теледебаты с Валерием Ъ-Панюшкиным
Начались предвыборные теледебаты. Запись, которую вчера утром показывали по "Первому каналу", делалась в среду вечером. Из семи кандидатов на пост президента в дебатах участвовали четверо: Сергей Глазьев, Ирина Хакамада, Николай Харитонов (в алфавитном порядке) и опоздавший в студию Олег Малышкин (в порядке бреда).
Вице-спикер Государственной думы Владимир Жириновский стоял в коридоре в "Останкино" и размахивал руками, разговаривая по сотовому телефону неизвестно с кем и разговаривая живьем с заместителем гендиректора "Первого канала" Олегом Вольновым.
— Мы самые первые начали,— кричал вице-спикер.— Я доверенное лицо, мне кандидат в президенты доверяет все. Брежнев приезжал за рубеж по доверенности от Подгорного.
Однако же господин Вольнов спокойно пояснял вице-спикеру, что по закону участвовать от имени кандидата в президенты в дебатах может только доверенное лицо. А доверенным лицом по закону же не может быть государственный чиновник категории А, каковым чиновником является вице-спикер Жириновский.
— Я уполномоченный! Вы понимаете? У уполномоченного прав больше!
Однако же господин Вольнов продолжал пояснять, что минуту назад звонил председателю ЦИКа Александру Вешнякову и тот подтвердил, что уполномоченный на дебаты права не имеет.
Одним словом, Владимиру Жириновскому не разрешили участвовать в дебатах вместо кандидата от ЛДПР Олега Малышкина. А сам господин Малышкин находился вроде как в местной командировке со спикером Госдумы Грызловым. Господин Жириновский звонил господину Малышкину и кричал:
— Быстро приезжай сюда! Возьми машину грызловскую с мигалкой, скажи, что президентские дебаты срываются. Быстро сюда! Сейчас он приедет.
Тем временем в гримерке кандидат в президенты Ирина Хакамада подошла к кандидатам в президенты Глазьеву и Харитонову, сказала, что негоже трем серьезным политикам ждать господина Малышкина, едущего с мигалкой:
— Может, уйдем просто?
Господин Глазьев как-то замялся, а господин Харитонов предложил подождать еще десять минут. Через десять минут трое неопоздавших кандидатов вошли в студию и потребовали начинать. Им, конечно, какое-то время еще цепляли микрофоны, проверяли звук и свет, но все равно пришлось начать без господина Малышкина.
— Здравствуйте, я Петр Марченко,— сказал ведущий, предложил кандидатам говорить о бедности и спросил, каков будет их первый, направленный на борьбу с бедностью указ, если их вдруг изберут, разумеется.
— На второй день будет указ о национализации природных богатств,— пугал господин Харитонов, как это и положено кандидату от КПРФ.
— Гарантия на жизнь,— обещал господин Глазьев,— запрещение на отключения тепла и электричества. Это первый указ. Второй указ — об изъятии природной ренты и удвоении расходной части бюджета.
— Надо бедных сделать богатыми,— улыбнулась госпожа Хакамада.— А самая богатая у нас власть. На содержание власти уходит 12% валового внутреннего продукта. Так что первый указ — о реформе власти.
— Стоп! — раздался вдруг голос режиссера. Режиссер мог себе это позволить, поскольку дебаты шли не в прямом эфире, а записывались life to tape.— У нас идет сплошной брак по звуку. Поговорите, пожалуйста, в микрофон.
И все стали говорить. Не только кандидаты в президенты, но и эксперты, сидевшие в студии среди зрителей. Они говорили: "Раз-раз-раз. Погода хорошая. Положение критическое. Ждем Малышкина".
— Я же говорила, что надо уходить,— госпожа Хакамада подошла к господам Глазьеву и Харитонову.— И так это все фарс с этой записью вместо прямого эфира.
Я потом спросил продюсера Наталью Никонову, действительно ли был брак по звуку или ждали господина Малышкина. И продюсер клялась мне, что действительно был брак по звуку и можно было либо остановить запись, либо исправлять брак по ходу. Решили остановить.
Через пять минут ведущий снова сказал: "Здравствуйте, я Петр Марченко", дебаты начались второй раз — опять без господина Малышкина, который подозрительно долго что-то ехал с мигалкой на машине спикера Грызлова. Впрочем, был снегопад.
Сорок минут кандидаты в президенты разговаривали втроем. И роли в общем определились. Господин Харитонов апеллировал к верным коммунистам и говорил:
"Я не согласен, что доллар стоит 28 рублей, я проехал всю Америку, мы не хуже работаем, рубль должен быть крепкий..." "Ельцинско-путинский капитализм...". И так далее в том же роде.
Господин Глазьев был мягче, он вроде как полемизировал с властью, но не с президентом, полагая, видимо, что президента ему задевать нельзя под угрозой развала блока "Родина". Он говорил:
"Реальная политика в стране ведется в интересах олигархов..." "Расходы на бюрократов, которые будут делить адресную помощь, больше, чем сама помощь".
Госпожа Хакамада открыто бросала президенту вызов. Она говорила:
"Власть, возглавляемая Путиным, создает бедность. Налоги на предприятия надо снижать, а налоги на богатых — повышать. У нас все наоборот..." "Путин строит православное тоталитарное государство, окружив себя спецслужбами и чиновниками..." "Не верьте власти, что денег нет. Денег полно. 80 миллионов — резерв Центробанка, 90 миллионов — резерв правительства, 40 миллиардов вы платите бюрократам каждый год..." "В великой стране человеку уютно, а это патриотизм военного времени, патриотизма требуют от народа, а власть зажирается".
Ведущий Петр Марченко попытался было заставить кандидатов полемизировать друг с другом, говоря:
— Это же не дебаты.
— Приведите Путина — будут дебаты,— парировала госпожа Хакамада.— Я честно сказала, что оппонирую Путину и не оппонирую другим кандидатам.
Тут вместо президента Путина приехал кандидат в президенты Малышкин. Надо сказать, что кандидат Малышкин приехал вовсе не на спикерской машине с мигалкой, а на метро. Вице-спикер Жириновский посылал к метро "ВДНХ" свою машину с мигалкой, но господин Малышкин вышел не из того выхода, и машины найти не смог, и звонил от метро господину Жириновскому, а тот говорил ему соответствующие случаю русские слова.
Едва войдя в студию, господин Малышкин, поддерживаемый закулисным дирижированием господина Жириновского, сказал в оставшиеся ему девять минут несколько судьбоносных фраз. Вот они:
"Там, в Думе, мы сидим, чтоб принимать законы как положено..." "Не надо сейчас начинать вот именно такие моменты. Абашидзе поставит бредень над Черным морем, и молюсок даже не будет (это про положение в Грузии.—Ъ)..." "Мы предлагаем выход из решения. Ведь мы не ошибаемся. Ведь получается по-нашему".
Госпожа Хакамада, когда кандидат Малышкин стал говорить все это, ушла от своего микрофона и отправилась гулять по студии с самым отчаянным видом, какой только может демонстрировать человек с высшим образованием.