дело Яндарбиева
Вчера адвокат Дмитрий Афанасьев, защищающий интересы двух россиян, обвиняемых в Катаре в убийстве Зелимхана Яндарбиева, на пресс-конференции в агентстве "Интерфакс" подвел итоги первого этапа процесса. Однако Ъ удалось узнать некоторые подробности, оставшиеся за кадром официальной пресс-конференции. Так, источник Ъ, присутствующий на суде в Дохе, рассказал, что исход процесса практически предрешен: судьи и обвинители почти не пытаются скрыть, что заранее знают, каким будет вердикт.
Вчера впервые за эту неделю в Дохе не было судебного заседания по делу об убийстве Зелимхана Яндарбиева, и Дмитрий Афанасьев, представитель адвокатского бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры", представляющий интересы россиян, провел пресс-конференцию в Москве. На ней в основном повторялось то, что уже было рассказано Ъ в предыдущих номерах (в том числе в интервью с господином Афанасьевым, опубликованном 28 апреля). Лейтмотивом пресс-конференции стало описание произвола в отношении обвиняемых, который царит в суде. К примеру, господин Афанасьев рассказал, что, по мнению одного из свидетелей, подсудимые признали свою вину еще 22 февраля, после того как им показали некую изобличающую фотографию. Однако фотографии появились в деле только 3 марта, значит, до этого россияне их видеть не могли. Кроме того, на этих снимках нет ничего, что доказывало бы вину подсудимых.
Кроме рассказанного адвокатом Ъ стали известны еще некоторые подробности процесса. К примеру, много странного в показаниях свидетеля, видевшего одного из подсудимых возле мечети. Он утверждает, что видел обвиняемого за рулем минивэна, хотя в арендованной машине были тонированные стекла. Кроме того, на вопрос адвоката, как он смог запомнить номер машины, свидетель ответил, что около десяти лет назад его обокрали на рынке и с тех пор он стал очень подозрительным.
Собеседник Ъ, присутствующий на процессе, сказал, что суд идет очень медленно и нудно, судья не жалеет времени на выяснение совершенно бессмысленных деталей. Например, около 45 минут суду потребовалось для приобщения к делу фотоаппарата; все это время судья и свидетель спорили, какого он цвета, серебристого или золотистого. Победил свидетель, и в протокол было занесено, что фотоаппарат "серебристого цвета с золотистой окаймовкой".
По мнению источника Ъ, судьи весьма предвзяты. К примеру, адвокату не позволили спросить у следователей, какими методами проводился допрос россиян. Всякий раз, когда прокурор заявлял свой протест, судья соглашался, что то или ионое действие защиты не имеет отношения к делу. "Общее впечатление ужасное. Безумно нудная тягомотина, с огромными паузами. Но самое страшное, что, чем бы ни занимались обвинители и судья, всегда ощущается предрешенность. Чувствуется, что судьи уже знают решение, которое они выдадут. Процесс идет как бы не всерьез,— считает источник Ъ, присутствующий на процессе.— И это ощущение, что судья давно знает, что он скажет в конце, очень давит и на защиту, и на обвиняемых".
МИХАИЛ Ъ-ЗЫГАРЬ