В конце минувшей недели в новосибирском драматическом театре «Красный факел» состоялась премьера комедии «Лес» по одноименной, самой известной пьесе Александра Островского. Петербургский режиссер Андрей Андреев сдержал свое обещание, поставив пьесу так, как она написана. Корреспондента «Ъ» ИРИНУ УЛЬЯНИНУ это едва не заставило усомниться в таланте классика русской драматургии.
Еще пуще удручила невыстроенность режиссером одной из главных ролей — помещицы Гурмыжской, исполненной Валентиной Широниной. Она достоверно играет лишь алчность, что далеко не соответствует контексту роли дворянки, в плоть и кровь которой впитались изысканные манеры, и женщины, осененной поздней любовью. Гурмыжская в первых сценах кричит, как купчиха, гримасничает, нервничает по поводу и без повода и заставляет зевать даже как бы в кульминационных сценах. Претензии возникают и на столь утилитарном уровне, как умение носить костюм — актрисе сострадаешь, видя, как трудно ей приходится во всех этих корсетах, нижних юбках и оборках. Зато нипочем не поверишь, что эту ушлую женщину мог обмануть купец Восьмибратов! Увы, единственное, что удалось сделать Широниной, так это с залихватской простоватостью сыграть сцену торга.
Как ни странно, на первый план вышел персонаж, заслуженно занимающий в перечне действующих лиц пьесы одно из последних мест, — ключница Улита (Виктория Левченко). Таков был «смелый» режиссерский замысел, чтобы эта обаятельная, молодая и прелестная актриса, которой довелось представлять старушку без грима, зато во всей красе своих девических форм и со смешными косичками, присутствовала на сцене практически непрерывно. На Левченко глаз и отдыхал, но для чего Андрей Андреев снабдил ее фляжкой с алкоголем, осталось непознаваемым.
Что касается «гостей в доме Гурмыжской», то их сыграть мог бы любой: реплик — почти никаких, и актерская краска единая на всю сцену: одна головой трясет, имитируя болезнь Альцгеймера, другой сачком для ловли бабочек прикрывается, третий фыркает и бурчит, четвертый вовсе сидит памятником самому себе. Другое дело — слуги (молодые актеры Елена Головизина, Владислава Сауренко, Александр Полухин и Денис Франк), они–то и оживляют картинку, являя некие темпераментные танцевальные экзерсисы, поставленные режиссером по пластике Ириной Вакариной, и вдыхают в спектакль аромат живой жизни с ее узнаваемостью реакций, искрометностью мизансцен. Но разве дело в слугах? Кто бы вспомнил о них, если бы было, кого славословить?!
Счастливцев и Несчастливцев, комик и трагик, вот в ком соль пьесы! Однако и с ними, в выстраивании их линий, режиссер явно не переусердствовал. Олег Майборода (Счастливцев), безусловно, — очень способный артист, работает на сплошных собственных, благоприобретенных штампах. Сергей Пиоро (Несчастливцев) — актер с очень выигрышной внешне фактурой, превзошел самого себя в единственном: преодолел дефект речи, наконец начав посылать реплики в зал весомо и внятно. Но, опять– таки, подкачала Аксюша (Антонина Кузнецова) — сирота на выданье, которой жертвует нечаянно обретенную тысячу рублей Несчастливцев. Ни за что не поверишь, что она способна утопиться из–за любви или пойти в артистки, — режиссер и ей не смог задать параметров образа. Равно как и распределить между ней и прочими многочисленными персонажами спектакля смысловую нагрузку сценического действия.
К явным достоинствам можно отнести лишь эскапады массовки слуг и частую сменяемость декораций — расписных полотняных занавесей, подсвеченных всеми цветами радуги. Еще безотказно работает музыкальное оформление, внедряемое в хлопчатобумажную, экологически чистую, вялотекущую ткань спектакля. Сама по себе «Элегия» Массне и прочие шедевры хороши, а, применительно к «Лесу», они ни при чем.
Артисты, занятые в премьере, оказались заложниками не сформулированной режиссером идеи: они ничего не смогли поведать ни об актерском счастье, ни о радостях любви и надеждах. Жаль, что именно этому спектаклю предстоит представлять «Красный факел» на межрегиональном фестивале «Сибирский транзит».