Всепоглощающее завтра

Запланированные до эпидемии сделки M&A либо завершены, либо лишь отложены на более спокойный период. Однако рынок замедлило введение моратория на банкротство компаний из наиболее пострадавших отраслей экономики. Пока они не боятся задерживать расчеты с контрагентами, но уже в октябре окончание запрета может стать триггером для банкротств и привести к росту числа сделок по слиянию и поглощению.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

За восемь месяцев 2020 года срыва сделок M&A не наблюдалось, говорят данные проекта Mergers.ru (о слияниях и поглощения в России). Правда, часть из них была приостановлена по техническим причинам — из-за отсутствия доступа в регистрирующие органы. «Скорее всего, были отмены небольших сделок, не объявленные публично,— говорит менеджер Mergers.ru Катерина Туфанова.— Но более тривиальный вариант как для продавцов, так и для покупателей во время кризиса — отложить сделку и наблюдать за условиями на рынке».

Среди свершившихся и заметных в регионе в последнее время госпожа Туфанова отмечает инвестиции ВТБ в комплекс «Игора Драйв», покупку Huyndai завода GM в Петербурге (в стадии оформления, оценочная стоимость — $30 млн), смену собственников производителя йогуртов Velle (покупатель компания Onyx Stone Fund Ltd., оценочная стоимость 350–380 млн рублей).

Старший директор направления «Оценка и финансовый консалтинг» группы компаний SRG Эдуард Данилов дополняет этот список покупкой ООО «Т2 РТК Холдинг» у компании «ТД Медиа» 100% акций поставщика услуг IT-биллинга НПФ «Беркут», сумма которой может быть в диапазоне от 4,5 до 4,7 млрд рублей. Закрыта сделка по приобретению в рамках преимущественного права выкупа ПАО «Роснефть» 10% акций АО «Санкт-Петербургская международная товарно-сырьевая биржа». «Интересным активом для инвесторов стала доля 41,7% в компании "Галактика", занимающейся производством молочной продукции в Гатчине,— продолжает господин Данилов.— Компания находилась в поисках стратегического инвестора для развития. В 2019 году ими интересовались холдинг "Эконива" и финский агрохолдинг Valio. В июне совладельцем ГК "Галактика" стало ООО "Латео"».

Продана недвижимость «Хладокомбината № 1», чье производство перемещается за пределы Петербурга. Сеть «О’Кей» купила у X5 гипермаркет «Карусель». «Аладушкин Групп» объявила о готовности продать миноритариям 75% акций в АО «Племенной завод "Рапти"». Также из планируемых сделок — продажа торгово-логистического комплекса «Юлмарта» на Пулковском шоссе: банк «Санкт-Петербург», у которого объект находится в залоге, в январе выставил его на продажу за 750 млн рублей.

Совершенные и объявленные сделки демонстрируют интерес инвесторов к пищевым производствам, сельскохозяйственным активам и активам на рынке продуктового ритейла в регионе. Кризисное время играет на руку компаниям, специализирующимся на сделках с недвижимостью и имущественными комплексами, отмечает начальник аналитического отдела ИК ЛМС Дмитрий Кумановский. Это проекты на многие годы, говорит он, и пандемия резко ухудшила переговорные позиции владельцев объектов, имеющих обязательства перед банками. В условиях невозможности ведения бизнеса они готовы были предлагать скидки к оценке недвижимости.

При этом бума M&A-сделок не наблюдается: внешние инвесторы не заинтересованы в приобретении российских активов на фоне санкций, а внутренние вынуждены осторожничать из-за банкротных ограничений на фоне пандемии. Свершившиеся сделки в то же время обрели яркий характер стресс-продаж, констатирует Дмитрий Кумановский: покупатель быстро проводит сделку с дисконтом, с активным участием банка — держателя залогов, или иностранные владельцы просто продают объекты и компании, покидая Россию из-за резко увеличившихся рисков или изменения нашим государством условий для ведения бизнеса.

Нюансы разорения

В апреле правительство России для поддержания отраслей, наиболее пострадавших от последствий пандемии, на полгода ввело мораторий на возбуждение дел о банкротстве по заявлению кредиторов. Действие постановления может быть продлено после 6 октября 2020 года. «Перечень отраслей закрытый: в нем либо указаны конкретные организации, либо есть отсылка на ОКВЭД. Но было бы справедливее установить неограниченный круг лиц,— комментирует заведующий бюро адвокатов «Де-юре» Никита Филиппов.— Например, могла быть использована формулировка, что меры поддержки действуют в отношении тех организаций, выручка которых снизилась более чем в два раза по сравнению с довирусным периодом. Привязка моратория к ОКВЭД не учитывает, что кризис носит системный характер и затрагивает все сферы экономической деятельности». Сам мораторий на банкротство не является панацеей для организаций, добавляет господин Филиппов, однако в комплексе с другими мерами — кредитными каникулами, беспроцентными кредитами на зарплату, отсрочкой арендных платежей и безвозмездными субсидиями — может стать спасательным кругом для многих фирм.

По мнению Дмитрия Сорокина, консультанта O2 Consulting, эта мера была эффективной и оправданной для тех предпринимателей, которым позволила продержаться в сложный период и впоследствии продолжить деятельность, но одновременно поставила в крайне неблагоприятное положение их контрагентов — потенциальных и фактических кредиторов, которые сами испытывали значительные финансовые затруднения. «Если брать в расчет, что в списке значатся крупнейшие игроки отраслевых сегментов, можно сделать вывод о том, что период моратория предоставил эксклюзивную возможность для проведения реструктуризационных мероприятий, целесообразность и необходимость которых существовала и до наступления пандемии»,— полагает господин Сорокин.

Для восстановления финансового состояния организации, полностью обездвиженной последствиями коронавируса, шести месяцев недостаточно, добавляет господин Филиппов. Полугодовой период моратория, по его мнению, скорее просто отсрочит банкротство компаний.

Зато данная мера активно препятствует созданию условий для слияний и поглощений. «Владельцы активов не боятся не исполнять обязательства перед контрагентами и банками, тогда как ранее вынуждены были либо продавать компанию или ее активы, либо терять контроль над бизнесом»,— рассуждает господин Кумановский.

Будущее несостоявшегося банкрота

«После отмены моратория неизбежен рост корпоративных конфликтов, что может стать триггером роста банкротств, а также слияний и поглощений. Из-за неплатежей кредиторы смогут забирать бизнесы своих должников, а инвесторы — заключать сделки с существенным дисконтом»,— прогнозирует господин Филиппов. Мотивом некоторых сделок может послужить желание использовать преимущества моратория компаниями, не вошедшими в «ковидный перечень», ведь присоединение к мораторному должнику автоматически распространит соответствующие льготы на присоединившееся лицо.

Партнер и руководитель практики слияний и поглощений и корпоративного права АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Аркадий Краснихин также ожидает всплеска активности на рынке M&A: «Во-первых, потому что возобновятся приостановленные проекты. Во-вторых, за время пандемии одни стали испытывать трудности и искать выход из бизнеса либо дополнительные инвестиции, а другие — чувствовать себя даже увереннее, чем ранее. Для слияний и поглощений это благоприятная конъюнктура».

Екатерина Туфанова, напротив, не предрекает резкого роста числа таких кейсов. «Выход из кризиса — дело небыстрое. Покупатели будут с осторожностью рассматривать возможность приобретения какого-либо бизнеса и более тщательно отбирать активы,— полагает она.— Однако вынужденная приостановка деятельности фактически разорила некоторые отрасли, такие как туризм, ресторанный и гостиничный бизнес, кинотеатры и сферу развлечений в целом. В этих областях, скорее всего, будет рост активности, так как стоимость объектов будет не очень высокой, что не может не привлечь инвесторов, занимающихся distress-активами». В целом восстановления активности на рынке M&A, как в регионе, так и по стране, в Mergers.ru ожидают не раньше конца 2021 года.

По словам партнера аудиторско-консалтинговой группы «БДО Юникон» Эдуарда Румянцева, этому мешает целый ряд факторов: финансовая нестабильность субъектов экономики, дефицит ликвидности, закрытые границы и протекционизм. Он прогнозирует сделки в традиционных отраслях: нефтегазовой, офлайн-ритейле, производстве мебели, секторах недвижимости, транспорта и IT (электронный документооборот, финтех, онлайн-образование, кибербезопасность, облачные технологии), сфере телекоммуникаций (интернет и сотовая связь), логистики (в первую очередь доставка). Тренд определяется новыми потребительскими предпочтениями и ожиданиями бизнеса в результате влияния карантина. Есть закономерный интерес инвесторов к фармацевтическим производствам, считает эксперт: массовое производство вакцины потребует лицензированных производственных площадок.

Анастасия Цыбина