Права человека просят принять на веру
Пригодится ли российский опыт защиты чувств верующих во всем мире
На фоне недавних терактов в Европе на религиозной почве президент России Владимир Путин поддержал тезис о необходимости наднационального закона об оскорблении чувств верующих. Экспертами слова главы государства были истолкованы как намерение распространить действующую в РФ практику уголовного преследования за эти действия на весь мир. Представители конфессий полагают, что такая инициатива заслуживает поддержки. “Ъ” проанализировал, как появилась и работает введенная в 2013 году ст. 148 УК РФ (оскорбление чувств верующих), почему силовики потеряли к ней интерес и готово ли общество защищать чувства верующих без уголовного преследования.
Президент России Владимир Путин на встрече с представителями религиозных конфессий назвал провокаторами тех, кто оскорбляет чувства верующих. Встреча прошла 4 ноября, в День народного единства. Участники обсудили проблему межрелигиозных конфликтов на фоне терактов в Европе, а также реакцию мусульманского мира на карикатуры на пророка Мухаммеда, публикуемые во французской сатирической газете Charlie Hebdo.
16 октября чеченец по происхождению Абдулахан Анзоров, приехавший во Францию еще в детском возрасте из Москвы, отрубил голову школьному учителю Самюэлю Пати в городе Конфлан-Сент-Онорине к западу от Парижа. По версии следствия, он хотел наказать педагога за то, что тот показал своим ученикам карикатуры Charlie Hebdo на пророка Мухаммеда. Эмманюэль Макрон посмертно наградил Самюэля Пати орденом Почетного легиона. Также господин Макрон призвал сделать ислам «французским, просвещенным, резко ограничив воздействие внешних спонсоров и менторов из других стран, слишком активно вовлеченных в жизнь и воспитание молодежи». Спустя несколько дней последовали новые теракты — в Вене и Ницце.
Распространить на все страны мира уже действующий в России запрет на оскорбления чувств верующих, предусматривающий уголовную ответственность, предложил председатель Координационного совета мусульман Северного Кавказа Исмаил Бердиев. «Надо продумать это, это действительно хорошее предложение. Не понимаю, кто может быть против того, чтобы запретить оскорбление чувств верующих в любой форме»,— заявил в ответ Владимир Путин. Он предложил сделать это на площадке ООН, пообещав поручить МИД «проработку вопроса».
Фотогалерея
Исламский мир против Эмманюэля Макрона
Фото: Reuters / Mohammad Ponir Hossain
Фото: Reuters / Mohammed Salem
Фото: Reuters / Khaled Abdullah
Фото: Reuters / Stephanie McGehee
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Фото: Reuters / Ammar Awad
Фото: Reuters / Fayaz Aziz
Фото: Reuters / Suhaib Salem
Фото: Reuters / Stringer NO RESALES. NO ARCHIVES.
Фото: Rafiq Maqbool / AP
Фото: Reuters / Feisal Omar
Фото: Ebrahim Noroozi / AP
Фото: Владимир Гердо / ТАСС
Европа отказывается преследовать за оскорбление чувств верующих
«В Европе аналогичные законы существуют, не то чтобы мы тут сами это придумали,— рассказал “Ъ” директор информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский.— Но в отличие от России западный мир от них, наоборот, постепенно отказывается». Действительно, так называемые законы о богохульстве, под которым понимаются ненадлежащее обращение с религиозной атрибутикой, грубые высказывания и неуместные действия в отношении религии, продолжают действовать в Египте, Саудовской Аравии, Иране, Пакистане, Турции и ряде других стран. За последние 20 лет уголовную ответственность за богохульство отменили Италия, Норвегия, Нидерланды, Исландия, Дания, Ирландия и Канада. В Австрии, Германии, Испании, Польше, Греции, Финляндии и некоторых других европейских странах законы сохранились, но применяются в мягкой форме или не применяются вовсе. «Европейский суд по правам человека рассматривал ряд дел о защите чувств верующих, и они были не уголовными, а гражданскими историями,— рассказывает господин Верховский.— Во всех них речь шла о художественных мероприятиях, чьих-то религиозных чувствах.
В целом позиция Европейского суда заключается в том, что, поскольку речь идет о балансе права на свободу высказывания и интересов граждан, решение этого вопроса суд оставляет на усмотрение национальных властей».
Аналогичное законодательство в России тоже имеет свою историю. В Российской Империи за богохульство наказывали каторгой. В СССР подобной нормы в законодательстве не существовало, а в 1993 году еще действующий до принятия Конституции «советский» Уголовный кодекс дополнили нормой об ответственности «за оскорбление чувств и убеждений граждан в связи с их отношением к религии», наказание предусматривало срок лишения свободы до одного года (ч. 2 ст. 143 УК РСФСР). Эксперты международной правозащитной группы «Агора» говорят, что никаких следов применения этой нормы обнаружить не удалось и в новый кодекс она не вошла.
В принятом же в 1996 году УК РФ появилась ст. 148, которая предусматривала ответственность за «незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов» с максимальным наказанием в виде трехмесячного ареста. Впрочем, и эта норма тоже ни разу не применялась.
Как следует из доклада «Агоры» «Либерализация по-русски» (2019 год), в редких случаях граждан, нелицеприятно высказавшихся о религии или представителях духовенства, привлекали к уголовной ответственности за возбуждение вражды по религиозному признаку (ч. 1 ст. 282 УК РФ). Например, в 2005 году по этой статье осудили и приговорили к штрафу организаторов художественной выставки «Осторожно, религия!» — директора Центра имени Андрея Сахарова Юрия Самодурова и его коллегу Людмилу Василовскую. А в 2012 году в разжигании вражды обвинили карельского активиста Максима Ефимова, который, выступая против передачи РПЦ республиканского имущества, опубликовал в интернете заметку «Карелия устала от попов». В том же году он получил политическое убежище в Эстонии.
Россия ужесточила закон после панк-молебна
Акция Pussy Riot в храме Христа Спасителя, 2012 год
Фото: Митя Алешковский / ТАСС
Акция Pussy Riot в храме Христа Спасителя, 2012 год
Фото: Митя Алешковский / ТАСС
Ситуация изменилась после громкого процесса над участницами панк-молебна Pussy Riot в храме Христа Спасителя в Москве в 2012 году, который, по словам самих активисток, выражал протест против слияния церкви и государства. Таким образом активистки критиковали патриарха и РПЦ за поддержку, по их мнению, кандидатуры Владимира Путина на выборах президента. В акции участвовали пять женщин в балаклавах, исполнивших на амвоне храма молитву «Богородица, Путина прогони». Представители РПЦ и других религиозных организаций назвали акцию «преступлением против общественной нравственности», «кощунством» и «попранием чувств верующих». В августе 2012 года участниц панк-группы Надежду Самуцевич, Марию Алехину и Надежду Толоконникову (еще двух участниц акции следователи не нашли) приговорили к двум годам колонии по ч. 2 ст. 213 УК РФ за хулиганство на почве религиозной ненависти. В октябре Мосгорсуд заменил Самуцевич наказание на условное и освободил в зале суда.
«Все понимали, что этот приговор был кривым, ненависть к верующим в их действиях притянули за уши, а ругать церковь у нас законом не запрещено,— вспоминает Александр Верховский.
— И законодатели придумали формулировку ст. 148 УК РФ, которая прямо описывала их акцию: действия, нарушающие общественный порядок, направленные на оскорбление религиозных чувств». Предусматривающая штраф ст. 5.26 КоАП (о воспрепятствовании осуществлению права на свободу совести и вероисповеданий) подверглась фундаментальной правке, и в 2013 году в УК РФ были внесены изменения, неформально названные законом об оскорблении чувств верующих.
Ст. 148 УК РФ за публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих, предусматривает наказание от штрафа до одного года лишения свободы.
После этого закон об оскорблении чувств верующих заработал. Уже в августе 2014 года жителя Ижевска приговорили к 200 часам обязательных работ за публикацию во «ВКонтакте» изображения, «оскорбляющего чувства мусульман», а сам подсудимый утверждал, что хотел «всего лишь поделиться смешной картинкой». В том же году суд отправил жителя Екатеринбурга Антона Симакова на принудительное лечение в психиатрическую больницу. Совершая «обряд жертвоприношения вуду против войны на Украине», он обезглавил петуха, используя портрет действующего тогда президента Украины Петра Порошенко и православную атрибутику. Именно это счел «осквернением святынь» и оскорблением религиозных чувств написавший на него заявление в полицию сотрудник местной телекомпании Максим Румянцев.
Самым громким после акции Pussy Riot стало дело против екатеринбургского блогера Руслана Соколовского, который в августе 2016 года опубликовал в своем YouTube-канале видеоролик «Ловим покемонов в церкви». В нем он ходил со смартфоном в Храме на Крови, играя в популярную тогда игру «Pokemon GO». Следователи присмотрелись к публикациям блогера и обнаружили в его деятельности не только оскорбляющую чувства верующих ловлю покемонов, но и разжигание к ним ненависти. В итоге в 2017 году Руслана Соколовского, который провел несколько месяцев в СИЗО, приговорили к двум годам и трем месяцам лишения свободы условно.
Видеоблогеру Руслану Соколовскому в вину было поставлено, в том числе, отрицание существования Иисуса Христа
Фото: Давид Френкель, Коммерсантъ
Видеоблогеру Руслану Соколовскому в вину было поставлено, в том числе, отрицание существования Иисуса Христа
Фото: Давид Френкель, Коммерсантъ
Всего, по данным судебного департамента при Верховном суде РФ, с 2014 по 2020 год в России по ст. 148 УК РФ было вынесено 30 приговоров. «Агоре» удалось отследить 19 дел, и в большинстве случаев людей обвиняли за публикации в интернете. «Один раз оскорбленными признавали чувства приверженцев буддизма, два раза — ислама и семнадцать раз — христианства,— сообщается в докладе "Агоры".— Оскорбление чувств христиан, как правило, включало в себя критические высказывания о представителях Русской православной церкви».
Если в 2019 году за оскорбление чувств верующих приговорили всего трех человек, то в 2020-м не было вынесено ни одного такого приговора.
Правда, новое дело едва не появилось против комика Александра Долгополова, который был вынужден на время уехать из России из-за интереса полиции к его выступлению в санкт-петербургском стендап-клубе HopHead Tap Room. Тогда господин Долгополов рассказал в своем инстаграме, что клуб получил запрос от ГУ МВД по Московской области с требованием рассказать о его выступлении в апреле 2019 года. Запись концерта c названием «Новый час шуток», где комик шутил на политические и религиозные темы, была опубликована в YouTube. С заявлением в полицию об оскорблении своих религиозных чувств обратился посмотревший ее житель Подмосковья. Однако дело не имело продолжения.
Стендап-комик Александр Долгополов покинул Россию на фоне проверки полицией его творчества
Фото: vk.com/sankldive
Стендап-комик Александр Долгополов покинул Россию на фоне проверки полицией его творчества
Фото: vk.com/sankldive
«Нет задачи просто преследовать людей»
«У силовиков нет задачи просто преследовать людей, у них бывает задача либо наращивать статистику, либо расследовать реально опасные деяния. Либо они выполняют политический заказ,— полагает Александр Верховский.— Но на статистику ст. 148 УК явно не влияет, число приговоров по этим делам ничтожно». Правовой аналитик «Агоры» Дамир Гайнутдинов считает, что «правоохранительные органы утратили интерес к преследованию за оскорбление религиозных чувств». «Ст. 148 УК быстро утратила для них свою привлекательность как новелла в законодательстве из-за своей мягкости по сравнению с пограничными по составу ст. 280 УК (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности) и ст. 282 УК (возбуждение ненависти либо вражды),— считает господин Гайнутдинов.— Получить обвинительный приговор по "экстремистским" статьям для людей в погонах более выгодно и почетно, при этом следователи и суды не любят нестандартные дела, им проще и приятней двигаться по проложенным рельсам и использовать привычные методики».
Пример того, что статья об оскорблении чувств верующих пока неинтересна силовикам, показала реакция на последние действия акциониста Павла Крисевича. 5 ноября у здания ФСБ на Лубянке Павел Крисевич был «распят» на кресте, под которым его соратники разожгли костер и бросали туда тома уголовных дел: акция посвящалась политзаключенным. На активиста был составлен протокол о неповиновении законным требованиям полицейских (ч. 1 ст. 19.3 КоАП), которые просили его сойти с креста во время акции. Его наказали 15 сутками ареста.
Акция Павла Крисевича возле здания ФСБ на Лубянке
Фото: pavelkrisevich / instagram
Акция Павла Крисевича возле здания ФСБ на Лубянке
Фото: pavelkrisevich / instagram
Однако Дамир Гайнутдинов считает, что «очередное включение ст. 148 в повестку может быть результатом политического решения, тогда дела начнут расти как грибы». По мнению правозащитника, предложение российского президента поддержать идею распространения статьи об оскорблении религиозных чувств на весь мир «может быть воспринято российскими силовиками как призыв к действию».
«Все годы правоприменительной практики в России показывают, что этот закон крайне неудачный, потому что он переводит религиозную жизнь в область чувств и эмоций,— рассказал “Ъ” церковно-общественный деятель, главный редактор альманаха современной христианской культуры "Дары" Сергей Чапнин.
— Оскорбление религиозных чувств — это исключительно эмоциональное событие, и оно к содержанию веры, христианской или какой-либо другой, никакого отношения не имеет. И мы часто видим, что это инструмент для серьезных манипуляций как на национальном, так и на региональном уровне».
«Для поддержания баланса и гражданского согласия нужен диалог»
«В последние дни сторонники закона о защите чувств верующих заявляют, что мусульман не надо обижать, ведь в ответ они совершат десяток терактов. Но этот аргумент для государства довольно унизительный,— утверждает Александр Верховский.— Это не означает, что мусульмане — опасные люди. Опасны те, кто совершает теракты. Но если задача государства в том, чтобы их не расстроить, то это очень слабая позиция. Я не уверен, что террорист воспринимает наше государство как своего союзника, который вместе с ним защищает чувства тех же мусульман».
Руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН Роман Лункин «не сторонник уголовно наказывать за идеи», считая достаточным административное наказание за оскорбление чувств верующих, в том числе в ситуации с карикатурами на пророка Мухаммеда. Он считает, что регулирующее эту «сферу чувств» законодательство востребовано и имеет право на существование, так как «группы оскорбляющихся людей существуют, это факт», несмотря на то что в 2013 году криминализация статьи об оскорблении религиозных чувств «вызывала насмешки».
Сергей Чапнин считает, что в светском государстве преследование за оскорбленные чувства верующих не допустимо ни в каком виде — ни в уголовном, ни в административном. «Попытка придать оскорбленным чувствам законодательное обоснование делает диалог между людьми невозможным, переводя ситуацию в уголовно наказуемую историю».
Распространение вариантов преследования «за оскорбление чьих-то чувств» Александр Верховский считает опасной тенденцией, так как оскорбляться «будут и могут вообще кто угодно»:
«Я удивляюсь, почему до сих пор нет людей, которые осознали себя как оскорбляющихся за плохие стихи или "неправильную версию истории"».
По мнению господина Верховского, само существование такой статьи дает почву для неограниченных возможностей оскорбиться в чувствах совершенно разных групп людей.
«В России сильна православная традиция, как и исламская. И других религиозных много,— говорит господин Лункин.— Представители одних сильно оскорбляются, другие не очень, третьи вообще не оскорбляются. Популярно мнение, что верующих невозможно обидеть и поколебать их веру, а потому оскорбления не должны на них действовать. Но они действуют. Это будет происходить и дальше, и государство обязано регулировать информационное пространство, чтобы этот религиозный фактор не обострять».
Эксперт отметил, что избежать волны противостояния между светскими и религиозными людьми способен диалог между ними, который должно инициировать государство, выступающее «патроном в обществе и законодателем». «Этот диалог нужен власти для поддержания баланса и гражданского согласия, социальной гармонии и стабильности,— считает Роман Лункин.— В свою очередь, религиозное сообщество должно осознать в этом вопросе и свою ответственность. Пока что площадки для такого общения отсутствуют. А общение в демократическом обществе — главный инструмент для налаживания контактов и соблюдения некоторых балансов, сдержек и противовесов, в том числе такого рода законов».
«Следует рассматривать защиту религиозных чувств как неотъемлемую часть прав человека»
Представители религиозных конфессий между тем поддержали идею распространения уголовного преследования за оскорбление чувств верующих за пределы России.
Заместитель председателя Синодального отдела РПЦ по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Вахтанг Кипшидзе рассказал “Ъ”, что «Русская православная церковь поддерживает предложение, которое сделал представитель мусульманской общины на встрече с главой российского государства».
«Мы считаем, что защита чувств верующих — это непременное условие межрелигиозного мира и согласия как в отдельных государствах, так и в глобальном масштабе».
По его мнению, «нападки на чувства верующих приводят к эскалации насилия, росту непонимания, недоверия, ненависти». «На самом деле на уровне ООН, в частности Совета ООН по правам человека, уже предприняты определенные шаги для того, чтобы поставить преграду на пути абсолютизации свободы творчества и самовыражения, которая якобы оправдывает издевательство над религиозными символами, над религиозными изображениями и над тем, что свято для представителей той или иной религии,— отметил он.— Кроме того, мы имеем практику Европейского суда по правам человека, в которой достаточно последовательно придерживаются точки зрения, что чувства верующих — это правовой институт, который имеет право на существование».
«Обычно людям хватает и общественной ответственности в виде морально-этических норм, чтобы не посягать на то, что является святым для многих сограждан, а вот для тех, кому этого недостаточно, существует дополнительная ответственность — уголовная,— заявил “Ъ” зампредседателя Совета муфтиев России, председатель Духовного управления мусульман Московской области Рушан Аббясов.— Безусловно, такая практика должна находить применение и в других странах». Принятый при поддержке Владимира Путина закон, защищающий религиозные чувства, подчеркнул он, «хорошо себя зарекомендовал на практике».
Президент Фонда поддержки христианской культуры, науки и образования, член правления Российского объединенного союза христиан веры евангельской (пятидесятников) епископ Константин Бендас также убежден, что инициатива Владимира Путина «заслуживает поддержки». «В законодательстве ряда государств есть статьи, защищающие религиозных граждан и их чувства от богохульства и кощунства,— говорит он.— Следует рассматривать защиту религиозных чувств как неотъемлемую часть прав человека, ведь, например, для меня, человека верующего, мой Бог, моя вера и убеждения — это и есть моя жизнь».