Президиум Верховного суда рассмотрит жалобу осужденного Ильи Ерехинского, касающийся механизма условно-досрочного освобождения (УДО). Сейчас осужденные могут претендовать на УДО после того, как отбудут определенную часть срока. Но если суд меняет лишение свободы на принудительные работы, то право на УДО «обнуляется». По мнению заявителя, период, необходимый для подачи документов на условно-досрочное освобождение, должен отсчитываться с момента приговора — и не зависеть от замены наказания. Эта проблема может коснуться до 190 тыс. заключенных, указывают в правозащитном фонде «Русь сидящая». Эксперты фонда подготовили по этому вопросу экспертное заключение «amicus curiae» для Верховного суда: они указывают что «обнуление» сроков не только незаконно, но и препятствует социальной адаптации осужденных.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ / купить фото
В ноябре 2016 года Кингисеппский городской суд приговорил Илью Ерехинского к четырем с половиной годам лишения свободы за умышленное причинение тяжкого вреда здоровья, повлекшее по неосторожности смерть (ч. 4 ст. 111 УК РФ). В 2019 году Тосненский городской суд заменил это наказание на принудительные работы — когда осужденные проживают и трудятся в специальных исправительных центрах. Вскоре после этого мужчина подал ходатайство об УДО, поскольку отбыл необходимые две трети срока. Однако Колпинский райсуд указал, что теперь срок, необходимый для УДО, отсчитывается заново — с первого дня принудительных работ. Судьи сослались на постановление пленума ВС РФ №8 от 2009 года.
«Логика суда поставила моего подзащитного в неравное положение с другими осужденными, которым оставшийся срок лишения свободы не заменялся на принудительные работы. Они по отбытии двух третей срока вышли на свободу»,— заявил “Ъ” адвокат Виктор Ермолаев, представляющий интересы Ильи Ерехинского. Он попытался оспорить решение в вышестоящих судах и дошел до Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда. Господин Ермолаев настаивал, что ст. 79 УК РФ, которая регламентирует право на УДО, не содержит отдельных правил о пересчете сроков при замене наказания.
В январе 2020 года судья Верховного суда согласился с доводами адвоката и перенаправил дело в Третий кассационный суд общей юрисдикции. Там решения районного и городского судов признали незаконными; дело было направлено обратно в Колпинский райсуд. После этого в Верховный суд обратилась Генпрокуратура. Ведомство заявило, что при замене фактически происходит назначение нового наказания — а значит, и срок не должен оставаться прежним. «Если во время замены назначается новое наказание, то получается, что постановление суда в порядке ст. 80 УК РФ может подменять собой приговор. Это в корне неверно и противоречит Уголовному кодексу»,— уверен Виктор Ермолаев.
Тем не менее ВС встал на сторону Генпрокуратуры и признал правомерность «обнуления» срока УДО.
Судья ВС Виктор Смирнов, участвовавший в рассмотрении обращения, не согласился с коллегами. В своем особом мнении он поддержал доводы адвоката: «В отличие от освобождения от наказания, при замене неотбытой части наказания наказанием более мягкого вида исполнение приговора суда не прекращается. Следовательно, не прекращается в этом случае и течение срока». Судьи Верховного суда «крайне редко» выражают особое мнение в уголовной сфере, пояснил Виктор Ермолаев. Он предположил, что Виктор Смирнов высказал его из-за «очевидных неточностей» в рассуждениях коллег-судей.
По словам адвоката, к делу Ильи Ерехинского «было приковано внимание значительного числа осужденных», отбывающих принудительные работы. А решение Верховного суда привело к отказам в УДО и другим заключенным. Это побудило адвоката подать надзорную жалобу, хотя Илья Ерехинский за время разбирательств уже воспользовался правом на «обнуленное» УДО. Теперь точку в вопросе о сроках условно-досрочного освобождения рассмотрит президиум Верховного суда.
«Дело Ильи Ерехинского — первое в своем роде, дошедшее до Верховного суда. Однако с проблемой расчета сроков УДО уже сталкиваются осужденные в разных регионах. Поэтому очень важно, чтобы суд наконец разрешил правовой спор»,— рассказала “Ъ” юрист Фонда помощи осужденным и их семьям «Русь сидящая» Ольга Подоплелова.
Сейчас в России работают 17 исправительных центров и 70 изолированных участков, в которых находятся 5437 осужденных к принудительным работам, напомнила она. Но по статистике ФСИН, около 190 тыс. заключенных имеют основания подать ходатайство о переводе на принудительные работы.
В начале сентября «Русь сидящая» направила в президиум Верховного суда независимое экспертное заключение «amicus curiae» (лат. «друг суда»). Подобный документ — первый в практике фонда. «Такое участие всегда предполагает, что в деле стоит важная правовая проблема, а решение по нему сформирует определенную практику, в связи с чем требуется учесть множество факторов и аргументов,— пояснила госпожа Подоплелова.— Мы представили дополнительные сведения, на которые стороны ранее не опирались в своих позициях». Авторы доклада анализировали документы ООН, решения ЕСПЧ и рекомендации Комитета министров Совета Европы. Эксперты фонда пришли к выводу, что аннулирование сроков для УДО не соответствует международным и конституционным требованиям. Они нашли также минимум два довода против. Во-первых, замену неотбытой части наказания нельзя считать смягчением приговора. «Принудительные работы являются одной из форм лишения свободы и сопряжены с существенными социальными ограничениями»,— отмечается в документе. Во-вторых, срок должен быть четко регламентирован в законе — и не может быть настолько долгим, чтобы обесценивать применение УДО. «Срок реального заключения должен быть минимизирован из-за возрастающих негативных последствий социальной изоляции, и вопрос об УДО должен ставиться как можно раньше»,— отметила госпожа Подоплелова. Правозащитники подчеркивают, что принудительные работы были введены в российское законодательство как раз для «планомерной и контролируемой интеграции осужденных в общество» и затруднения с правом на УДО могут свести на нет позитивный эффект.
Дата заседания президиума ВС будет известна в течение двух месяцев.