Руки, которые стоят миллион

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Знаменитый русский композитор, пианист и дирижер Сергей Рахманинов не любил, когда его фотографируют репортеры, в особенности — папарацци. Однажды он был на гастролях в небольшом американском городе, и местный фотокорреспондент просто-таки преследовал его. Когда Рахманинов обедал, журналист достал камеру и попытался сделать снимок, но музыкант закрыл лицо руками. Снимок вышел на первой полосе газеты с гениальной подписью: «Руки, которые стоят миллион».
В нашем проекте — те, чьи руки стоят миллион.

История третья: огранщик

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Давайте начнем с предмета у вас в руках, который вы так нежно держите. Что это за изобретение?

— В 2000 году я открыл производство по огранке цветных камней и уже тогда начал разрабатывать оборудование, которое будет удобно мне. Мне помогло мое техническое образование — я окончил МГТУ Станкин.

Через семь лет мое предприятие закрылось и у меня было время изучить изобретенные мною ранее приспособления, а кроме того, у меня всегда была идея сделать свой станок. И все эти идеи я реализовал. Станки, которые в том числе установлены в колледже, где я преподаю,— это моя разработка совместно с компанией «Клио». Такие же станки находятся в колледжах в Санкт-Петербурге, Казани, Якутии.

Предмет в моих руках — «Ограночная головка универсал» — совсем новый. Хорош он тем, что приспособлен для больших производств: на нем можно гранить качественно и много. Выпустили мы его вместе с петербургским заводом «Энергия», первая партия вышла только в ноябре, но заказы уже есть, и не только из России.

— Если сравнить это устройство с часами, то что будет общего?

— Точность прежде всего. Огранщик в своей работе должен ловить сотые доли градуса и сотые доли миллиметра. Нет ничего второстепенного, и это устройство помогает огранщику быть более точным.

— Насколько вообще в работе огранщика важны руки?

— Мы граним на ощупь! Ты должен не только видеть, ты должен чувствовать камень. Самый сложный процесс — полировка, позволяющая добиться идеально зеркальной поверхности, требуется чувствовать руками, я бы даже сказал — смотреть руками.

— Как вы пришли в профессию?

— В 1993 году я делал диплом на Томилинском заводе алмазного инструмента, а куратор, который вел мой дипломный проект, занимался огранкой. Я увидел ограненный камень и заболел! Начал пробовать сам. А дело происходит в 1993 году — материал не достать, даже фианит какой-нибудь. Я пробовал на всем подряд: разбивается рюмка — граню из нее. Станок тоже собрал сам из таких предметов, как дрель и стоматологический круг. Приходил после работы — и полночи гранил. Судьбоносным стало то, что жена случайно узнала: одному торговцу камнями нужны были огранщики — для него я и начал гранить уже за деньги. Но долгое время еще совмещал огранку с другой работой.

— С какого года в жизни профессиональной была уже только огранка?

— С 2011-го. Тогда я ушел с работы на руководящей должности на большом мебельном производстве, вернулся к огранке как к основному источнику заработка. Тогда же принял участие в первом конкурсе огранки — в Москве. Узнал я о нем прямо перед его закрытием и выгранил два камня по заданиям конкурса буквально за пару дней. При этом я понимал, что я должен сделать максимально качественно. Я набрал достаточное количество баллов и получил диплом квалифицированного огранщика. Кроме того, благодаря конкурсу я познакомился с огранщиком Виктором Тузлуковым, и он пригласил меня принять участие в чемпионате мира в Австралии. Я на своем оборудовании, которое было менее точным, чем то, которое я разработал сейчас, выгранил камни. Получил четвертое место в мире как огранщик, а один из моих камней получил бронзовую медаль. В командном конкурсе, а мы выступали командой, я был на первом месте и суммарно мы получили серебро. Даже обошли американцев! Потом были соревнования в Гонконге (там и моя жена Наталья — она тоже мастер огранки — получила первый приз за камень «Хризантема»), а после — в США, где я получил звание гранд-мастера.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Вы в камни закладываете символическое значение, как к этому пришли?

— Это началось как раз с конкурсов. И я к этому символизму серьезно отношусь. Когда я делал коллекцию «Путь спасителя», вообще происходили настоящие чудеса!

Коллекция вообще стала толчком в новых поисках: мне интересна теперь не просто огранка, мне интересно сочетание камней. Например, работа, которая была сделана для Алмазного фонда к его 50-летию,— это пять камней: в бесцветном топазе четыре ограненные вставки из граната, голубого топаза, бесцветного топаза и гелиодора.

— А как вы пришли к тому, чтобы преподавать? Профессиональное образование — тема в России непростая.

— Началось со знакомства с руководством колледжа, с того, что они решили приехать на мое ограночное производство и были удивлены увиденным — такого оборудования нигде не было. Я рассказал, что все это — мои разработки. Сначала учащихся начали присылать ко мне на практику, лучшие оставались работать на фирме. Потом меня начали приглашать в колледж готовить ребят к Worldskills и демонстрационному экзамену. А потом пришел в колледж работать, это было в 2017 году. Тогда же предложил обновить оборудование.

— Что вы кроме умения гранить передаете ученикам? Какое напутствие даете?

— Искать свой путь, а не идти к цели. Когда ты просто идешь к цели, ты несешься к ней и не видишь, что рядом. А надо чувствовать каждый момент времени.