2020 год стал для Америки годом ухода Дональда Трампа, а Россия прощалась с большой иллюзией, которую можно назвать «Наш Дональд». «Наш Дональд» оказался совсем не нашим, до последнего дня продолжая крушить все то, что еще уцелело в отношениях США и России за время «холодной войны 2.0». Главный вопрос, который встает в связи с приходом в Белый дом нового президента Джо Байдена,— можно ли назвать правление Дональда Трампа «российско-американским дном» или отношения Москвы и Вашингтона дна еще не достигли.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
В споре о том, чем были для Москвы годы президентства Дональда Трампа и чего ждать от избранного президента Джо Байдена, под занавес года прозвучал голос высокопоставленного российского дипломата, замглавы МИД РФ Сергея Рябкова.
Учитывая, что дипломатия цепляется за соломинку и пытается разглядеть свет в конце даже самого длинного туннеля, заявление Сергея Рябкова агентству «Интерфакс» прозвучало не по-новогоднему пессимистично. Однако в убийственной точности поставленного диагноза сомневаться не приходится.
«Мы идем от плохого к худшему. Это было очень характерно для последнего четырехлетия, и пока нет ощущения, что данный тренд себя изжил и на смену ему приходит что-то другое, более внятное и менее одномерное по содержанию»,— обозначил тенденцию последних лет Сергей Рябков. И добавил: «Администрация уходящего президента США Дональда Трампа оставляет тяжелое наследие избранному лидеру этой страны Джо Байдену, разбираться с этим придется еще долго».
По словам Сергея Рябкова, при новой администрации в Белом доме, которая официально приступит к работе 20 января будущего года, в отношениях с Вашингтоном Москва должна будет перейти к двухтрековому подходу.
Тотальное сдерживание США по всем направлениям, «поскольку политика США глубоко враждебна по отношению к России», должно сочетаться с «выборочным диалогом».
«Вот когда мы перейдем на эти рельсы, тогда, я думаю, могут появиться какие-то основания для постепенной нормализации отношений с Вашингтоном»,— все же постарался рассмотреть свет в конце туннеля Сергей Рябков.
К концу 2020 года деградация российско-американских отношений приобрела такой угрожающий характер, что шутки и шуточки прежних лет про «нашего Дональда», который все равно остается молодчагой, «своим парнем», стали звучать уж откровенно нелепо. Поэтому, когда на итоговой пресс-конференции Владимира Путина Сергей Шнуров попытался хохмить, спросив, почему это русские хакеры не помогли Дональду Трампу выиграть выборы 3 ноября, российский президент не оценил юмор и назвал такую постановку вопроса провокацией.
Вскоре после этого Министерство торговли США обнародовало новый черный список 45 ведущих российских компаний и организаций, против которых в последнюю декаду декабря были введены американские санкции. Предприятия, входящие в структуры «Роскосмоса» и «Росатома» и до последнего времени все еще видевшие в американцах потенциальных партнеров, под экспортные ограничения попали впервые.
Если оценивать тот ущерб, который нанес российско-американским отношениям за годы своего правления Дональд Трамп, то можно сказать, что он разрушил (или, по крайней мере, серьезно подорвал) три столпа этих отношений: механизм саммитов, которые не проводились, дипломатические каналы взаимодействия, которые закрывались, и договорно-правовую базу контроля над вооружениями, которая упразднялась.
В практическом плане такая политика воплощалась во все новые санкции по всем мыслимым и немыслимым предлогам — от Украины и Сирии до химического оружия и энергетического сотрудничества России и Германии («Северный поток 2»).
Беспрецедентная дипломатическая война превратила российское посольство в Вашингтоне во что-то вроде осажденной крепости, а под занавес года администрация США объявила еще и о закрытии двух последних американских генконсульств в РФ — в Екатеринбурге и Владивостоке.
К этому необходимо добавить жесткое давление на ключевых партнеров России в области военно-технического сотрудничества — Индию, Турцию и другие страны, попытки применить против них закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (CAATSA), чтобы, в частности, вытеснить Москву с ее традиционных рынков вооружений. И наконец, США продолжали нажим на стратегических партнеров и союзников Москвы — от Китая и Ирана до Кубы и Венесуэлы.
Ситуацию абсурдного зазеркалья, в котором оказались российско-американские отношения в этом году, иллюстрирует история с 45 российскими аппаратами искусственной вентиляции легких (ИВЛ), доставленными в Америку 1 апреля в качестве гуманитарной помощи российским военно-транспортным самолетом Ан-124 «Руслан».
Спустя несколько месяцев так и нет нашедшие применения в Америке в разгар пандемии российские ИВЛ «Авента-М» были уничтожены.
Источник «РИА Новости» сообщил, что утилизация была проведена «в соответствии со строгими нормативными рекомендациями по уничтожению опасных отходов Управления общих служб и Агентства по защите окружающей среды».
Если Дональд Трамп обогатил российско-американские отношения коллекцией твитов про важность России, то Джо Байден не раз давал понять, что не намерен расточать комплименты в адрес Москвы. После многочисленных антироссийских выпадов периода избирательной кампании, уже готовясь вступить в должность президента США, он заявил, что уходящий президент Трамп проявил недостаточную жесткость в ответ на приписываемую России хакерскую атаку. Речь идет о том, что в декабре в Вашингтоне сообщили о кибератаке, от которой якобы пострадали министерства обороны, национальной безопасности, финансов и торговли, а также тысячи компаний. В отличие от Дональда Трампа, госсекретарь Помпео и генпрокурор Уильям Барр сразу усмотрели в этом «руку Москвы».
Как ожидается, по сравнению с Дональдом Трампом Джо Байден займет более радикальную позицию по Украине, наращивая помощь Киеву, и будет более жестко ставить вопрос о правах человека в России, при этом в его команде будет немало людей, считающих Москву стратегическим соперником.
Все эти обстоятельства и объясняют позицию МИД РФ, настраивающегося на «тотальное сдерживание США по всем направлениям».
Тем не менее наибольший интерес представляют те немногие области, где после смены администрации в Белом доме могут открыться окна возможностей для «выборочного диалога».
Одной из таких областей, предположительно, должны стать вопросы контроля над вооружениями, по которым избранный президент США занимает более конструктивную позицию.
Как минимум еще одной темой для «выборочного диалога» США и России после ухода Дональда Трампа может быть деэскалация иранского ядерного кризиса, возникшего после одностороннего выхода Вашингтона из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) — соглашения между Тегераном и «шестеркой» мировых держав, которое было призвано решить проблему иранского атома. Не будем забывать, что СВПД стал плодом общих усилий Москвы и Вашингтона, который попытался похоронить Дональд Трамп.
Таким образом, даже если при президенте Трампе российско-американские отношения еще не достигли дна, которого они достигнут при президенте Байдене, рельеф этого дна будет иметь не только впадины, но и подъемы.