лояльность
Вчера вечером в Кремле состоялось совместное заседание президиума Госсовета и Совета безопасности России, посвященное инновационной политике государства. На это заседание пригласили едва ли не всех членов правительства страны. За несколько минут до начала президент по телевидению заявил об отставке кабинета министров. Свидетелем начавшейся кутерьмы стал специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.
Минут за 40 до начала заседания мне стало известно, что вот-вот произойдет что-то страшное. За полчаса до заседания стало известно, что именно. В аппаратную ВГТРК, которая с некоторых пор функционирует в ситуационном центре в первом корпусе Кремля, принесли интересную кассету.
Надо сказать, что ситуационный центр был оборудован еще при первом президенте России Борисе Ельцине, но фактически не работал. Мало пользовался им и Владимир Путин — в основном для своих контактов с Космосом, например, когда выходил на связь с Международной космической станцией. И вот только недавно технике, которой напичкан ситуационный центр, нашли достойное применение. Теперь из новой аппаратной ВГТРК перегоняются оперативные сюжеты о быстротекущей кремлевской жизни.
На кассету коллеги с "Первого канала" записали заявление президента России Владимира Путина. В нем шла речь об отставке кабинета министров. По появившейся у меня информации, заявление записывали именно в то время, которое в первый рабочий день недели отводится для заседаний кабинета министров. Вчера это заседание не состоялось.
Между тем заседание по инновационной политике никто отменять явно не собирался. В Георгиевском зале Кремля уже собирались ученые. Я ждал членов кабинета министров. А разве вам не доставило бы удовольствие понаблюдать за реакцией людей, которым только что рассказали, что они уволены?
Первым в Георгиевский зал вошел министр образования России Владимир Филиппов. Я попросил его прокомментировать случившееся. Ведь именно в эти минуты президент по ТВ делал свое заявление.
— А что я должен прокомментировать? — с интересом спросил министр образования.
— Вашу отставку.
— Да? — на лице господина Филиппова появилось выражение.
Трудно передать его имеющимися у меня в распоряжении словами. В этом выражении были и сочувственное внимание ко мне, и определенная пытливость ума, и абсолютная готовность подтвердить и опровергнуть.
— А вы что имеете в виду? — как-то несмело продолжил министр.
— Заявление президента.
— И когда оно прозвучало?
Владимир Филиппов спрашивал уже с некоторым подчеркнутым безразличием, давая понять, что он, конечно, в курсе того, как что-то в этом роде давно готовилось, но просто он не знал точную дату и время. Но тут его выдал его же собственный наводящий вопрос.
— По поводу всего правительства заявление? — осторожно спросил он.
Владимир Филиппов спрашивал почти утвердительно. Почти, но не совсем. Редко когда в своей жизни я встречал в человеческих глазах настолько неподдельный интерес. Нет, он ничего не знал. Ничего. Я коротко, своими словами, пересказал ему заявление Владимира Путина. Так, я упомянул, что президент хочет сменить команду, потому что население страны вправе, по его словам, уже сейчас знать, с кем он собирается работать следующие четыре года.
— Правильно сказано,— одобрил Владимир Филиппов.— В самую точку. Именно команду. Дело в том, что мы и до этого работали в команде. И хочу подчеркнуть, что члены правительства — люди команды президента. Конечно!
— Тогда зачем же менять людей? Если они и так команда?
— Нет, вы меня не так понимаете. Команда команде рознь.
— Может быть, команда председателя правительства и команда президента — это разные команды? Или, другими словами, Михаил Касьянов и Владимир Путин с какого-то времени — в разных командах?
— Что вы! — не дал мне договорить господин Филиппов.— Это вообще неразделимые понятия. Это одна команда.
Возможно, поняв, что запутал не только меня, а прежде всего немного запутался и сам, министр образования поощрительно кивнул мне и отошел к телекамерам. Дальнейшее наблюдение за ним показало, что с каждой секундой он все лучше держит удар. Минут через десять ему почти полностью удалось избавиться от синдрома "команды". Он наконец перестал повторять это слово, а на мой вопрос, хотелось бы ему поработать в новой команде, вздрогнув, ответил, что не станет обсуждать эту тему.
В нескольких шагах от министра образования стоял президент Российского союза промышленников и предпринимателей господин Вольский. Он сказал, что позавчера (на самом деле в пятницу, то есть три дня назад.— Ъ) встречался с председателем правительства. Это было на совете по предпринимательству при правительстве России.
— И ничто не предвещало...
Аркадий Вольский явно хотел продолжить — "беды", но тут же и раздумал. Вместо этого он вспомнил, что такое в истории Российской Федерации уже случалось.
— Степашин, помните, узнал о том, что он уже не премьер, из печати.
— То есть вы хотите сказать, что это стиль первого президента России? — сразу спросил его кто-то.
— Я ничего не хочу сказать,— обиделся господин Вольский.— Что же вы так сразу... Но хочу сказать я вам вот что. Слишком уж все неожиданно. Лично я ни в чем не уверен. Посмотрим еще.
Господин Вольский старался выглядеть человеком опытным во всех отношениях.
— Но ведь уже было заявление президента по телевидению,— напомнил я.
— Посмотрим,— повторил Аркадий Вольский.— Еще ничего не ясно. Я этого выступления не видел.
— И сколько вам нужно времени, чтобы посмотреть?
— Неделю где-то,— подумав, сказал господин Вольский.— Вон, смотрите, министры идут. Налетайте!
В Георгиевский зал действительно вошел министр по налогам и сборам Геннадий Букаев. Я налетел:
— Давно узнали?
— Да вот,— пожал он плечами.— Подходя к вам и узнал.
— Готовы прокомментировать это решение?
— Я вообще-то к Госсовету готовился. Но могу. Очень своевременное решение.
— Как это? — удивленно спросил я.
Мне-то казалось, что это решение можно назвать каким угодно, но только не своевременным. Похоже, и господин Букаев почувствовал, что это некоторый перебор.
— Ну, может, и не столько своевременное, сколько правильное,— уточнил он.
Следом за ним шел министр здравоохранения господин Шевченко.
— Вы тоже только что узнали?
— Полчаса назад,— терпеливо улыбнулся министр.
— То есть чуть ли не раньше всех.
— Да? Ну, это вряд ли.
— И какая у вас реакция?
— Очень хорошая реакция,— оценил свою реакцию министр здравоохранения.— Правильное, нужное решение!
Я все ждал, кто же из них наконец скажет:
— Верно! Давно пора было всех нас уволить! Сколько же можно было терпеть это безобразие!
По ступенькам Большого Кремлевского дворца в окружении нескольких сотрудников ФСО поднялся министр обороны Сергей Иванов. Обычно в меру приветливый с журналистами, он на этот раз вообще не среагировал на мой вопрос о заявлении президента. По информации, которая появилась у меня позже, он и другие силовые министры узнали об этом решении гораздо раньше, чем президент объявил о нем по телевидению. Сюрпризом оно стало только для "гуманитариев" и председателя правительства Михаила Касьянова.
Тем временем всех пригласили в зал заседаний. Обычно перед такими мероприятиями всем журналистам раздают список участников. На этот раз список появился в единственном экземпляре и за несколько минут до начала. Быстро стало ясно, почему. Среди постоянных членов Совета безопасности фигурировал "и. о. председателя правительства России Христенко В. Б.". Господин Христенко не является, конечно, постоянным членом СБ. Это была ошибка, которую допустили в суматохе, когда переделывали загодя составленный список с фамилией Михаила Касьянова.
Президент, как всегда, вошел, когда все уже сидели на своих местах. Кроме одного человека. Глава президентской администрации Дмитрий Медведев сел на стул президента, поближе к одному из главных ньюсмейкеров этого дня господину Христенко, и о чем-то с ним обменялся парой приветливых фраз. Но потом Дмитрию Медведеву деликатно дали понять, что он занял чужое место.
Заседание прошло в обычном режиме. О чрезвычайном происшествии речи не было. Владимир Путин несколько минут без упоения говорил о долгосрочном прогнозе инновационного развития. Хотя всех сейчас интересует совсем другой прогноз. И он — чрезвычайно краткосрочный. В ближайшие дни должна стать известна кандидатура нового председателя правительства, которую Владимир Путин представит для утверждения в Думе. Из источников в Кремле мне стало известно, что это необязательно будет кандидатура Виктора Христенко. В течение недели Владимир Путин назовет человека, с которым готов идти до конца.
АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ