Актер Джад Лоу, герой "Холодной горы", номинированный в этом году как лучший актер на премию "Оскар", встретился в Берлине с корреспондентом "Коммерсантъ-Weekend" Андреем Плаховым.
— Что чувствует молодой человек, попавший в главную оскаровскую актерскую номинацию рядом с такими зубрами, как Билл Мюррей, Бен Кингсли и Шон Пенн?
— Если я скажу — большую гордость, это не будет ни обманом, ни преувеличением.
— А за кого из пятерки кандидатов — включая также Джонни Деппа — вы бы сами проголосовали?
— За Шона Пенна. Он заслужил "Оскара" не только ролью в "Таинственной реке", но всей своей карьерой.
— Номинация как-то меняет вашу жизнь?
— Да, приходится много ездить, участвовать в рекламной кампании. Но я не жалуюсь: на такой фильм, как "Холодная гора", не жалко сил.
— Чем стала для вас эта роль?
— Мой герой Инман совершает путешествие по разоренной войной стране. Но это также путешествие внутрь себя, оно и составляет сюжет фильма. Для меня съемки этой картины тоже стали путешествием: я вошел в него одним человеком, а вышел уже несколько другим.
— Чему вы научились у Инмана?
— Это очень достойный и скромный человек, он несет свой крест и стремится к счастью, которое в полной мере недостижимо. Многие критикуют фильм за мрачность, за отсутствие хеппи-энда. А для меня это фильм со счастливым концом. Потому что Инман выполнил свой долг — как мужчина и гражданин, подарил моменты счастья любимой женщине, зачал ребенка, который будет нести в себе его кровь. Я не хочу сказать, что сам похож на Инмана: все-таки я живу в другую эпоху, в большом городе, я привык к другим ритмам. И тем не менее его образ вдохновляет меня, создает дистанцию по отношению к нашему прагматичному образу жизни.
— То есть вы стали немного романтиком?
— Пусть будет так. Хотя в отличие от Инмана я не пишу любовных писем.
— Много говорилось о перипетиях съемок "Холодной горы" в Румынии...
— Это был очень необычный опыт. Мы жили среди людей, которые никогда не ходят в кино, не знают голливудских звезд, у многих нет даже электричества. Мы словно бы переместились на столетия в прошлое. Мы почувствовали дыхание другой, больше не существующей жизни. И было странно возвращаться назад, в настоящее.