премьера
Вчера в столице Алтайского края городе Барнауле с размахом прошла инаугурация нового губернатора Михаила Евдокимова. Специальному корреспонденту Ъ АНДРЕЮ Ъ-КОЛЕСНИКОВУ, ставшему свидетелем этой праздничной церемонии, показалось, что новая роль популярному актеру удалась.
Еще в аэропорту Домодедово я увидел актера Валерия Золотухина. Он тоже ждал рейс на Барнаул.
— А вы не хотите стать губернатором? — спросил я, честно говоря, первое, что мне пришло в голову.
— Да ну что вы,— обиделся он.— Ну нет!
— Я что-то не так сказал?
— Ну да. У каждого свой бизнес.
— А это бизнес? — Мне стало интересно.
— А вы как думаете?
— Да ведь, говорят, и кампании-то у Михаила Евдокимова никакой не было.
Он посмотрел на меня с сожалением:
— Вы правда считаете, что можно выиграть такие выборы без кампании?
Для актера Валерий Золотухин рассуждал довольно здраво.
— Это, молодой человек, была одна из самых удачных и блестящих предвыборных кампаний всех последних лет,— сказал он, в очередной раз с сожалением оглядев меня.— Там были такие интересы...
И он напомнил про двойника прежнего губернатора Александра Сурикова, тоже с фамилией Суриков, у которого уж точно не было никакой кампании. Но двойник этот, стрелок ВОХРа, запутал 3% населения, и именно их не хватило оригиналу, чтобы победить в первом туре.
— А Миша только одно интервью дал и остался в стороне. А ведь я им еще за два месяца до выборов говорил,— с неожиданной досадой вспомнил Валерий Золотухин,— что Миша — это не шутки! А они смеялись: да это вообще никакая не фигура! Потом они — р-раз!
Актер со всей силы ударил кулаком по воздуху и даже присел по инерции.
— Это же, кажется, ваш регион.
— Да, родился я в этом регионе,— подтвердил он.— Так вот, в последнее время люди здесь стали жить лучше, только сами этого пока не поняли. От этого все проблемы.
— То, что победил Евдокимов,— проблема?
— Нет,— почему-то не согласился он.— Как я могу так говорить? Знаете, актеров считают... Ну, так к нам относятся... Что мы не можем быть политиками. А мы на многое способны.
Объявили посадку на наш рейс, и мы расстались. В том, что рассказал Валерий Золотухин, было много загадок. Кто такие "они"? Могут ли актеры быть политиками? И главное, почему же люди в Алтайском крае никак не могут понять, что они стали жить лучше?
Барнаул, я надеялся, даст ответы на эти вопросы.
Через час после приезда я знал практически все. Знал, что бизнес замер в ожидании первых действий нового губернатора, а их все что-то нет да нет; что на первой пресс-конференции охрана Михаила Евдокимова, которой никто не видел у прежнего губернатора, не выпускала прессу из зала; что пресса вся теперь в претензии; что в отместку за это в одном из выпусков теленовостей появился сюжет о том, как охрана подставляла новому губернатору стул, а пресс-секретарь подкладывала на стол готовые ответы на вопросы; что в ответ на просьбу рассказать о планах он зачитал свою предвыборную листовку и даже произнес под конец: "Искренне..." — и остановился, потому что это была подпись "Искренне ваш Михаил Евдокимов"; что, наконец, за победой Михаила Евдокимова стоит "Алтайэнерго", а в конечном счете господин Чубайс, который теперь начнет (или уже начал) веерное отключение Алтайского края за долги, которые не соглашался отдавать Александр Суриков, а Михаил Евдокимов для того и поставлен, чтобы решить эту проблему. Информации было слишком много. А ведь на инаугурации ее должно было стать еще больше.
Уже за час до начала вестибюль драмтеатра был заполнен. Гости съехались изо всех соседних регионов, в том числе из Монголии и из Китая, хотя первые лица мероприятие проигнорировали. Высокопоставленные жители Барнаула переживали это довольно тяжело.
Но москвичи все-таки начали в конце концов мелькать. Прошел актер Александр Михайлов, председатель совета директоров группы "Промышленные инвесторы" Сергей Генералов (на заводе этой группы Михаил Евдокимов начинал, что важно, шлифовщиком коленвалов), лидер Аграрной партии Николай Харитонов... Кажется, все.
К 14 часам зал был забит до отказа. Михаил Евдокимов вышел на сцену в темном концертном костюме. Длинные, практически до колен, полы пиджака надежно облегали его рискованную фигуру. Председатель Центризбиркома вручила ему удостоверение губернатора. Он медленно положил его во внутренний карман пиджака и подошел к микрофону.
— Я вообще всегда волновался,— потупившись, сказал он,— когда выходил на сцену. Но так, как сейчас-то, никогда не волновался. Перед земляками еще к тому же. Ответственность всегда, конечно, есть. Но сейчас она по-любому выше.
Не глядя в бумажки, разложенные перед ним, Михаил Евдокимов поклялся верно служить своему народу, исполнять обязанности губернатора в соответствии с уставом края и Конституцией Российской Федерации.
— Клянусь,— сказал он.
Конечно, он учил весь этот текст.
Ему подарили цветы.
— Первые цветы в этом качестве,— с виноватой улыбкой сказал он.— Это очень трогательно.
Так прямодушно обращая внимание публики на то, что раньше ему дарили цветы как известному актеру, он сумел нисколько не переиграть. Хорошего все-таки актера потеряли.
Первый заместитель полномочного представителя президента по Сибирскому федеральному округу Алексей Щербинин (сам полпред господин Драчевский не приехал, сославшись на занятость) зачитал Михаилу Евдокимову поздравление Владимира Путина. Губернатор слушал так внимательно и так часто кивал, как будто все эти слова произносил сам господин Путин.
В речи председателя Агропромышленного союза России Николая Харитонова едва ли не самым запоминающимся была глубокая историческая справка.
— В истории есть поразительные моменты,— рассказал он.— В эти минуты я невольно вспоминаю биографию Михаила Сергеевича и нахожу: 1954 год, освоение целинных и залежных земель... Прошло столько лет, и в тех местах, где происходило это освоение, новый руководитель с таким искусством вышел на федеральную сцену...
Николай Харитонов не смог закончить так, казалось, удачно начинавшуюся мысль, да и не нужно было ничего заканчивать. И так все, конечно, поняли, что он хотел сказать. Имелось в виду, что Николай Харитонов будет очень хорошим губернатором.
Поздравления были одно другого трогательнее.
— Я ехал сюда, и шел дождь,— сказал председатель ассоциации "Сибирское соглашение" Владимир Иваков.— Благодатный, весенний. Так пусть же население Алтайского края будет с денежками!
Президент Республики Алтай Михаил Лапшин говорил Михаилу Евдокимову, что его победа — это победа сил добра (над силами зла, надо полагать), еще кто-то уже не в первый раз сравнивал территорию этой жемчужины Сибири с территорией Франции (не в пользу, разумеется, последней) и настаивал, что Михаил Евдокимов появился тут не случайно, а для того, чтобы улучшить качество людей (и ничего не говорил об их количестве)... А вот уверенно выступил член правления РАО ЕЭС Леонид Гозман, еще один московский гость, и кратенько рассказал о своей компании ("660 тыс. человек, 2 млн с семьями, работаем на территории всей Российской Федерации..."). Честно сказал, как много в работе и благополучии такого количества людей зависит от взаимодействия с властью на местах, и я некстати вспомнил про утренние рассказы об "Алтайэнерго".
Епископ Максим, выйдя на трибуну, сперва обратился к залу с основным апрельским тезисом:
— Христос воскресе!
И только получив неожиданно громкий и стройный ответ "Воистину воскресе!", воодушевился настолько, что, закончив, потребовал от зала повторения пройденного и снова проверил свою власть над ним:
— Христос воскресе!
— Воистину воскресе! — уверенно откликнулся зал.
А вот наконец выступил актер Александр Михайлов. Он рассказал, как убедился, что потенциал Михаила Евдокимова давно вышел за рамки актерства. И даже рассказал, в какой момент. Это случилось, когда ветеран одного спецподразделения Виталик, работавший в предвыборном штабе Михаила Евдокимова, был остановлен в коридоре своим бывшим командиром — полковником, и они обнялись, увидев друг друга.
— Они рисковали,— глухо сказал Александр Михайлов,— их головы могли бы полететь, как головы двух ректоров (Не знаю, каких. Простите меня, люди.—А. К.). "Спасибо, Виталик,— сказал полковник.— Ты идешь за правое дело". И оба заплакали.
Как же я-то удержался?
— А ведь они настрадались,— продолжил Александр Михайлов.— Как же они настрадались! Ведь 76-е место Алтай занимает среди всех субъектов федерации по уровню жизни! Так держать, Миша! Я старше тебя, но хотел бы быть твоим подчиненным!
Александр Михайлов недвусмысленно дал, таким образом, понять, что претендует на роль первого зама губернатора.
Выступил и Михаил Евдокимов:
— Ойх...— сказал он, в точности как тот самый его мужик с мордой красной.— Я, конечно, знаю, что я хочу сказать... но здесь записано... в общем, с моих слов верно.
Реприза прошла безукоризненно. После этого он без воодушевления, по многу раз споткнувшись на ровном, казалось бы, месте, пробормотал свою программную речь. В ней была реструктуризация задолженностей предприятий (снова ссылка на отношения с РАО ЕЭС), развитие переработки и слова о том, что придется избавляться кое от чего и даже кое от кого...
И снова он, бубня все это, нигде не переиграл. Было понятно, что нелегко ему даются новые слова, но надо ему их учить, раз уж победил тут всех до одного. А выучив и произнеся, придется отвечать за них перед людьми. Так что и уберет кое-кого — безо всякого, конечно, желания. Но это роль у него такая, к нему и отношения-то, видите, не имеет, лишь бы добубнить сейчас этот текст, вот и все. А там и выпить можно будет.
И выпил он сразу после инаугурации вместе со всеми мужиками тут же, на втором этаже драмтеатра. Все его поздравляли, и со всеми он пил. Я-то видел, что чистую воду; ни разу, по-моему, водки себе не налил. А потому что сначала налил рюмку сорокаградусной, понюхал, попробовал на язык да пить-то и не стал, потому что профессионал и все понял.
Господин Генералов тут же, за столом, в неформальной обстановке подарил ему комбайн "Руслан" (сертификат и ключи прилагались). Я потом поинтересовался у господина Генералова, сколько стоит этот комбайн, и услышал цифру в $45 тыс. Можно ли делать действующему губернатору такие подарки? Похоже, что если на глазах у всех, то можно.
Представитель Дагестана подарил ему саблю и станцевал ему от души. Вдруг я увидел, что Михаил Евдокимов страшно волнуется. Он без конца поправлял галстук, как-то жалко улыбался, не в такт качал головой, слушал людей очень уж рассеянно. Чем дальше, тем тяжелее давалась ему эта роль.
Не развеселила его даже реплика Михаила Лапшина:
— Один мой друг сказал мне: "О, к Михаилу Сергеичу едешь! Вчера у него была Регина, теперь регион! С регионом ему сложнее, конечно, будет. Но дай бог, чтобы получилось так же, как с Региной!"
И только когда подошел к нему композитор Олег Иванов, губернатор вздохнул, показалось, с облегчением. Композитор спел ему песню "Товарищ" на свою музыку. Там были и такие известные строки: "Тебе половину и мне половину". И они ударили по рукам на глазах у всех, как будто только что Алтайский край поделили.
Михаил Евдокимов решил спеть еще песню. Он потер руки и сказал, словно извиняясь: "Ну а что, нам нельзя, что ли? Что мы, не люди?" Он нервно объяснил, что написана она была совсем не для баллотирования. Оркестр заиграл музыку.
— Да не та,— поморщился губернатор.
Видно, эта все-таки была для баллотирования.
А та, которая не для баллотирования, называлась "Невзначай", и припев в ней был такой: "То ненароком, то невзначай встречай, мой край, меня встречай!"
Хорошая в целом получилась встреча. Когда Михаил Евдокимов уже уходил, я пробился к нему и в толпе людей спросил буквально на ухо:
— А не страшно вам?
Он не удивился нисколько:
— Очень. Очень страшно.
— А если все же опозоритесь? — уточнил я.— Как жить будете?
— Молитесь за меня,— неожиданно попросил он.
Это была, я настаиваю, лучшая фраза губернатора за этот вечер. Ведь он ее даже не репетировал. Экспромт.