Бег на месте общеукоряющий
Челябинские «Бегущие» на фестивале «Территория»
Фестиваль «Территория» представил на сцене РАМТа спектакль челябинского Театра современного танца «Бегущие», поставленный Ольгой Поной и ее артистами. Рассказывает Татьяна Кузнецова.
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
У Игоря Моисеева есть номер «Полька-лабиринт», сочиненный им в незапамятные времена. В этом четырехминутном шуточном танце два парня предпринимают отчаянные попытки (вплоть до риска взаимного удушения) выпутаться из кольца сцепленных рук. «Бегущие» Ольги Поны делают примерно то же целый час. Только с самой серьезной, почти трагической миной — поскольку спектакль разрабатывает свежую мысль о тщете человеческой жизни, этой «вечной беготне из ниоткуда в никуда».
Мысль посетила Ольгу Пону после прочтения книги «Бегуны» нобелевского лауреата Ольги Токарчук. Книга, впрочем, оказалась лишь толчком для коллективного творчества: хореограф побудила своих артистов импровизировать на заданную тему, оставив за собой постановку ключевых мизансцен и общую композицию. Это распространенный способ создания спектакля; Пина Бауш, например, всю свою серию про любимые города мира сочинила именно так. Вопрос в том, насколько интересны и самостоятельны импровизаторы и сможет ли руководитель свести разрозненные усилия в единое целое. С целостностью у Поны проблем не возникло, поскольку сочинения ее подопечных, очень разных по физическим и внешним данным, сделаны как под копирку. Все танцевали ту самую «Польку-лабиринт».
Разумеется, не под легкомысленную польку — под нервический «саунд-ландшафт». И в депрессивном полумраке. И, в отличие от моисеевцев, работали по большей части на полу, часто спутываясь по трое-четверо. Но в целом действовали как 70 лет назад: закладывали головы под согнутое колено партнера, просовывали ноги у чужого уха, зажимали шеи ляжками, карабкались на соседские спины, оттягивались на вытянутых руках и сцепленных стопах. Таким способом «бегущие» выражали весь спектр человеческих отношений — любовь, неприязнь, агрессию, депрессию, соперничество, единение. Концептуально — весьма последовательно, зрительски — слишком однообразно.
Впрочем, «лабиринт» доминировал лишь в «адажио». В соло и кордебалетных ансамблях артисты Поны расцеплялись, прибегая к более современной технике, основанной на отношении к собственному телу как к объекту. Проще говоря, когда рука артиста управляет остальными частями тела, поворачивая голову, плечо, ногу и задавая им вектор и темп движения. При этом суставы работают как бы независимо от воли танцующего, ломая тело, как складной метр, в предсказуемых анатомией направлениях. Видно, что эту технику артисты Поны изучали всерьез (во всяком случае, вырваться за ее пределы они не пытаются). Но издавна славящиеся отменной физической подготовкой танцовщики явно сдают позиции: подвижности суставов, чистоты движений и четкости фразировки им недостает. И все же коллективный напор и энергия все еще позволяют челябинцам считаться аналогом балета «Тодес» в мире современного танца.
Ольга Пона поддерживает свою труппу в лидерах без малого 30 лет. И это, конечно, подвиг, учитывая скромность ее балетмейстерского дарования. Вот и «Бегущие», показанные перед пандемией и даже успевшие снискать успех в Германии, ретушируют ограниченность фантазии хореографа — монотонность потока неотличимых эпизодов можно посчитать осознанным решением, этакой иллюстрацией неостановимого бега жизни. Тем более что Ольга Пона поддерживает эту догадку, лейтмотивом повторяя позу: артисты то и дело встают на головы с раскиданными, как при беге, ногами. Черно-белый видеоряд — подслеповатый, нарочито нерезкий, спроецированный на морщинистую простыню экрана-задника — тоже можно считать вариацией на тему вечного движения: бегущая трасса, тени невидимых прохожих, плавающие лебеди и снующие молекулы. В спектакле несколько раз кажется, что хореограф ставит точку: вот партнеры вращают партнерш низко над сценой на манер фигурного катания, вот артисты ложатся навзничь и замирают в неподвижности, вот танцовщики, призывно помавая руками, сливаются телами в луче света — и все эти псевдофиналы также усиливают ощущения «бега на месте». А что? Физическое упражнение, полезное для здоровья.