теледебаты с Валерием Ъ-Панюшкиным
Вчера на "Первом канале" были последние перед выборами теледебаты. Жалко, конечно, что они заканчиваются. Все-таки было от них какое-то такое чувство, будто в стране еще есть политика. К тому же на наших глазах только-только стал разворачиваться чудовищный мезальянсный роман в шпильках между кандидатами Хакамадой и Малышкиным. Роман, вполне отражающий электоральную ситуацию в стране.
Продюсер дебатов "Первого канала" Наталья Никонова обиделась на меня, и у нее были на то основания. Неделю назад после дебатов госпожа Никонова объяснила мне, как продюсеры работают с публикой, которая сидит в студии и задает кандидатам в президенты вопросы. Публику собирают заранее, спрашивают, какие вопросы публика хотела бы задать, после чего редактор помогает людям, желающим задать вопросы, сформулировать эти вопросы полаконичнее, чтобы в эфире вопросы звучали четко и не отнимали времени у кандидатов. Я написал: "Собирают публику перед эфиром, слушают ее мычание и формулируют из мычания вопросы". И госпожа Никонова обиделась на слово "мычание". Она сказала:
— Я уважаю людей, которые приходят к нам в студию, я бы никогда не позволила себе сказать, что они мычат.
Госпожа Никонова справедливо упрекнула меня, что вот я считаю себя либеральным журналистом, а сам не уважаю людей, за свободу которых так ратую. Она сказала:
— Как это так либералы не уважают людей и хотят еще, чтоб люди за них голосовали?
Я извинился перед госпожой Никоновой за неправильное цитирование. Я, правда, считаю, что свобода — это естественное право, а уважение нужно заслужить. Я считаю, что если уж человека пригласили в студию, он имеет право без всякой подготовки сморозить любую глупость. А я имею право за эту глупость не уважать его.
Вот, например, кандидат Олег Малышкин на вчерашних дебатах сказал, что если станет президентом, то запретит гражданам России выезжать за рубеж и хаять там родную страну. Господин Малышкин возмущался тем, что политики Геннадий Зюганов, Ирина Хакамада и другие (Иван Рыбкин, видимо) едут в Страсбург и там ругают нашу власть. А так нельзя. Нельзя выносить сор из избы. Это наши внутренние дела и наша внутренняя боль, говорил кандидат Малышкин.
— Как же вы им запретите? — спросил ведущий Петр Марченко.
— Я с ними поговорю.
— Со всеми?
— Со всеми. Я обращусь к ним по телевизору.
Тут кандидат Малышкин извлек гирю, удерживавшую его трибуну, и сказал, что вот тут подиум держит гиря. А ведущий Петр Марченко испугался, что трибуна, которую кандидат называет подиумом, сейчас упадет, и все как-то забыли, что кандидат грозился запретить людям говорить за границей.
Не забыла только кандидат Ирина Хакамада. Она сказала:
— Дорогой ты мой...
— Дорогая ты моя,— обрадовался господин Малышкин, и на какой-то миг показалось, что вот сейчас он пойдет через всю студию обниматься.
— Дорогой ты мой,— продолжала госпожа Хакамада,— что бы ты там ни запрещал, запомни, я говорила и буду говорить все, что посчитаю нужным.
Это было сказано неуважительно. Продюсер Наталья Никонова права. Кандидат Малышкин, позиционирующий себя этаким человеком из народа, действительно не может претендовать на уважение единственного либерального кандидата Хакамады, но пользуется естественным правом свободно говорить любую чушь.
В своем последнем слове госпожа Хакамада обратилась к избирателям и сказала:
— Государство — это мы, свободные люди. Голосуйте за то, что вы — свободные люди и умеете сопротивляться.
Насколько я понимаю, эта фраза значила, что свобода — естественное право всех людей, а уважать кандидат Хакамада будет только тех, кто проголосует за свое право быть свободным. Тех, кто умеет сопротивляться.
Последнее слово кандидата вообще много значит. К последнему слову нарочно готовятся.
Кандидат Харитонов в последнем своем слове сказал, что власть идет по порочному кругу и места в этом круге нет трудовому народу. Он не говорил про свободу, он говорил про место.
Кандидат Глазьев призвал своих избирателей помочь ему организовать контроль на избирательных участках и продиктовал в камеру номер телефона своего избирательного штаба. Он не говорил про свободу, он говорил про контроль или про предательство — как хотите.
Кандидат Миронов призвал избирателей прийти на выборы и проголосовать. Он не призывал голосовать за себя, он призывал просто прийти и проголосовать сами знаете за кого.
Кандидат Малышкин, человек из народа, сказал:
— Ни у кого из этих кандидатов ничего не получится. Я вот тут на юге видел плакат, там было написано: "Чтобы не было нам крышки, президентом стань, Малышкин".
Он даже, вероятнее всего, сказал правду. Ни у кого из этих кандидатов действительно, вероятнее всего, ничего не получится и на юге действительно висит, наверное, такой плакат с дурацким стишком.
Ну и кого я тут должен уважать? Кандидата Малышкина, людей, написавших стишок? Или того единственного кандидата, у которого все получится?