Совладелец FESCO Зиявудин Магомедов заявил, что председатель совета директоров компании Лейла Маммедзаде с рядом других членов совета действуют в интересах рейдеров, пытающихся захватить компанию. В частности, он говорит, что новый президент FESCO Аркадий Коростелев назначен в обход корпоративных процедур, и призывает правоохранительные органы обратить внимание на ситуацию в компании. Менеджмент FESCO, в свою очередь, напоминает, что компания подала иск против структур господина Магомедова с требованием вернуть кредиты в размере $1 млрд, взятые некогда на ее же покупку, и связывает действия акционера с нежеланием возвращать эти деньги.
Зиявудин Магомедов
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
Зиявудин Магомедов
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
Находящийся под стражей совладелец FESCO Зиявудин Магомедов (ему принадлежит 32,5% акций компании) 24 сентября выпустил заявление о том, что ряд членов совета директоров компании действуют в интересах третьих лиц, планирующих ее рейдерский захват. Документ опубликовал Telegram-канал Baza, подлинность письма “Ъ” подтвердил адвокат господина Магомедова.
«Всем известна моя позиция, что Лейла Маммедзаде (председатель совета директоров FESCO.— “Ъ”) была лишена всех полномочий и должна была покинуть совет директоров FESCO по результатам годового общего собрания акционеров, назначенного на 30 сентября 2020 года»,— пишет Зиявудин Магомедов.
«Однако вместо этого Маммедзаде совместно с некоторыми членами совета директоров — Гарбером М. Р., Кузовковым К., Кант-Мандалом Д., Курлановым К. и Исуринсом А.— пытаются сорвать проведение общего собрания акционеров с целью оказать содействие третьим лицам в рейдерском захвате компании у текущих акционеров»,— продолжает он.
О каких третьих лицах идет речь, господин Магомедов не говорит. Еще в декабре 2019 года он заявлял, что не намерен продавать свою долю в FESCO. После этого об интересе к компании сообщил в интервью “Ъ” глава ГК «Дело» Сергей Шишкарев, купивший в ноябре 2019 года «Трансконтейнер» (см. “Ъ” от 26 декабря). «В наш нынешний набор активов FESCO ложится идеально,— говорил он.— Другое дело, что встает уже вопрос антимонопольного регулирования. Наверное, не так просто будет получить разрешение. Но, может быть, мы с кем-то скооперируемся, например, с одним из международных транспортных агентов».
В январском интервью РБК Лейла Маммедзаде соглашалась, что «Трансконтейнер» хорошо сочетается с FESCO, повторяя, впрочем, опасения господина Шишкарева относительно антимонопольного регулирования. «Я неоднократно говорила, что существует синергия между "Трансконтейнером" и FESCO — это брак, заключенный на небесах»,— говорила она. Впрочем, госпожа Маммедзаде добавляла, что предложения от Сергея Шишкарева к ней не поступали.
Лейла Маммедзаде
Фото: ТК Феско
Лейла Маммедзаде
Фото: ТК Феско
Трактовать мнение Лейлы Маммедзаде как признак уже существующих переговоров не совсем верно, поскольку именно в рамках этой логики — о естественной синергии FESCO и «Трансконтейнера» — господин Магомедов до своего ареста претендовал на контрольный пакет оператора (см. “Ъ” от 5 мая и 3 августа 2017 года). В январе же Зиявудин Магомедов отдельно подчеркивал, что «не поручал председателю совета директоров FESCO Лейле Маммедзаде вести с кем бы то ни было переговоры о продаже» принадлежащей ему доли в компании.
В новом заявлении господин Магомедов пишет, что госпожа Маммедзаде 3 сентября собрала экстренное заседание совета директоров, которое приняло решение о досрочном прекращении полномочий президента FESCO Максима Сахарова, вместо которого «без всякого конкурса и обсуждения» был назначен «некто Аркадий Коростелев». Господин Магомедов призвал правоохранительные органы обратить внимание на ситуацию в FESCO и остановить корпоративный захват компании. От отметил, что уже поручил международным юристам принять меры, чтобы госпожа Маммедзаде «и другие участники рейдерского захвата FESCO были привлечены к ответственности вне зависимости от места их нахождения», а нанесенный акционерам ущерб был компенсирован.
В ответ на обращение господина Магомедова FESCO выпустила заявление, в котором сообщила, что совет директоров ПАО ДВМП (головная компания FESCO) выбрал господина Коростелева подавляющим большинством голосов. Новое руководство провело независимый финансовый и операционный аудит, для чего была привлечена международная консалтинговая компания Alvarez & Marsal, пишет FESCO. «Также было инициировано проведение служебных расследований в отношении всех руководителей и директоров ПАО ДВМП и его дочерних обществ,— сообщает компания.— В ходе аудита был выявлен ряд грубейших нарушений, финансовых злоупотреблений и попыток ущемления прав миноритарных акционеров представителями Магомедова З. Г.». Кроме того, пишет компания, группа неизвестных лиц 3 сентября воспрепятствовала вылету в Москву и незаконно удерживала в Приморском крае Максима Сахарова и отпустила его после того, как заявление о пропаже было подано в правоохранительные органы.
FESCO связывает действия господина Магомедова «с попыткой избежать ответственности от преследования в связи с невозвратом ранее полученных им средств».
15 сентября компания подала в Лондонский международный арбитражный суд иски к подконтрольным господину Магомедову и другому акционеру Fesco, фонду TPG Group, офшорам Maple Ridge и Sian Participation, требуя вернуть кредиты, взятые на выкуп активов группы. Сумма кредитов превышает $1 млрд (см. “Ъ” от 15 сентября). «Мы выражаем надежду, что компании господина Магомедова вернут выданные им кредиты, и просим воздержаться от голословных обвинений, не соответствующих действительности»,— сообщает FESCO.
Лейла Маммедзаде, в свою очередь, подтвердила, что собирается покинуть совет директоров FESCO, «не подавала своей кандидатуры в новый состав совета и не намерена этого делать». «По-человечески я могу понять чувства Магомедова З. Г., который два с половиной года под арестом и которого неправильно информируют родственники,— говорит она,— но мы обязаны действовать в интересах FESCO, а не отдельных акционеров. Мы должны сохранить бизнес и приложим усилия для возвращения средств в компанию, даже если кому-то не хочется их возвращать».