Состоявшаяся в США инаугурация президента Джо Байдена стала не только, как выразился сам новый хозяин Белого дома, победой демократии. Она оказалась победой Демократической партии США и разгромом партии Республиканской. “Ъ” изучил, с чем осталась одна из двух крупнейших политических сил Соединенных Штатов после поражения Дональда Трампа на выборах.
Фото: Carlos Barria, Reuters
Возврат в Парижское соглашение по климату и во Всемирную организацию здравоохранения, распоряжение носить медицинские маски в госучреждениях, отмена ограничений на поездки в США граждан нескольких мусульманских стран — все эти, а также ряд других решений были приняты Джо Байденом в первый день на посту главы Белого дома. Пока весь мир обсуждал нормотворческие шаги нового президента, почти все из которых оказались отменой трамповских нововведений, Республиканская партия США подсчитывала потери.
Одновременно с утратой власти республиканцем Дональдом Трампом произошло другое, прискорбное для партии событие: к присяге были приведены трое новых сенаторов-демократов.
Таким образом, в верхней палате Конгресса установилось равновесие: по 50 сенаторов де-факто представляют каждую из двух крупнейших партий. Впрочем, баланс сил мнимый: вице-президент Камала Харрис в случае такого разделения во время голосования может отдать свой решающий голос. То есть демократы установили контроль сразу над двумя важнейшими ветвями власти: исполнительной и законодательной.
В «наследство» Дональд Трамп оставил однопартийцам лишь консервативное большинство в Верховном суде, но, как показал пример оспаривания результатов президентских выборов, члены главного судебного органа страны уважают себя и свою репутацию и становиться послушным орудием партии не намерены.
Помимо политических подорваны и экономические ресурсы республиканцев.
Во-первых, братья Кох, некогда значительный источник финансирования Республиканской партии, еще в 2019 году объявили, что отказываются от сугубо партийных пожертвований и будут давать деньги на общечеловеческие цели вроде создания рабочих мест, а также борьбы с бедностью и наркотической зависимостью.
Во-вторых, нелегкие времена переживает Национальная стрелковая ассоциация (NRA) — некогда мощная общественная организация, боровшаяся за сохранение права на ношение оружия и поддерживающая соответствующих политиков, преимущественно, конечно, республиканцев. Еще летом 2020 года власти штата Нью-Йорк обвинили руководителей NRA в мошенничестве, растрате десятков миллиардов долларов на личные нужды и прочих сомнительных деяниях. Кроме того, на ассоциации плохо сказалась и пандемия: руководству пришлось уволить десятки человек и отменить ежегодное шоу. В итоге NRA объявила о банкротстве и желании переучредить организацию, перенеся ее из Нью-Йорка в Техас. О финансировании республиканцев в таких условиях говорить, естественно, не приходится.
Мужчина рассматривает оружие на ежегодном собрании Национальной стрелковой ассоциации в Индинанополисе в 2019 году
Фото: Bryan Woolston / Reuters
Переход к «домашним» источникам финансирования (в противовес внешним) был очевиден уже в 2020 году: по данным компании AdImpact, более 80% всех расходов на телерекламу во время битв за сенатские кресла шли через группы, близкие к лидеру республиканского меньшинства Сената Митчу Макконнеллу. Шесть лет назад 60% таких расходов покрывали внешние игроки, в том числе NRA.
И если денег пока хватает, то недостаток ощущается именно в числе групп, готовых поддерживать республиканцев и проводить тонкую донастройку ее политики в соответствии с чаяниями избирателей. «Никого больше и нет. Сила в численности, а групп стало меньше»,— приводит издание Politico слова неназванного республиканского политтехнолога. «Когда вы партия власти, у вас все меньше инноваций, вы все больше полагаетесь на статус-кво. С Трампом у власти это было еще актуальнее»,— отметил, в свою очередь, экс-представитель Национального республиканского комитета Конгресса Кен Спэйн.
Дональд Трамп после поражения на выборах потратил много времени на бесплодные попытки их оспаривания, а не на сохранение общепартийной идеологической платформы. На этом фоне общий рейтинг одобрения его деятельности упал, по данным компании Gallup, до 34% при рекордно низкой 82-процентной поддержке среди республиканцев.
В 2008 году, когда Республиканская партия оказалась в похожей ситуации в прошлый раз, ряд внешних групп смогли мобилизоваться и помочь партии отвоевать у демократов Палату представителей два года спустя. Тогда эти группы рассчитывали на возможность повлиять на партийную платформу: сейчас, когда партия сталкивается с посттрамповским синдромом поиска нового пути, такая возможность под вопросом. «Мы должны понять, продолжим ли идти трамповским курсом или вернемся к своим корням. Партии было бы лучше очиститься от Дональда Трампа, но, полагаю, надежд на его полное изгнание нет»,— рассказал в интервью агентству AP республиканец, губернатор штата Мэриленд Ларри Хоган.
Сенатор от Техаса Тед Круз
Фото: Andrew Harnik / AP
Собственно, идеологическое будущее партии во многом зависит от «трампистского крыла», которое вслед за президентом повторяло тезисы о несправедливости выборов. Один из ярчайших его представителей — сенатор Тед Круз от штата Техас. Справедливой победу Джо Байдена он считать отказывается, но готов признать его новым главой государства. «Он выиграл выборы. Он президент. Я только что с инаугурации вернулся»,— сказал сенатор в ответ на вопрос, считает ли победу господина Байдена честной. По его словам, Дональд Трамп продолжит делиться с народом своими мыслями и соображениями, однако партии нужно эффективнее бороться за сердца и умы американцев, а также отказаться от раскалывающей общество риторики и соответствующего тона.
О нежелании уходить заявлял и сам бывший президент. В последней речи у власти он пообещал, что вернется «в той или иной форме». А значит, битва за сердца и умы внутри самой партии будет продолжаться.