Вчера в Петербурге федеральный Петроградский суд начал рассмотрение уголовного дела губернатора Ненецкого автономного округа Владимира Бутова, его заместителя Юрия Ермолаева и водителя Владимира Чигиринова. Все трое обвиняются в избиении сотрудника ГИБДД Алексея Попова, остановившего служебный автомобиль ненецкого губернатора. Однако сам потерпевший вчера заявил, что его никто не бил. Вчера в суде был допрошен потерпевший. С подробностями — ДМИТРИЙ МАРАКУЛИН.
Первое заседание по "делу Бутова" началось демократично: все трое подсудимых честно явились без опозданий вместе со своими адвокатами (на предварительных слушаниях, как сообщал Ъ, присутствовали только водитель Чигиринов. Владимир Бутов и Юрий Ермолаев прислали своих адвокатов). Журналистов из зала, вопреки ожиданиям, никто не гнал: теле- и фотокамеры работали вплоть до начала судебного следствия — когда адвокат господина Бутова Всеволод Есаков наконец попросил удалить из зала камеры, поскольку "щелчки и вспышки мешают работать". Гособвинитель Валентина Емельянова выразительным голосом зачитала обвинительное заключение.
Из него следовало, что 11 апреля 2003 года черный Ford с Владимиром Бутовым, его заместителем Юрием Ермолаевым и водителем автохозяйства петербургской администрации Владимиром Чигириновым грубо нарушил ПДД. При выезде с Тучкова моста Ford вылетел на полосу встречного движения, а когда сержант Петроградской ГИБДД Алексей Попов попытался остановить нарушителей жезлом и свистком, продолжил движение. На перекрестке инспектор настиг Ford, остановившийся на красном сигнале светофора, и попытался выяснить отношения с водителем, но тот ударил по газам. Тогда инспектор Попов остановил частный джип Mercedes и продолжил погоню. У дома #8 по улице Новоладожской Ford остановился. При проверке документов между инспектором и водителем и пассажирами Ford завязалась перепалка, переросшая в драку. Как следует из обвинительного заключения, ненецкий губернатор нанес сотруднику ГИБДД один удар, его водитель — тоже один, втроем же — 10 ударов. В результате этих действий господин Попов получил черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга и синяки. Инспектор Попов подал рапорт о случившемся в территориальный отдел милиции, и через несколько дней прокуратура Петербурга возбудила в отношении пассажиров Forda уголовное дело.
Судья Наталья Беганская спросила у подсудимых: "Понятно ли вам, в чем вас обвиняют?" Владимир Чигиринов и Юрий Ермолаев отвечали, что непонятно, потому что "следствие не удосужилось расписать действия каждого из нас". Владимир Бутов от ответа уклонился, заявив, что у него "нет времени вникать — для этого есть адвокат". Впрочем, Всеволод Есаков выступил в том же духе, что и господа Ермолаев и Чигиринов. Тем не менее ходатайства о возвращении дела в прокуратуру для пересоставления обвинительного заключения никто не заявил, и судебное следствие началось.
Вначале допросили потерпевшего Попова. На это у суда ушел весь вчерашний день. Прокурор Валентина Емельянова предложила гаишнику изложить свою версию событий. Потерпевший Попов достал несколько смятых листов бумаги. Сразу последовал вопрос: что это такое? Несколько смущаясь, потерпевший ответил, что, мол, накануне восстановил события на бумаге. Из его слов следовало, что первое требование милиционера Попова водитель Чигиринов мог не понять или не увидеть, поэтому и уехал. Когда на перекрестке он снова подошел к нему, то водитель или не понял, или не расслышал требование предъявить документы. Организовав погоню, сержант ГАИ был даже готов стрелять. Он достал свое табельное оружие и, высунувшись в окно джипа, размахивал им. Когда Ford притормозил у обочины, инспектор подошел к машине и убрал пистолет (по его словам, он не видел опасности). Затем состоялся разговор на повышенных тонах, но, утверждает потерпевший, ни ненецкий губернатор, ни его заместитель, ни водитель служебной машины его не били и не ругались матом. Потерпевший Попов признал, что до него могли дотрагиваться руками, чтобы "привлечь его внимание". Свои же травмы он объяснил ударом о дверную стойку джипа, но тут же заметил, что "в запале не обратил внимания на ушиб". Допустил, что мог получить "царапины" и от браслета своих часов, и от своего табельного оружия.
Несовпадение версий заставило гособвинителя ходатайствовать об оглашении первоначальных показаний милиционера Попова. Получив согласие и огласив первые допросы, она задала потерпевшему вопрос: какие из его показаний соответствуют действительности? Господин Попов объяснил, что еще на стадии предварительного расследования — в июле 2003 года — он изменил свои показания. И просит считать действительными показания, изложенные в суде.
Фактически из слов господина Попова следовало, что он оговорил ненецкого губернатора Бутова. Как утверждал потерпевший, он действовал "на опережение", поскольку "боялся оговора со стороны Бутова". Гособвинитель не исключила возможности возбуждения уголовного дела в отношении милиционера Попова. Сам же глава Ненецкого автономного округа только пожалел потерпевшего: "Бедный человек".
Ъ продолжит следить за этим делом