Введение в этом году упрощенного банкротства граждан вне суда не было приурочено к пандемии, но на ее фоне выглядит уместным, как никогда. Хотя граждане пока не распробовали новую процедуру, а юристы говорят о необходимости смягчения критериев, банки уже бьют тревогу, пытаясь снизить распространение механизма. У их беспокойства есть основания: продолжающийся коронакризис может резко увеличить популярность нового механизма в 2021 году.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
2020 год завершил первую пятилетку института банкротства граждан в России. Надо сказать, что до принятия закона в 2015 году мало кто в стране, кроме юристов, понимал, что представляет собой это явление. Лично у меня первые ассоциации с банкротством были связаны с ТВ-шоу «Поле чудес», когда участнику выпадал злополучный сектор «Б» и под «кислую музыку» его очки сгорали, а ход передавался другому игроку.
Соответственно, из-за непонимания и недоверия к новому институту в первое время народ вел себя осторожно и «падать в банкротство» не спешил.
Но вот прошло пять лет, россияне познакомились с «заморской» процедурой, и она получила массовое распространение — сейчас банкротами ежемесячно становятся более 10 тыс. граждан.
Когда в этом году государство упростило возможность списания небольшой задолженности (до 500 тыс. руб. без суда через заявление в МФЦ), многие ожидали увидеть стаи окрыленных граждан, летящих в банкротство. Дело в том, что средняя стоимость затрат на судебную процедуру оценивается в 100 тыс. руб., что делает ее бессмысленной для маленьких долгов. «Внесудебку» же сделали быстрой (полгода вместо полутора лет) и бесплатной для должников.
С пандемией, ухудшившей финансовое положение граждан и стоившей многим работы, запуск механизма прямо не связан. Но теоретически в таких условиях можно было бы ожидать его взрывной популярности. Тем не менее этого не произошло. Наоборот, к концу декабря стало очевидно, что пока надежды государства, выделившего для МФЦ финансирование с расчетом на 111 тыс. внесудебных процедур в год, не сбылись.
Ежемесячно шанс на упрощенное списание долгов (только шанс, потому что кредиторы могут прекратить процедуру) получают вместо ожидаемых 9 тыс. лишь 400–450 граждан.
Юристы видят несколько причин такой низкой популярности. Во-первых, все еще мало кто знает о новой процедуре, ведь то же судебное банкротство стало набирать обороты лишь через год после введения. Во-вторых, закон установил достаточно жесткие критерии — эту небольшую сумму долга кредитору сначала нужно просудить и передать на взыскание приставам, которые должны констатировать отсутствие имущества у должника и закончить исполнительное производство. Очевидно, что сам гражданин на эти обстоятельства повлиять не может, по крайней мере законными способами. Поэтому юристы не ждут всплеска популярности внесудебного банкротства и в будущем году, если не смягчатся критерии и условия.
Но у такого шага могут быть серьезные противники. Банкиры исходно были крайне обеспокоены новыми возможностями заемщиков и еще на этапе обсуждения механизма просили отсрочить его запуск хотя бы на полгода. Не оставили они попыток давления и сейчас. Ассоциация банков России в декабре обратилась в ФАС с просьбой ограничить рекламу услуг по сопровождению внесудебного банкротства, изображающую его в привлекательном свете.
По мнению банкиров, реклама искажает представления о процедуре, не говорит о негативных последствиях, поэтому необходимо законодательно закрепить правила для распространения такой информации.
Реклама действительно о многом умалчивает. Однако на фоне пока что мизерного распространения внесудебного банкротства и осторожных прогнозов юристов столь острая реакция банкиров выглядит странной. Вероятно, они иначе оценивают перспективы нового института в 2021 году и гораздо более пессимистично смотрят на перспективы финансового положения россиян.