компании. Похоже на другое — выкачивание средств любой ценой и в как можно большем объеме
Президент оказался хорошо подготовлен и обосновал свою точку зрения цифрами: он подчеркнул, что из 45 млрд руб. выручки в 2019 году на инвестиции БСК направила всего 2,5 млрд руб., а ее дивиденды составили 107% от чистой прибыли. Мысль Владимира Путина в течение пары дней развивал все тот же Радий Хабиров. По его словам, акционеры БСК за последние два-три года вывели из оборота предприятия под видом займов сторонним компаниям минимум 6 млрд руб. (по данным МСФО, с начала 2019 года БСК предоставила трем частным компаниям займы более чем на 11 млрд руб.). Ущерб от незаконной приватизации чиновник оценил в 34 млрд руб.
В течение следующей недели Генпрокуратура РФ направила в арбитражный суд республики иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения (заседание по иску назначено на 14 октября). В рамках спора суд наложил арест на акции БСК. А 2 сентября Радий Хабиров подписал постановление, на котором давно настаивало Минприроды, о придании Куштау статуса памятника природы регионального значения. Теперь на шихане можно вести только научную, просветительскую и рекреационную деятельность.
Возвращение на Шахтау
Источники “Ъ” на рынке не сомневаются, что в ближайшее время БСК вернется государству, но само по себе это не решит вопрос обеспечения предприятия сырьем. Между тем мнения экспертов и участников рынка о его реальной остроте расходятся.
Бывший глава Башнедр, советник президента Башкирии Расих Хамитов заявил “Ъ”, что отсутствие подходящего сырья для нужд БСК — «надуманная проблема». Вокруг предприятия и на территории республики расположено сразу несколько месторождений с кондиционным сырьем для производства соды, заверил господин Хамитов. Он утверждает, что БСК «в течение многих лет представляла правительству Башкирии слишком завышенные расчеты стоимости добычи, переработки и перевозки альтернативного сырья», тогда как заключения Роснедр и Башнедр, а также отраслевого ЦНИИгеолнеруд эти заключения не подтверждали.
Использование шихана Шахтау началось в послевоенное время и тогда было оправданно, поясняет Расих Хамитов, но сейчас у БСК есть много возможностей обеспечить завод сырьем без разрушения памятников природы.
Все предлагаемые компании месторождения, подчеркивает он, привязаны к железной дороге Сибай—Магнитогорск—Белорецк—Карламан—Стерлитамак, что облегчает логистику.
В дальнейшем оптимальным вариантом Расих Хамитов считает разработку нижней части Шахтау (около 240 млн тонн) карьерным способом (до 100 м), но для этого компании нужно получить лицензию, сделать отдельный технический проект с учетом обводненности запасов, необходимости осушения и водоотведения. Это потребует вложений, признает господин Хамитов, но меньших, чем фигурировали в представленных компанией заключениях. В то же время, добавляет эксперт, власти «могли бы поддержать БСК стимулирующими мерами».
В самой БСК заявляли, что разработка шихана карьерным способом невозможна, так как рядом протекает река Селеук, впадающая ниже в реку Белую, которая может прорваться в карьер, вызвав экологическую катастрофу.
Сейчас в БСК ситуацию не комментируют, в Минприроды на запрос “Ъ” не ответили.
Александр Гадецкий, основатель Engineering & Consulting PFA Alexander Gadetskiy, поясняет, что шиханы — это древний риф, который уходит как минимум на 300 м под землю. Оставшиеся запасы Шахтау он оценивает в 200 млн тонн, то есть при потреблении 4 млн тонн известняка в год БСК его хватит минимум на 50 лет. По словам эксперта, компания давно могла пробурить разведочные скважины, что не требует больших вложений.
Он считает реалистичными и другие альтернативы, отмечая, что в Туркмении и Узбекистане в последние годы запущены вполне эффективные производства на более сложном сырье, чем предлагалось компании. В случае с БСК, признает господин Гадецкий, нет смысла радикально менять технологию, но будет необходима модернизация оборудования. Источник “Ъ” среди участников рынка согласен, что стоит сохранить технологию, хотя рентабельность БСК в случае разработки альтернативных источников сырья, расположенных дальше, снизится.