Ирак неожиданно объявил о том, что трейдер ЛУКОЙЛа Litasco станет инвестором в добычной проект Насирия, хотя ЛУКОЙЛ уже несколько лет не проявлял к нему интереса. Прежде компании и властям Ирака не удавалось договориться об условиях разработки, в том числе о схеме покрытия затрат инвестора. В ЛУКОЙЛе и Litasco не стали комментировать, действительно ли компания предоставит финансирование для разработки Насирии. По мнению источников “Ъ”, сообщения об участии Litasco в проекте могут быть преждевременными.
Фото: Nabil al-Jurani / AP
Фото: Nabil al-Jurani / AP
Международный трейдер ЛУКОЙЛа Litasco профинансирует увеличение производственной мощности месторождения Насирия на юге Ирака до 200 тыс. баррелей в сутки, сообщила иракская национальная компания Dhi Qar Oil. В ЛУКОЙЛе и Litasco это не комментируют.
Текущая мощность месторождения, извлекаемые ресурсы которого оцениваются в 4,3 млрд баррелей, составляет 100 тыс. баррелей в сутки.
Иракская компания уточнила, что схема оплаты будет включать поставки нефти по соглашению между государственным трейдером Ирака SOMO и Litasco.
Договоренности, которые уже одобрил совет министров Ирака, включают также строительство нефтеперерабатывающего завода мощностью 100 тыс. баррелей в сутки и нефтепровода протяженностью 42 км. Реализацией этой части проекта должны заняться State Company for Oil Projects и итальянская Progetti Europa & Global. Срок реализации проекта составит 28 месяцев.
Заявление иракской госкомпании резко контрастирует с предыдущим ходом переговоров. ЛУКОЙЛ хотя и рассматривал участие в проекте Насирия много лет, с 2017 года заявлял об отсутствии интереса к нему. Изначально ЛУКОЙЛ намеревался разрабатывать это месторождение совместно с «Зарубежнефтью». В 2013 году обе компании прошли квалификационный отбор на участие в проекте. Тогда их конкурентами были еще пять компаний, включая Total и CNPC. Но консорциума не сложилось, так как подведение итогов тендера постоянно откладывалось.
Затем ЛУКОЙЛ начал переговоры о партнерстве уже с CNPC, но осенью 2016 года заявил об их заморозке из-за существенных разногласий сторон. Как пояснял глава ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов, компании не смогли решить, кто из них станет оператором разработки Насирии, а также разошлись во взглядах на схему реализации проекта. Помимо этого российского производителя не устроили жесткие требования иракского правительства. В 2017 году Министерство нефти Ирака заявляло, что ЛУКОЙЛ не проявляет интереса к участию в разработке месторождения, и собиралось продолжить переговоры с Total и китайскими компаниями. В 2019 году отсутствие прогресса в переговорах по Насирии еще раз подтверждал глава ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов. В итоге Ирак начал разрабатывать месторождение самостоятельно.
Источники “Ъ”, знакомые с ситуацией, уверяют, что никаких конкретных договоренностей между Багдадом и ЛУКОЙЛом о финансировании проекта нет.
Кроме того, Ирак — участник сделки ОПЕК+ по сокращению добычи, которая должна завершиться в 2022 году, но может быть продлена — это может поставить расширение Насирии под угрозу. Другой собеседник “Ъ” отмечает, что в целом Насирия подходит под требования к международным проектам российской компании, которая в последние годы предпочитает активы в продвинутой стадии разработки с понятной экономикой. Но, отмечает он, компания сейчас сконцентрирована на развитии уже имеющихся в ее портфеле проектов.
Сейчас основным активом ЛУКОЙЛа за рубежом является иракское месторождение Западная Курна-2 с начальными извлекаемыми запасами около 14 млрд баррелей (добыча в 2019 году — около 400 тыс. баррелей в сутки). Оно разрабатывается на основе сервисного контракта, подписанного в январе 2010 года, сроком на 25 лет — ЛУКОЙЛ после компенсации исторических затрат получает фиксированную плату с каждого добытого барреля. Аналогичную схему ЛУКОЙЛ предлагал властям Ирака и для Насирии. В мае 2018 года российская компания договорилась о дальнейшей разработке Западной Курны-2 с увеличением добычи до 800 тыс. баррелей в сутки в 2025 году.
Также ЛУКОЙЛ является оператором (60%) на Блоке 10 в Ираке, где уже открыто крупное месторождение Эриду.
Андрей Полищук из Райффайзенбанка отмечает, что, учитывая восстановление цен на нефть и в целом резкое снижение инвестиций в отрасль, нефтяные компании в основном заинтересованы в проектах с низкой себестоимостью добычи или с фиксированной доходностью.