Онкологические больные обратились в Минздрав с просьбой включить нутритивную поддержку пациентов, выписавшихся из клиник, в ОМС. Специализированное питание недоступно большинству нуждающихся, утверждают они, «так как стоимость составляет 1–1,5 тыс. руб. в сутки и выше». Президент ассоциации онкологических пациентов Ирина Боровова рассказала, что общественники уже пять лет безуспешно пытаются решить проблему нутритивной поддержки онкопациентов. Нутритивная недостаточность при этом, согласно официальным данным, наблюдается у 40–80% онкопациентов и является одной из основных причин смерти при прогрессирующем заболевании.
Фото: Александр Вайнштейн, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Александр Вайнштейн, Коммерсантъ / купить фото
Петицию Министерству здравоохранения РФ с просьбой включить специализированное питание в перечень услуг, предоставляемых в рамках ОМС, направили родственники пациентов с онкологией. Инициатор Дарья Соколова рассказала “Ъ”, что у ее мужа рак верхней челюсти в четвертой стадии. Мужчина лишился возможности нормально питаться еще до постановки диагноза, а после операции может есть только специальные высокоэнергетические питательные смеси.
В тексте петиции госпожа Соколова подчеркивает, что нутритивная поддержка недоступна большинству нуждающихся, «так как ее стоимость составляет 1–1,5 тыс. руб. в сутки и выше».
Онкопациенты, которые не могут позволить себе смеси, по ее словам, вынуждены «пить крепкий говяжий бульон через трубочку в носу и тихо умирать». На момент публикации петицию подписали более 17 тыс. человек. В администрации президента РФ, куда госпожа Соколова также направила обращение, обещали переадресовать его в профильное ведомство. Минздрав пока не ответил.
Нутритивная, или питательная, недостаточность — состояние, которое обусловлено несоответствием между поступлением питательных веществ в организм и их расходом, что приводит к снижению массы тела и изменению компонентного состава организма.
Максим Кучер, глава отдела клинического питания НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой, уточняет, что в ходе стационарного лечения, а также во время наблюдения в дневном стационаре обеспечение специализированным питанием реализуется в полном объеме.
Однако после выписки из стационара больной должен самостоятельно организовывать питание, и это, по словам господина Кучера, действительно «большая проблема».
Президент ассоциации онкологических пациентов «Здравствуй» Ирина Боровова рассказала “Ъ”, что уже пять лет организация пытается решить вопрос нутритивной поддержки онкопациентов. «Мы отправляем большое количество писем в адрес Минздрава, Фонда обязательного медицинского страхования, правительства с призывом нутритивную поддержку внести в ОМС,— говорит госпожа Боровова.— Дети в этом нуждаются на всех стадиях лечения, взрослые с удаленной гортанью, с удаленными желудками вообще не могут жить без нутритивной поддержки. 70% онкопациентов в активной фазе лечения, когда от химиотерапии у них нет сил поднять ложку, нуждаются в таком питании». По ее подсчетам, в месяц на специализированные смеси пациент должен тратить в среднем 20 тыс. руб., а это почти вся его пенсия по инвалидности. «Но еще нужны зонды к этому питанию, памперсы, лекарства, транспорт, в конце концов,— возмущается она.— У нас есть прецеденты, когда пациент погибал на основном лечении только из-за того, что ел обычную домашнюю еду, которая не соответствует нормам питания».
Согласно клиническим рекомендациям по нутритивной поддержке Федерации анестезиологов и реаниматологов Минздрава, около 75% онкологических пациентов при постановке диагноза имеют белково-энергетическую, или нутритивную, недостаточность. «Достаточно часто» поступившие в стационар на лечение онкопациенты имеют потерю массы тела более 10%. При этом потеря массы тела около 5% существенно нарушает процесс лечения и повышает летальность. От 20% до 40% онкобольных погибают от последствий белково-энергетической недостаточности, то есть фактически от недоедания. Нутритивная недостаточность наблюдается у 40–80% онкопациентов и является одной из основных причин смерти у пациентов с прогрессирующими заболеваниями. Наиболее часто она встречается у больных с опухолями желудочно-кишечного тракта и дыхательных путей.
Максим Кучер подчеркивает, что белково-энергетическая недостаточность — это не всегда дефект лечения. Она может развиваться не из-за того, что пациента не кормят или делают это неправильно, а из-за тяжелого состояния больного и «агрессивного» метода лечения.
Приводить процент людей, умерших от отсутствия нутритивной поддержки, «не очень корректно», считает онколог-химиотерапевт Полина Шило. «Есть люди, которых можно было если не спасти, то продлить им качественную жизнь, если бы было больше диетологов, нутрициологов, если бы была большая осведомленность врачей и пациентов»,— отмечает она. По подсчетам лидера общественного движения «Рак излечим» Ольги Черняк, во всей стране есть около полутора десятков реабилитологов-онкологов, которые владеют современными рекомендациями по поддержке пациентов и активно ими пользуются.
Максим Кучер рассказал, что в России «проводятся мероприятия по улучшению снабжения пациентов специализированным медицинским питанием на амбулаторном этапе». Речь идет не только об онкобольных. В частности, Северо-Западная ассоциация парентерального и энтерального (зондовое и внутрисосудистое) питания при поддержке комитета здравоохранения Санкт-Петербурга запустила программу обеспечения пациентов с синдромом короткой кишки, в планах поддержка больных муковисцидозом. Большую помощь, по его словам, в этом вопросе оказывают благотворительные фонды, например AdVita. «Почему питание не включено в ОМС, я не знаю,— уточняет господин Кучер.— Думаю, что это связано с комплексом причин: с тем, что клиническое питание сравнительно молодая наука и пока не получает должного внимания, с отсутствием специальности клинического нутрициолога, отсутствием обязательного курса клинического питания в профильных вузах, с недостаточным финансированием». Ирина Боровова при этом подчеркивает, что финансирование нужно «не глобальное», но это могло бы «колоссально» улучшить качество жизни пациентов и результаты лечения.
В Минздраве “Ъ” не смогли ответить, знакомо ли ведомство с текстом петиции и как планирует поддерживать онкопациентов, нуждающихся в специализированном питании.