В Париже открылась ярмарка современного искусства Art Paris. В ней участвуют 112 галерей, в том числе 15 иностранных. Пусть в сокращенном виде, но ярмарка стала первой, состоявшейся вживую после шести месяцев карантина. Рассказывает корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов.
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
В отличие от FIAC или биеннале антикваров, подчеркивающих свою международность и междупланетность, Art Paris с похвальной скромностью называет себя «региональной», чуть ли не городской. Зато она единственная состоялась вживую.
Art Paris должна была начаться в апреле, но помешал карантин. Организаторы перенесли ярмарку в сеть, на виртуальной выставке даже шли продажи, но всем хотелось выставки реальной. После того как от экспозиции в Гран-Пале, которая была намечена на сентябрь, отказались парижские антиквары, генеральный комиссар Art Paris Гийом Пьенс решил занять освободившееся место. На ярмарку уже выстроилась очередь из коллекционеров современного искусства, которым негде покупать, и журналистов, которым не о чем писать.
Около 30 галерей отказались от участия в Art Paris по разным обстоятельствам. Кого-то перестали устраивать финансовые условия, кого-то — новое расписание. Однако на их место пришли другие, в том числе такая мощная галерея, как Perrotin, занявшая сразу несколько модулей в центре Гран-Пале. Спина к спине с ней раскинулась Opera, напротив — Templon, через ряд — галереи Nathalie Obadia и Paris-Beijing. Постоянные участники FIAC (которая обещает все-таки состояться 22–25 октября) вместе с Гийомом Пьенсом поспешили вскочить в последний, возможно, выставочный вагон этого года.
«Мое сердце принадлежит Южной Африке»,— говорит мне Каролин Смюльдер. На стенде галереи Karsten Greve она представляет работы 70-летнего художника и фотографа Роджера Баллена: «Американец из художественной семьи стал горным инженером, отправился на работу в ЮАР и остался жить в Йоханнесбурге. Мы показываем его сюрреалистические фотографии, на которых действуют куклы».
Lara Vincy собрала выставку «Париж, любовь моя». Галерея, известная с 1955 года, выставляла художников парижской школы, потом художников-парижан, теперь тема выставки, собранной нынешним куратором Lara Vincy, внуком ее основательницы Юрием Винчи, говорит о самом городе. Среди участников — Бен Вотье с серией каллиграфических сентенций, призванных украсить брандмауэры Бельвиля. В 199З-м удалось повесить одну с надписью «Надо обойтись без слов». В качестве скульптуры выставлен «Булыжник-подарок» Эстер Феррер, где камень парижской мостовой перевязан ленточкой в цветах французского флага. Память о тех подарочках, которые вдохновенные погромщики 1968 года посылали в сторону полиции. Пара к нему — такой же камень, но украшенный весьма реалистично выполненным собачьим дерьмом.
На стенде галереи Ange Basso — украшение парижских стен: мозаики и их проекты, точнее копии мозаик, созданные стрит-художником Invader, среди них — «Большая одалиска» по картине Энгра, собранная из пикселей кубика Рубика. О работах Франка Сламы, известного под ником Invader, парижане вспомнили несколько лет назад, когда посланники анонимных коллекционеров начали похищать их с парижских улиц (подробнее — в “Ъ” от 12 августа 2017 года). «Эти работы, конечно, не для города,— говорит мне директор галереи Риккардо Симонутти.— Это специальные выставочные варианты, повторы, которые стоят в основном от 10 тыс. до 100 тыс.».
Другое искусство, принадлежащее народу,— стена современных мексиканских ex-voto. Работы мексиканского художника Альфредо Вильчиса Роке, признанного в своей стране мастера «ретабло» — благодарностей, адресованных Деве Марии Гваделупской. Наивная живопись на холсте с пояснениями, от которых глаза вылезают на лоб: «Спасибо, Дева, что мой муж не просыпался, когда я уходила в соседнюю комнату к моему сводному брату, поскольку тело наше — порождение дьявола», «В меня выстрелил муж моей любовницы, и только ты, Святая Дева, помогла мне выжить». Или два обнявшихся мужчины в адском или любовном пламени: «Святое сердце, спасибо за все, что мы пережили вместе».
Посетители на выставке сплошь в масках — редко в художественных, все больше в медицинских, голубых, как детские трусы. Друг друга художники и галеристы узнают только по глазам. После месяцев чрезвычайного санитарного положения приятно встретить друзей на выставке и узнать, что все в добром здравии. А вот насколько пострадал от COVID-19 художественный рынок, покажет Art Paris. Результаты теста мы узнаем уже послезавтра.