|
Гонки по вертикалям |
Когда в прошлый вторник президент Владимир Путин огласил новую структуру и персональный состав кабинета министров (подробнее о сути нововведений см. на стр. 16), рынок отреагировал на это с удивительным спокойствием. Хотя индекс РТС по итогам дня и прибавил 2,3%, но две трети этого роста пришлись на утро, то есть на период, когда рынок еще ничего не знал о переменах. Чуть сильнее выросли лишь отдельные бумаги — в связи с уходом или приходом чиновников, чьи имена ассоциируются с конкретными бизнес-структурами.
Столь слабая реакция на важнейшие для экономики страны решения, впрочем, имеет объяснение. Ключевые экономические министры остались на своих местах, в силовых структурах вообще практически ничего не изменилось. Поэтому, похоже, участники рынка решили, что, по большому счету, данная реформа — лишь продолжение президентом либеральной линии развития, а значит, пересматривать инвестиционную политику пока преждевременно. Возможно, они правы. Однако есть ряд моментов, которые, на мой взгляд, все-таки требуют более тщательного анализа со стороны инвесторов. Поскольку сам принцип формирования нового кабинета в долгосрочном плане может кардинально изменить российский рынок ценных бумаг.
Прежде всего речь идет об укрупнении министерств и ведомств. Создание Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР), напрямую подчиняющейся премьеру и объединяющей наиболее важные для участников рынка функции Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг, инспекции негосударственных пенсионных фондов при Минтруде и департамента аудита Минфина РФ,— лишь верхняя часть айсберга. По сути, все выжившие министерства резко расширили свои полномочия. Создание подобных монстров-мегарегуляторов хорошо вписывается в усилия Кремля по построению четкой вертикали власти. И может крайне положительно сказаться на рынке, поскольку при данной структуре кабинета министров должна стать более быстрой и прозрачной процедура принятия решений, в том числе — в области экономических реформ. С этой точки зрения перемены в правительстве на руку инвесторам. Однако есть и отрицательные моменты, которые теперь придется учитывать, принимая решения о покупке акций российских эмитентов.
Дело в том, что любая вертикализация власти имеет и достаточно серьезные системные недостатки. Прежде всего из-за возрастания риска келейности при принятии решений. Приведу простейший пример. Начавшийся два с половиной года назад острый конфликт между МАПом и ФКЦБ по поводу того, какое из ведомств должно курировать срочный рынок, со стороны выглядел, конечно, безобразно: когда дело доходит до судебного разбирательства между двумя госструктурами, это не красит власть в целом. Однако объективно этот спор привел к усилению внимания к данному сегменту рынка и активизации процесса разработки регулирующих его законов. Таким образом, понятно, что наличие в системе власти именно горизонтальных, а не вертикальных связей во многом обеспечивает взвешенный подход при принятии ключевых решений и уменьшает риск серьезных ошибок, в результате чего сама система становится более устойчивой. Именно этим, в частности, объясняется частый крах "абсолютно вертикальных" тоталитарных режимов после смерти диктатора.
С данной точки зрения новая структура кабинета и принципов госрегулирования привносит на рынок дополнительные риски. А в условиях, когда и законодательная власть выступает лишь проводником решений исполнительной, концентрация таких рисков может дойти до опасной черты. Поэтому имеет смысл подумать о том, как минимизировать эти самые "аппаратные риски".
Соображения здесь самые простые. Сверхконцентрация функций должна в принципе позволять новообразованным министерствам быстро и оперативно разбираться с любым неугодным хозяйствующим субъектом. Так, например, Минфин, поглотивший Министерство по налогам и сборам, теперь намного легче может устроить "сладкую жизнь" крупному холдингу или даже целому региону; ФСФР — наехать на финансово-инвестиционный холдинг и т. п. Поэтому имеет смысл держаться подальше от бумаг крупных политически значимых компаний (особенно нефтегазовых и РАО ЕЭС) по крайней мере до тех пор, пока четко не прояснятся их отношения с новой властью. Единственное, пожалуй, исключение — акции "Газпрома". Самый существенный фактор, сдерживающий рост этих бумаг,— отсутствие определенности с либерализацией рынка акций компании. А изменение структуры власти может привести к ускорению данной реформы, и тогда цены на внутренние акции "Газпрома" подтянутся к ценам на его АДР (сейчас их разница составляет 80%). Учитывая, что рост в акциях "Газпрома" может потянуть за собой весь рынок, имеет смысл также подумать о покупке ликвидных бумаг "аполитичных" компаний.
Говоря о секторе менее ликвидных бумаг, прежде всего стоит отметить ослабление позиций "любимчиков" — компаний, которые прочно ассоциировались с конкретными руководителями ведомств или имели налаженные отношения с властями. И дело здесь не только в смене лиц в правительстве. Просто "подружиться" с руководителем сверхминистерства гораздо сложнее, чем с руководителем ведомства в прежние времена. Да и конкурентам станет проще: бывшие политически значимые должности в новой структуре кабинета станут, по сути, техническими, а чиновники на таких должностях имеют привычку если уж брать взятки, то со всех и по единому тарифу. Вместе с тем бумаги компаний, имеющих прочные связи с региональными властями, в краткосрочной перспективе будут весьма привлекательны: неизбежная неразбериха в центральных органах власти в период реформирования кабинета приведет к автоматическому усилению степени влияния на бизнес властей местных.
ПЕТР РУШАЙЛО