Во вторник в ходе прямой онлайн-трансляции были объявлены имена претендентов на премию американской академии звукозаписи Grammy. В нынешнем году у россиян есть повод надеяться на награду, и не один. Рассказывают Борис Барабанов и Сергей Ходнев.
Фото: Reuters
Фото: Reuters
Grammy будут вручать 31 января, как сказано на сайте премии, при любой погоде и вне зависимости от того, будет в ходу вакцина против COVID-19 или нет. Место проведения церемонии пока неизвестно, организаторы делают оговорку: «Здоровье и безопасность артистов, гостей, персонала и технических сотрудников поставлены во главу угла, так что логистика нынешней церемонии может отличаться от обычной».
Есть изменения и в списке номинаций. В основном речь идет о переименовании нескольких рэповых и латино-номинаций.
Большой сенсацией стало переименование Best World Music Album в Best Global Music Album.
Согласно официальному заявлению академии звукозаписи, это сделано из-за «колониального подтекста» существующего названия: «В течение лета мы обсуждали этот вопрос с музыкантами и лингвистами всего мира, чтобы дать категории более актуальное, современное и инклюзивное определение… Эти перемены символизируют отход от колониального подтекста, который отражался в предыдущем названии, и адаптацию к текущим трендам в музыке и культурной эволюции».
Социальные тренды и трансформации не могли не отразиться на списке номинантов.
Бейонсе получила девять номинаций. Год назад у нее их было всего две. Нового альбома у Бейонсе не было. Вернуть позиции певице позволила песня «Black Parade», выпущенная на фоне антирасистских протестов под знаменем движения Black Lives Matter.
По шесть номинаций у Тейлор Свифт, записавшей «карантинный» альбом «folklore», Дуа Липы с диско-ревайвл-альбомом «Future Nostalgia» и рэпера Родди Рича, который в 2020 году появился в качестве гостя сразу в нескольких хитах других артистов.
В важной номинации «Лучший новый артист» — кантри-певица Ингрид Андресс, фолк-исполнительница Фиби Бриджерс, рэп-артистки Чика, Меган Ти Сталлион и Доджа Кэт, сестра Майли Сайрус Ноа, рэпер Ди Смоук и канадский диджей Кайтранада. Grammy — американская премия, и списки номинантов — это табель о рангах прежде всего американской аудитории. У Дуа Липы отлично идут дела по всему миру, а вот певица Джене Айко, номинированная за лучший альбом, или канадский продюсер Джей Пи Сейкс, попавший в номинацию «Песня года»,— люди, о которых многие за пределами США узнают из списков претендентов на Grammy.
Но есть и много хорошо знакомых европейцам имен.
Билли Айлиш номинируют за песню «Everything I Wanted», а также за заглавный номер из так и не вышедшего пока фильма о Джеймсе Бонде «Не время умирать». Леди Гага заработала две номинации благодаря альбому-бестселлеру «Chromatica». Впервые номинирована на Grammy ирландская рок-сенсация Fontaines D.C. С ней в номинации «Лучший рок-альбом» Майкл Киванука, труды которого неискушенный слушатель в последнюю очередь отнесет к року. Как и произведения певицы Поппи, которую благодаря агрессивному, но никак не роковому треку «Bloodmoney» занесло аж в номинацию «Лучшее метал-исполнение». Леонарда Коэна с посмертным альбомом «Thanks for the Dance» академики определили в номинацию «Лучший фолк-альбом», расписавшись таким образом в том, что номинаций для великого канадского поэта не существует.
Изучив списки номинантов, обозреватели “Ъ” так и не обнаружили там Леонида Агутина, о выдвижении которого некоторое время назад писали российские СМИ. Зато в номинации «Лучший ремикс» имеется песня рэпера Сент Джона «Roses» в переработке казахского диджея Иманбека, выпущенная российской звукозаписывающей компанией Effective Records. В 2020 году этот ремикс добрался до 4-го места в чарте Billboard и был миллиард раз прослушан в Spotify.
Многим удивили академики и в классических номинациях, где борьба за Grammy в этот раз серьезно выйдет за рамки внутриамериканского состязания.
Да, скажем, в номинации «лучшая оркестровая запись» преобладают диски американских оркестров с американскими же программами — симфонического оркестра Орегона (симфонии ХХ века, созданные не самыми очевидными авторами из США), Лос-анджелесского симфонического оркестра с Густаво Дудамелем (симфонии Айвза), Сан-францисского симфонического оркестра (Третья симфония Копленда). Но есть и два номинанта из Старого Света, причем оба — как будто преднамеренно — совершенно не из обоймы общеизвестных «зубров»: симфонический оркестр Финского радио с симфониями Лютославского и Исландский симфонический оркестр с музыкой исландских же современных композиторов. Более знаменитые европейские коллективы если и мелькают, то в других разделах — скажем, оркестр Баварского радио выдвинут за работу со скрипачом Августином Хаделихом (альбом «Богемские сказки» с музыкой Дворжака, Сука и Яначека).
Интересен и репертуарный расклад. Мейнстримных, становых названий и композиторских имен XIX века крайне мало; отчаянно скупо представлена старинная музыка, и то исключительно в виде оперы XVIII столетия, за которую отвечают «Агриппина» Генделя и диск Чечилии Бартоли «Фаринелли». Зато весомо много музыки ХХ века и здравствующих композиторов — среди которых по удельному весу номинаций выделяются британец Томас Адес (выдвинуты запись его Фортепианного концерта и альбом-компиляция «Ades Conducts Ades») и американский классик Ричард Дэниэлпур (его пассион «Страсти Иешуа» претендует на Grammy и как лучшее современное сочинение, и как лучшая хоровая запись).
Наконец, оказалось среди номинантов сразу несколько звездных исполнителей с российским бэкграундом.
Так, в упомянутом Фортепианном концерте Адеса солирует уроженец Воронежа Кирилл Герштейн. В номинации «Лучшее инструментальное соло» присутствует интеграл бетховенских сонат, записанный пианистом Игорем Левитом, тоже выходцем из России; тому же поколению 30-летних принадлежит и Даниил Трифонов, чей рахманиновский сольный диск будет соревноваться с записями Левита. Для Трифонова участвовать в гонке за Grammy не впервой — в 2017-м он уже получил свой «граммофон». И, как и в 2017-м, среди теперешних номинантов есть его сверстник-дирижер Максим Емельянычев (на сей раз он выдвинут за запись генделевской «Агриппины»). Можно, конечно, приписать это еще и обаянию любимицы американской публики Джойс ди Донато, ценящей Емельянычева и спевшей титульную партию в его «Агриппине». Но примечательный факт остается фактом: видеть питомцев русской фортепианной школы среди номинантов привычно, а вот молодой русский дирижер-барочник, обошедший хотя бы на этапе шорт-листа многих почтенных западноевропейских коллег,— явление, которое еще сравнительно недавно показалось бы небывальщиной.