Бизнес с изменившимся лицом

Портрет типичного российского предпринимателя меняется вместе с экономической ситуаций в стране: если в начале 1990-х необходима была смелость, чтобы начать свое дело, сегодня она нужна, чтобы остаться в бизнесе.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Сегодня типичный российский предприниматель, согласно исследованию «Глобальный мониторинг предпринимательства», которое проводили недавно ученые Санкт-Петербургского университета, выглядит так: мужчина 39 лет, имеет среднее, среднее специальное или высшее образование, семьянин, живет в крупном региональном городе или миллионнике. В бизнес пришел из работы по найму в 35 лет. Решил заниматься торговлей (в структуре предпринимательской активности, согласно Росстату, она занимает почти 35%). Главными проблемами, судя по опросу ВЦИОМ 2019 года, считает высокие налоги (так ответили 25% респондентов), бюрократию (22%) и нехватку денег на ведение бизнеса (16%).

Портрет среднестатистического петербургского предпринимателя не многим отличается от российского. Все тот же мужчина с семьей, но немного старше: по данным мониторинга малого и среднего предпринимательства в Санкт-Петербурге, средний возраст петербургского предпринимателя 43 года. Имеет высшее образование, компания небольшая — численностью до 15 человек.

В начале 1990-х, если судить по современной оценке предпринимателей того времени, опрошенных PwC в 2019 году, речь также шла о мужчине, рисковом (22%), находчивом (14%) и жестком (14%). Главной опасностью ведения бизнеса для него было оказаться убитым (82%), подвергнуться физическому насилию (80%), не суметь защитить семью и близких (75%).

Время не щадит

Андрей Яковлев, директор Института анализа предприятий и рынков ВШЭ в Москве, уверен, что изменения в портрете зависят во многом от социально-экономической ситуации в стране. «Я бы выделил три временных периода,— говорит Андрей Яковлев.— С 1990 по 1998 год: когда бизнес во многом строился на извлечении ренты из тех возможностей, которые предоставило время и которые оказались практически исчерпаны к моменту кризиса 1998 года. С 2000 по 2005 год: в это время благодаря тому, что государство наконец-то стало формулировать правила игры и создавать механизмы их соблюдения, появились возможности для людей, которые были готовы заниматься продуктивной предпринимательской деятельностью. То есть это было не перераспределение стоимости, как в 1990-е, а ее создание. Но затем с 2005–2006 годов возможности для бизнеса, открывшиеся ранее, постепенно начали схлопываться. Все большую роль стали играть личные связи с чиновниками на разных уровнях, и одновременно возник феномен силового давления на бизнес. Поводом для этого стали процессы огосударствления экономики и "дело ЮКОСа" как пример избирательного применения права со стороны государства. Это безусловно было "политическое" дело, но формальным основанием для него стали схемы оптимизации налогообложения. Такие схемы тогда использовали сотни компаний, однако наказали, причем жестко, только владельцев ЮКОСа. На средних и нижних этажах в правоохранительной системе это привело к тому, что многие полковники или майоры захотели получить свой "маленький ЮКОС". С тех пор эта тенденция только усиливается».

В зависимости от периода менялся и портрет предпринимателя. Время 1990-х (в том числе благодаря государственному ТВ) сегодня прочно ассоциируются с олигархами, отмечает господин Яковлев. Но олигархи — очень небольшая группа людей, у которых был доступ к высшей власти, и превратились они в миллиардеров в первую очередь благодаря залоговым аукционам 1995–1996 годов. Массовое же предпринимательство 1990-х (а тогда бизнесом стали заниматься очень многие) формировалось по другим каналам. Первый — это вынужденное предпринимательство. Им занимались люди, которые еще вчера работали врачами, учителями, инженерами, а потом им пришлось заняться «челночеством», чтобы прокормить семью. «Одалживали $200–300, ехали кто в Турцию, кто в Китай за товарами и потом продавали их на вещевых рынках. Так формировалась значительная часть малого бизнеса,— говорит господин Яковлев.— Но были также, особенно среди бывших комсомольских функционеров, люди со связями. Они участвовали в приватизации, в чековых аукционах, играли с ваучерами, потому что имели доступ к информации. Свою роль в пополнении предпринимательства играли и действующие в то время чиновники».

В целом предприниматели 1990-х — это преимущественно молодые люди с неплохим образованием, которые в иной ситуации, возможно, занимались бы наукой или другой деятельностью, но ситуация заставила их уйти в бизнес. «Я говорю о молодых, потому что люди старших поколений (включая и людей из советской элиты) по большей части плохо вписывались в новую реальность»,— уточняет господин Яковлев. Он добавляет, что без готовности на агрессивные действия в 1990-е заниматься бизнесом было сложно: слишком сильным было влияние криминальной составляющей того времени.

В 2000-е годы ситуация изменилась. С появлением в экономике стабильных рабочих мест многие из бывших челноков снова стали наемными работниками. В бизнесе остались те, кто хотел им заниматься, благо криминальные разборки постепенно сошли на нет. «Как раз в это время среди предпринимателей появилось довольно много представителей новой молодежи, которые сразу после окончания вуза пытались создать свой бизнес. Рост экономики и общие оптимистичные ожидания начала 2000-х способствовали этому»,— говорит Андрей Яковлев. Но этот период оказался недолгим. Новый рост силового давления на бизнес после «дела ЮКОСа», когда рейдерскими захватами стали заниматься уже не бандиты, как в 1990-е, а правоохранители, привел к тому, что желающих завести свой бизнес поубавилось, особенно среди молодежи, которая теперь в ответах на соцопросы мечтала не о своем деле, а о работе в госсекторе.

Эта тенденция продолжается и сегодня, считает господин Яковлев. По его словам, сейчас в бизнесе преобладают люди, которые начинали его в 2000-е годы еще молодыми, и это отражается на статистике, согласно которой возраст среднестатистического российского предпринимателя растет.

Из прошлого в будущее

«Перед тем как начать свой бизнес в 19 лет, я размышлял над тем, какие качества для этого нужны,— вспоминает Михаил Гончаров, основавший в 1998 году сеть ресторанов быстрого питания «Теремок».— Тогда пришел к выводу — и потом каждый раз находил подтверждения своим размышлениям,— что это ровно те качества, которые у тебя есть. Успеха в бизнесе добиваются совершенно разные люди: и жадные, и щедрые, и веселые, и хмурые, и трудолюбивые, и ленивые. Другой вопрос, как добиться успеха? А здесь без упорства, настойчивости и интеллекта не обойтись».

По словам владельца сети ресторанов «Евразия» и фитнес-клубов «Фитнес Хаус» Алексея Фурсова, открывшего свой первый общепит в 2001 году, для предпринимателя во все времена важно уметь чувствовать бизнес и «быть отцом, царем и богом» для людей, с которыми работаешь. «Если говорить о том, что поменялось, то, наверное, стоит сказать, что время дерзких и резких прошло и настало время осторожных и рассудительных»,— уверен бизнесмен.

Марк Лернер, основавший в 2005 году группу компаний «Петрополь» (девелопмент, брокеридж, консалтинг), среди качеств, которые нужны были бизнесменам в то время, называет аналитичность, решительность. «Сегодня смелость нужна скорее, чтобы продолжать вести бизнес,— говорит он.— Бизнес-среда изменилась за последние годы. Очень сложно найти тех, кто держит слово, что раньше очень ценилось. Теперь каждый — хозяин своего слова: "захотел дал, захотел забрал обратно". Те же, кто сегодня начинает свой бизнес, должны быть внимательны к деталям, осторожны и уметь просчитывать все риски»

Каков будет предприниматель в России еще через 30 лет, сегодня сказать трудно. Более половины респондентов (56%) опроса PwC, считают, что предстоящие три десятилетия российский бизнес будет, скорее всего, позитивно развиваться. Пятая часть опрошенных убеждена, что он обречен на деградацию, а еще столько же — что не изменится ровным счетом ничего. Причем, как замечают в PwC, больше всего скептиков среди бизнесменов из 1990-х.

Анжелика Тихонова