Из-за пандемии почти 80 процентов россиян ищут подработку. «Огонек» выяснил — кто и какую.
Большинство трудоспособных россиян, согласно опросам, сейчас ищут или нашли дополнительные источники дохода
Фото: PhotoXpress.ru
Большинство трудоспособных россиян, согласно опросам, сейчас ищут или нашли дополнительные источники дохода
Фото: PhotoXpress.ru
В недавнем отчете Центробанка действительно сказано, что потребительская активность в России снизилась из-за второй волны пандемии коронавируса. Непродовольственные товары, услуги, репетиторы, новые хомячки — все это уже кажется нашим людям не таким уж необходимым. Население предпочитает тратить деньги в основном только на еду и лекарства. Может, потому что многим уже и тратить почти нечего? Число личных банкротств россиян удвоилось после отмены самоизоляции. А реальные располагаемые доходы россиян катастрофически упали из-за пандемии — их сокращение стало рекордным в XXI веке.
«Денег нет, но пока держимся,— усмехается мой друг.— Мама мне, помню, рассказывала, как в 90-е подрабатывала на рынке, а я думал: ну уж нет, я до такого не опущусь, у меня образование, да и времена теперь не такие суровые. А вот поди ж ты!»
Не один московский филолог сменил сферу деятельности. Почти 80 процентов россиян хотели бы подрабатывать или уже имеют дополнительный источник дохода — таковы данные недавнего исследования Работа.ру. В этот тяжелый 2020-й тысячи россиян ищут дополнительный заработок, начинают заниматься неквалифицированным трудом или получают новую профессию. Держатся.
В другом ракурсе
Социологи Общероссийского народного фронта выяснили у жителей России, как на их финансы повлияла пандемия. Оказывается, «доходы упали» почти у половины россиян — 49 процентов сообщили, что обеднели за последние месяцы. Актер Игорь Коняхин из «Ленкома» — как раз из таких. «А ведь у нас в театре все еще более или менее,— объясняет Игорь "Огоньку".— До локдауна я зарабатывал около 100 тысяч рублей, хотя почти 50 процентов зарплаты составляли различные надбавки. И после того, как надбавки сняли, стало ясно, что семью с двумя детьми на 50 тысяч в Москве не прокормить... В общем, я решил подрабатывать таксистом. В театре ведь то репетиция, то замена в спектакле, могут утром позвонить: «Игорь Александрович, вы сегодня вечером выходите в "Юноне и Авось". Ну куда еще возьмут человека с таким пляшущим графиком? Только в такси».
Этот свой опыт Игорь описал на страничке в Facebook, надеясь, что его история чем-то поможет коллегам-актерам, ведь не все они служат в государственных театрах. Кто-то выкручивается и на 30 тысяч, а множество артистов вовсе заняты в антрепризах, получают деньги за выход, за спектакль — которые из-за пандемии отменяют. В общем, бывшим сокурсникам Игорь решил поведать о своей новой профессии. А пост неожиданно собрал тысячи лайков. Люди, зарабатывающие на жизнь так же, поддержали актера: «Крепись, брат!»
«Таксовать я решил через таксопарк на их автомобиле,— рассказывает Игорь Коняхин.— Условия таковы: накатываешь на 6200 рублей, получаешь на руки 2350 — это план, который необходимо выполнить. Все, что заработал сверх плана, делишь с таксопарком пополам. Машина, бензин, мойка — на них... Итак, я, красивый, умытый, гладковыбритый, с волнением, как на премьеру, вышел в свою первую в жизни смену "в роли" таксиста. Подключаюсь к приложению, еду. Думаю, сейчас быстренько выполню план, заработаю те самые 6200, потом немного, чтоб не слишком убиваться, сверх плана, получу деньги, заеду в магазин за продуктами и домой к семье. Ага! Как же! Только, чтобы набрать тот самый гребаный план, у меня ушло 12 часов интенсивного извоза. А заказы приходят один за другим. Бывает, еще не довез предыдущего пассажира, а уже приходит следующий заказ; принимаю следующий, потом еще и еще, и так почти всю смену. Если не уходить с линии, то и в туалет сбегать практически некогда. После первой смены, откатав 16 часов и 400 км по Москве и ближайшему Подмосковью, получив 3400 в таксопарке и еще рублей 400 чаевыми, я, отупевший, опустошенный, отправился домой».
Игорь считает, что как бы человек ни старался, а больше 4 тысяч рублей в день заработать в такси нереально — у агрегаторов есть же еще ограничение по времени. Ходят, правда, слухи про тех, кто отрабатывает смену, допустим, в Яндекс.такси, потом употребляет что-то будоражащее или, задействовав только силу воли, переключается, например, на Gett. Так человек может кататься хоть трое суток подряд, но это нарушение закона. А здоровье? Игорь после пары часов за рулем «стал тупеть». Все однообразные движения он выполнял автоматически, будто сам превратился в машину: «Постепенно из головы уходят все мысли и образы, кроме дороги, машин, светофоров, дорожных ограждений, поворотов, фонарей... Переключаешь передачу, разгоняешься, едешь на заказ, берешь пассажира, "Доброе утро", разгоняешься, едешь, останавливаешься, "Всего доброго", переключаешь передачу, стоишь в пробке, "Добрый день", разгоняешься, едешь, "Найден более быстрый маршрут", тормозишь, "До свидания", светофор, пробка, разгоняешься, "Впереди камера на 60", тормозишь, "Доброй ночи"...»
И если поначалу Игорь даже воображал, что научится общаться с людьми, увидит интересные образы, характеры, посмотрит «на мир в другом ракурсе», то потом стало ясно — ничего он не видит, кроме дороги. Об этом же когда-то писал и русский писатель-эмигрант Гайто Газданов, вынужденный работать таксистом в Париже: «По мере того как проходило время, мне нужно было делать над собой все большее и большее усилие, чтобы заметить, хотя бы на минуту, красоту ночного сочетания светящихся линий, или ровной перспективы бульвара, или, наконец, темно-зеленые, резко освещающиеся автомобильными фарами и мгновенно пропадающие во тьме ветви и листья Булонского леса на повороте черной аллеи. Париж медленно увядал в моих глазах; это было похоже на то, как если бы я начал постепенно слепнуть, и количество вещей, которые я видел, стало бы мало-помалу сокращаться, вплоть до той минуты, когда наступила бы полная мгла. Это ослепление, однако, внезапно исчезало в мои свободные дни, когда я не работал и ходил пешком по Парижу».
А Игорь пока больше не таксует — в театре началась активная работа, выпуск нового спектакля. Да и актерам стали больше помогать, появилась кое-какая «материальная помощь». Но если что — он знает где подработать. Или еще можно в курьеры пойти. Знакомые актеры говорят, что деньги там те же, а «ослепления» — меньше.
«Тебе не будет стыдно?»
Во время пандемии россияне ставят рекорды по экономии. Как следует из данных Росстата за второй квартал, средняя семья стала тратить почти на 13 процентов меньше, чем годом ранее. И в этой обстановке уфимская журналистка Регина решила открыть с подругой клининговую фирму. «Мы обе молодые мамочки: у меня один ребенок, у Кати двое. А наши мужья в пандемию остались без работы: Башкирия оказалась одним из эпицентров коронавируса, все было закрыто, к тому же вахтовиков из Башкирии уже не принимали на севере». Мужья девушек работали на строительстве нового завода в Тобольске. Но китайцы-подрядчики перед самым локдауном сами уехали домой, а всем вахтовикам велели: «Сидите, ребята, дома». Так что Регине и Кате весной и летом пришлось трудиться в двойную смену: днем они были журналистом и менеджером, а вечером и в выходные — домработницами. Клиентов искали в местных пабликах. Верно рассчитали, что в поселках под Уфой много деревянных домов, которые как раз в теплое время года по татарской традиции принято вымывать полностью, не только полы и потолки, но и стены, каждое бревнышко. Для этого в доме обычно собираются молодые родственницы, снохи. Регина и Катя предлагали себя вместо них.
«Поначалу тяжело было,— признается Регина.— У нас обеих красные дипломы, и пойти в чужой дом драить унитазы, будто ты последний кусок хлеба доедаешь... Я стеснялась, боялась, что узнают родственники и осудят.
Спросила у брата, он у меня уважаемый человек, предприниматель: "Тебе не будет стыдно, если люди начнут судачить: чем, мол, твоя сестренка занимается?" Но брат меня поддержал, семья поддержала. Так что мы с Катей купили тряпки, бытовую химию, пошли. Первый заказ — хороший, богатый дом, двухэтажный. Зашли, растерялись и очень дешево оценили свои услуги. Нам нужно было сделать генеральную уборку в доме, бане и беседке, за это мы попросили 4,5 тысячи. Думали адекватная цена, но убили два дня — я приезжала домой и плакала от усталости». Постепенно девушки сообразили, что к чему,— Регина говорит, что для этого пришлось своими руками поработать, чтобы понять, к примеру, что мойка одного большого окна, на которое уходит не меньше часа, никак не может стоить всего лишь сто рублей.
Поняли девушки и что самые худшие клиенты — мужчины. «Очень прижимистые,— смеется Регина,— и при этом не помнят, как было и как стало. Не понимают, сколько труда требуется вложить, чтобы отмыть шкафчики от жира, душевую кабину от потеков и налета, а ковровое покрытие — от пятен. Им кажется — подумаешь, да тут работы на копейку! Поэтому обычно мы имеем дело с женщинами-заказчицами, они себе же облегчают труд и примерно видят, сколько усилий потребуется. Помню, как-то супруга нашептывала своему мужу, который торговался с нами: "Работы много, работы много". Зато потом этот мужчина ходил и радовался: "Как чисто! Дом улыбается!"»
Но теперь у Регины и Кати почти нет клиентов — девушки уверены, что это из-за падения доходов у заказчиков. Даже перед Новым годом башкирские хозяйки предпочитают заниматься уборкой самостоятельно. «Я их понимаю,— вздыхает Регина.— Будь у меня лишние две-три тысячи, я лучше бы их сейчас потратила на продукты для семьи, чем на уборку квартиры». Но все же два прекрасных башкирских клинера надеются: пандемия отступит, экономический кризис закончится, придут еще хорошие времена и будет у них большая фирма, с массой услуг, в том числе и садово-огородными — сады ведь под Уфой тоже есть.
«Мне все было понятно»
Безработица в России при коронавирусе — будь здоров! В 2020 году по сравнению с прошлым годом в пять раз выросло количество граждан, получающих пособия по безработице, заявил директор Департамента занятости населения Михаил Кирсанов. И хотя сейчас в службах занятости зарегистрированы 3,2 млн россиян, эксперты считают, что реальная безработица выше — в условиях пандемии она достигла 12 процентов от экономически активного населения.
Сокращения проходят не только в светских организациях, но и в религиозных. Юрий, который не хочет называть свою фамилию, бывший сотрудник одной из протестантских церквей, душепопечитель, или христианский психолог. В протестантских общинах, если позволяют финансы, в штате есть и секретари, и бухгалтеры, и юристы. Зарплаты получают также пасторы, лидеры основных служений: музыкального, детского, молодежного, семейного, молитвенного. Но весной собрания вообще были запрещены, сейчас они разрешены, но с большим количеством оговорок, как следствие — церковных подаяний стало значительно меньше. И хотя перечислить деньги прихожане могут и во время онлайн-службы, и на сайте, все равно финансовый приток сократился. «Людей увольняют на производствах, они теряют зарплату, меньше жертвуют — в итоге церковь не может платить зарплаты своим сотрудникам,— поясняет Юрий.— Я все это вижу по тем, кто обращается ко мне за консультациями. Увольнения, ссоры, разводы, проблемы в семейных взаимоотношениях — всего этого с весны стало раза в три больше, напряжение в обществе явно выросло. Так что мне давно все было понятно».
После сокращения Юрий получил «два оклада» — и отправился в свободное плавание. Все то, что он говорил своим подопечным, теперь пришлось говорить самому себе. «Какое-то время, почти сутки, я был растерян, все-таки моя зарплата составляла значительную часть дохода семьи. Что делать? Как жить дальше? Но потом я вспомнил слова царя Давида из Библии: "Я был молод, а теперь состарился, но не видел, чтобы был оставлен праведник, а дети его просили хлеба" — и как-то успокоился. У меня есть квартира, есть взрослые дети и друзья, которые помогут в случае чего, есть профессия, запасы гречки еще с весны о-го-го какие! В конце концов можно хоть в "Пятерочку" устроиться, всегда сыт будешь — вон недавно спрашиваю там у какой-то сотрудницы: "Не знаете, эти мандарины хорошие?", а она взяла спокойно один, почистила, съела: "Хорошие, без косточки, можно брать"».
Юрий прошел переподготовку и стал работать уже как обычный светский психолог, начал проводить семинары, нашел несколько клиентов. Продолжает в меру сил трудиться и в церкви, но уже как волонтер, бесплатно. Когда его спрашивают, что делать, если на работе сократили, если денег не хватает, если такое отчаяние накатывает в эти темные-темные дни, то он предлагает для начала оценить все свои ресурсы: «Спросите себя: что у меня есть и что я могу делать? Может быть, выйдя из привычной зоны комфорта, вы обнаружите, что на самом деле мечтали заниматься чем-то другим? И еще спасибо скажете этому 2020-му».