Сотню выставленных в Петровской галерее Малого Эрмитажа европейских гравюр XVI-XVIII веков можно рассматривать как придворную кинохронику: коронации, триумфы, приемы послов, турниры, фейерверки, балы, маскарады. Вот где обычно черпают вдохновение создатели исторических эпопей из Голливуда. Организованный по высшему разряду — в устройстве таких праздников подвизались в свое время и Рафаэль, и Рубенс, сценарии рыцарских турниров в честь Елизаветы I писал на досуге Фрэнсис Бэкон — отдых был, на самом деле, тяжкой трудовой повинностью: 24-часовое веселье согласно штатному расписанию без выходных и отпусков. А если и появлялись нарушители трудовой дисциплины, то граверы предусмотрительно не включали их в свою парадную летопись — чтобы писать историю сразу на чистовик. Дворцовая жизнь протекала как на сцене — под пристальным вниманием общественности, а праздник был вроде встречи президента с избирателями и иностранными журналистами — PR-акция.
Выбранные три столетия — лучшие годы жизни придворных увеселений: от феерий эпохи маньеризма, когда с головы до ног вызолоченные голые мальчишки с бумажными крыльями порхали, подвешенные крюками на веревках, среди дубов и кипарисов, изображая амуров, а из тортов размером со слона вылетали певчие птички, — до торжественного гильотинирования Людовика XVI на площади Революции. Легендарные триумфы, пиры и охоты флорентийских Медичи можно увидеть на офортах не менее легендарного Жака Калло (он же их и инсценировал, будучи придворным художником Козимо II Медичи) и Стефано делла Белла, а версальские праздники, более известные нам по декадентским фантазиям мирискуссников Бенуа и Сомова, — на гравюрах их непосредственного участника и очевидца Жана Лепотра. Здесь же и знаменитая карусель Короля-Солнце 1662 года с целой армией кавалеров в маскарадных костюмах экзотических народов, после которой пораженные и восхищенные парижане стали называть площадь в центре города, где разыгрывалось действо, Карузель. Из шедевров — "Турнир в Виттенберге" Лукаса Кранаха Старшего и "Большая охота" Жака Калло, будто бы устроенная в честь знаменитой красавицы герцогини де Шеврез (см. Дюма-отца) влюбленным в нее лотарингским герцогом. Офорт Калло весь соткан из завитков собачьих хвостов и лошадиных крупов — изящная суматоха, в которой, тем не менее, каждый егерь и каждая легавая знает свое место. Словом, вот вам сто подлинных документов из истории любви, тщеславия и былой роскоши.
Все эти праздничные листы достают из эрмитажных рундуков примерно раз в столетие — по техническим причинам: некоторые так и просятся в книгу Гиннесса из-за своей величины. Например, два гигантских, склеенных из нескольких частей, фриза — 12 и 11 метров длиной — с изображением бесконечных процессий при коронации Карла V в 1530 году в Болонье и на его же похоронах в 1558-м в Брюсселе. Или умопомрачительный "Фейерверк в Пильнице" размером полтора на полтора метра — самая большая гравюра в экспозиции. Так что не пропустите это зрелище: где еще вы увидите, как выглядела коронационная карета Людовика XVI, сожженная по приказу Конвента.
Анна Толстова