Крестная мать
Татьяна Алешичева о бандитской Америке в четвертом сезоне «Фарго»
На канале FX стартовал четвертый сезон сериала-антологии «Фарго», в котором шоураннер Ной Хоули заходит на территорию еще не освоенных классических фильмов братьев Коэн
Фото: Elizabeth Morris/FX Network
Фото: Elizabeth Morris/FX Network
Между третьим и четвертым сезонами сериала прошло три с половиной года, но ожидание того стоило. Вместо Северной Дакоты и заснеженной Миннесоты, по бескрайним полям которой болтались коэновские отмороженные хитрецы, действие новой главы «Фарго» переносится в Канзас-Сити и погружается в глубокую деконструкцию гангстерского кино. Начиная с «ревущих 20-х» в городе враждуют этнические бандитские комьюнити: евреев из синдиката Московица вытесняет ирландский концерн Миллигана, а тот, в свою очередь, уступает территорию итальянскому клану Фадда. Тем не менее долгие годы гангстеры соблюдают неписаный закон: дабы не вести бесконечные междоусобные войны, кланы обмениваются младшими сыновьями боссов — и дети годами живут во враждебных семьях в статусе заложников.
К началу 1950-х у итальянской мафии Канзас-Сити появляются новые наглые и опасные соперники — банда афроамериканцев под предводительством Лоя Кэннона (комик Крис Рок в редчайшем для него драматическом амплуа). Сам итальянский клан между тем раздирает вражда. После смерти дона Фадда, которого отказывается принять с пулевым ранением частная клиника для состоятельных белых, власть никак не могут поделить его малахольный старший сын Джосто (Джейсон Шварцман) и прибывший с Сицилии здоровяк Гаэтано (Сальваторе Эспозито).
Всю эту сложную катавасию мы видим глазами стороннего наблюдателя — чернокожей девочки Этельриды (Эмири Крачфилд), чьи родители разных рас устроили в подвале своего дома морг, где в разные дни недели оказывают похоронные услуги как белым, так и чернокожим, ухитряясь делать так, чтобы клиенты никогда не сталкивались друг с другом. Они тоже связаны с преступным миром, потому что задолжали мафии.
Итак, представители всех криминальных группировок города относятся к этническим меньшинствам и при этом постоянно отпускают в адрес друг друга расистские дерзости. Абсурдность этой ситуации видит свежим взглядом только Этельрида, задаваясь вопросом, что такое американская идентичность: «Если Америка — это нация иммигрантов, то как становятся американцами?» Могут ли считать себя таковыми исключительно потомки белых колонистов, приплывших на «Мейфлауэре»? У Ноя Хоули находится остроумный ответ на этот вопрос: по-видимому, настоящий американец тут — Рабби Миллиган (Бен Уишоу с вековой тоской во взоре), ирландец с еврейским именем на службе у итальянской мафии. Он был одним из детей-заложников во враждебной банде и стал настоящим порождением криминального «плавильного котла».
Фото: FX Network
Фото: FX Network
Фото: Elizabeth Morris/FX Network
Фото: Elizabeth Morris/FX Network
Фото: FX Network
Нетрудно заметить, что все представители закона в четвертом сезоне — белые. И, как всегда бывает во вселенной «Фарго», тут резвится настоящий паноптикум. Криминальным разборкам пытается помешать тревожный коп Одис Вефф (Джек Хьюстон) с нервным тиком и обсессивно-компульсивным расстройством. А его напарником в поисках сбежавших из тюрьмы преступниц — тетки Этельриды и ее любовницы-индианки — становится вечно грызущий морковку федеральный маршал-мормон по прозвищу Глухой (Тимоти Олифант в ковбойской шляпе пожаловал сюда прямиком из сериала «Правосудие»). Эти бодрые дамы, кстати, представляют собой совершенно другой конец криминальной иерархии: они грабят банки, живут, как хотят, и могут доходчиво объяснить разницу между оргпреступностью и «беззаконниками» — она, как несложно догадаться, в наличии или отсутствии подчинения.
В отличие от предыдущих сезонов околокоэновского альманаха, в густонаселенном четвертом никакого деления на положительных и отрицательных персонажей больше не существует. Но даже на общем мрачном фоне выделяется колоритная злодейка — медсестра-наркоманка Ораетта Мейфлауэр (Джесси Бакли), ангел смерти, отправляющая своих пациентов в вечное плавание к другим берегам исключительно из любви к убийствам. Детище Ноя Хоули становится похожим на сериалы-альманахи Райана Мёрфи, тоже сочиняющего свою американу из разных киножанров и поп-культурных тропов.
С нынешнего сезона вселенная «Фарго» по произволу Хоули расширилась и превратилась во вселенную Коэнов с проблесками их величия, где есть отсылки ко многим их классическим фильмам — «Подручному Хадсакера», «Человеку, которого не было» и, конечно, «Перекрестку Миллера», где враждовали банды ирландцев и итальянской мафии. Как и Мёрфи, Хоули смешивает гангстерский жанр с традицией кино про серийных убийц, при этом чувствуя себя в материале как рыба в воде. «Знаешь, почему в Америке любят криминальные истории? Потому что сама Америка и есть криминальная история. Эта страна любит мужчин, которые берут то, что хотят. Капиш?» — так объясняет своим подельникам местную специфику внезапно становящийся очень мудрым Джосто Фадда (Джейсон Шварцман в этой роли вдохновенно пародирует Аль Пачино в «Крестном отце»).
К четвертому сезону Хоули поднял планку и поставил себе задачу сделать персонажем сериала саму Америку. Эта территория становится родиной для организованных пришлых банд и для вольных беззаконников, у которых земля горит под ногами. «В вашей стране Иисус выглядит как баба, каждый человек похож на будущего президента, но никто не хочет делать ту работу, за которую ему платят» — так сицилиец Гаэтано описывает место, где все они с божьей помощью очутились. Зато эта новая родина стерпит и переварит любого, включая целую орду разношерстных коэновских фриков. В мутной воде социальной жизни «страны великих возможностей» разнообразные чудики и опасные безумцы чувствуют себя как нельзя лучше, в то время как «нормальных» героев эта среда обитания вытесняет — в сериале их просто нет. Во времена, когда весь мир, кажется, сошел с ума, произведения искусства вроде «Фарго» убедительно сообщают нам: а ведь он никогда и не был нормальным.
Смотреть: more.tv