Громкие перемены в руководстве московских музыкальных театров вышли на общероссийский уровень. У Московского академического музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко (МАМТ) в понедельник официально появится новый генеральный директор. Кресло, пустовавшее с конца прошлой недели (см. “Ъ” от 6 ноября) после ухода Антона Гетьмана, займет Андрей Борисов, директор Пермского театра оперы и балета имени Чайковского (с сегодняшнего дня — уже бывший директор).
Андрей Борисов
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
Андрей Борисов
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
Таких маневров московская сцена не видала уже давно. Да, десять лет назад из той же Пермской оперы в московский Театр имени Сац перешел многолетний худрук и главный режиссер Георгий Исаакян, но там была другая коллизия: руководству Пермского края на волне культурной революции нужно было тогда залучить в театр Теодора Курентзиса. Директорство же Андрея Борисова в Перми выглядело безоблачным, срочное трудоустройство ему не требовалось, да и сейчас непонятно еще, кто сменит его в Пермской опере. Называют, в частности, имя директора Красноярской филармонии Евгения Стодушного, а пока исполняющим обязанности директора остается господин Борисов.
Источник, близкий к правительству Пермского края, сообщил «Ъ-Прикамье», что подобрать замену просто не успели, потому что уход Андрея Борисова оказался для краевого руководства неожиданностью. Формально предложение возглавить МАМТ исходило от учредителя театра — московского департамента культуры, однако несколько сложно поверить, что департамент по собственному почину и без всяких сигналов сверху действовал в этом вопросе с таким нажимом, такой решительностью и такой экстренностью (сам Андрей Борисов сказал “Ъ”, что упомянутое предложение поступило к нему только в конце прошлой недели). Да еще через голову руководства края.
По сведениям “Ъ”, приглашение директора Пермской оперы в Москву лоббировал худрук оперной труппы Музтеатра Александр Титель, в результате конфликта с которым из МАМТ ушел Антон Гетьман.
В любом случае совершенно очевидно, что для господина Тителя директор-администратор предпочтительнее, чем директор-интендант с собственным видением стратегии художественного развития. Господин Борисов согласен с тем, что и Пермская опера, и МАМТ, что называется, директорские театры, а не интендантские; формулировать свои представления о принципах руководства в «Стасике» он в разговоре с “Ъ” не стал, сославшись на необходимость изучить нормативные документы и пообщаться с новыми коллегами, но принципы управления Пермским театром оперы и балета изложил так: «В Перми у директора полнота административной и художественной власти. Но существует, как я это называю, ареопаг — худсовет, в который входят художественный руководитель оперной труппы, худрук балета, хормейстер, главный режиссер. Директор к ним прислушивается, ищет финансовые возможности для того, чтобы осуществлять их инициативы. Он скорее модерирует этот разговор, ну и, естественно, отвечает за репутационные вещи».
Впрочем, здесь нужно иметь в виду, что за год пребывания на посту генерального директора в Перми Андрей Борисов успел продемонстрировать вполне интендантские жесты, притом неординарные. Вместо Алексея Мирошниченко худруком балета стал Антон Пимонов, в главные режиссеры пригласили Марата Гацалова, попутно анонсировав пришествие в оперу драматических режиссеров «новой русской волны» (см. “Ъ” от 21 февраля). Видимо, в Перми этот курс продолжится — как продолжится и реализация давних планов строительства новой сцены: проектирование, которое курировал Андрей Борисов, фактически завершено, дело за госэкспертизой.
Но какую именно линию руководства он изберет в Москве — пока неясно. Господин Борисов эмоционально отреагировал на вопрос “Ъ” о его будущих отношениях с главным «назначенцем» Антона Гетьмана, худруком балетной труппы Лораном Илером:
«Ну да, его приглашал Гетьман. Ну и что мне теперь, увольнять его, что ли? Он же эффективен. Это как рубить сук, на котором сидишь».
Пообещал оберегать спокойствие: «Мне бы не хотелось, чтобы с моим приходом возникло какое-то напряжение. Чтобы на меня смотрели как на парня, который делает карьеру». Заверил, что знает и уважает традиции музтеатра. Однако прибавил: «Но есть такое слово — развитие. И еще одно — обновление. Нужно двигаться. Но один директор поменять ничего не может. Не нужно преувеличивать роль директора, и преуменьшать тоже не нужно: театр — дело коллективное».