Ближний Восток находится на пороге новой эпохи возрождения, что влечет пересмотр связей как внутри региона, так и с внешним миром. К таким выводам приходят эксперты международного дискуссионного клуба «Валдай». Подготовленный ими доклад будет обсуждаться на открывающейся 30 марта десятой, юбилейной Ближневосточной конференции клуба. Авторы доклада предлагают дискуссию о поисках идентичности арабских стран и их взаимодействии с другими значимыми игроками в регионе и за его пределами, включая Россию. Впрочем, перспектива развития сотрудничества с Москвой туманна. Эксперты «Валдая» предупреждают о рисках, вызванных недостаточной артикуляцией внешнеполитических стратегий как Россией, так и странами региона.
Фото: Reuters
Фото: Reuters
«Ближний Восток в поисках утраченного возрождения» — такова тема открывающейся во вторник в Москве десятой Ближневосточной конференции клуба «Валдай», подготовленной в партнерстве с Институтом востоковедения РАН. Впервые программа ближневосточного «Валдая» будет полностью открыта. Из-за непрекращающейся пандемии конференция пройдет в смешанном формате — как офлайн, так и онлайн. В дискуссиях примут участие более 50 экспертов из 19 стран. Ожидается в том числе выступление главы МИД РФ Сергея Лаврова.
Авторы доклада, подготовленного к конференции, приглашают к дискуссии о будущем Ближнего Востока. По их мнению, этот регион находится на пороге новой, уже третьей за 200 лет эпохи возрождения, суть которой сводится к поиску арабскими странами своей идентичности и места в мире. За десять лет «арабской весны» население региона прошло путь от надежды до разочарования. Пережитый опыт заставил политические и интеллектуальные элиты региона задуматься о будущем, и каждая страна делает это по-своему.
В докладе отмечается, что одна из базовых для исламской культуры метафора возрождения уходит корнями к проповеди пророка Мухаммеда.
Все дальнейшее политическое развитие арабо-мусульманского мира наполнено бесконечной чередой религиозно-политических движений, требовавших возрождения, отречения от порочных нововведений и возвращения на путь праведных предков, напоминают авторы доклада.
«Официальной первой эпохой возрождения» считается зародившееся в середине XIX века в арабских вилайетах Османской империи движение «Ан-Нахда». Его название так и переводится с арабского — «Возрождение». «Сформировавшиеся в то время концепции арабского национализма и панисламизма, остро поставленные вопросы о сочетаемости традиции и модернизации, ислама и современного государства, о пределах демократии и социальной справедливости определили повестку общественно-политических дискуссий на следующие полтора столетия, обозначив наиболее сложные проблемы развития региона»,— отмечают авторы доклада. Ко второй волне арабского возрождения они относят период борьбы за независимость и последовавшее за этим образование в середине XX века в регионе новых независимых государств.
Среди особенностей третьей «Ан-Нахды» авторы доклада выделяют:
- Протест, нацеленный на модели развития, сформированные внутри стран региона в период национального освобождения, а не извне. Тогда как первая и вторая волны возрождения были прежде всего ответом на вызовы колониализма.
- Новый тип лидеров. Это ни интеллектуалы и просветители XIX века, ни формирующие новый образ страны политики середины XX века (например, президенты Египта и Туниса Гамаль Абдель Насер и Хабиб Бургиба, ливийский лидер Муаммар Каддафи, короли Саудовской Аравии и Марокко Фейсал и Хасан II), а тактики и прагматики, не верящие в идеологию, но всегда готовые ее использовать, среди них — наследный принц Абу-Даби и фактический правитель ОАЭ Мухаммед бен Зайд, наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Сальман, эмир Катара Тамим бен Хамад, король Марокко Мухаммед VI, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, президенты Турции, Сирии и Египта Реджеп Тайип Эрдоган, Башар Асад и Абдель Фаттах ас-Сиси. «Рост рисков, проистекающих как из социальной трансформации, так и из внешней среды, создает ситуацию чрезвычайного положения, в которой наиболее эффективными оказываются те системы, которые могут быстро и консолидированно отвечать на новые вызовы и угрозы. Это ведет к усилению персоналистского фактора в управлении и временно снижает значимость институтов. Конечно, в перспективе это может стать источником обновленного авторитаризма»,— говорится в докладе.
- Пересмотр отношений с внешним миром и изменение самой конфигурации региона. Во время «Ан-Нахды» речь шла о включении ближневосточного ареала в мировую политику в рамках колониальных моделей управления, в середине XX века — об интеграции молодых государств в биполярную систему отношений. Теперь ситуация иная.
Авторы доклада подчеркивают, что рассматривавшийся ранее исключительно как реципиент внешних влияний Ближний Восток внезапно превратился в источник новых трендов мирового развития: массовые протестные движения под лозунгами справедливости, новая роль религии в политической жизни, обострение международной конкуренции, рост влияния региональных держав, зачастую переигрывающих глобальных акторов, общая секьюритизация международных отношений. Это заставляет переосмыслить схематическое описание мировой политики через концепты центра и периферии (Запада и Востока, Севера и Юга). «В мире нет больше ни центра, ни периферии, как, по всей видимости, и вообще нет бинарных географических оппозиций»,— говорится в тексте.
По мнению авторов доклада, на трансформацию связей в регионе влияют следующие процессы:
- Нормализация отношений между некоторыми арабскими государствами и Израилем. Эксперты считают, что, заключая соглашения, сулящие экономическую и технологическую связанность внутри региона, арабские страны демонстрируют однозначный выбор пути развития. Хотя на этом пути может возникнуть ряд проблем. Вопрос, готовы ли арабские государства к глубокой социально-политической трансформации, которая необходима для технологического рывка. Под вопросом и прочность связей с Израилем. Авторы напоминают, что предыдущая попытка нормализации отношений арабских стран с Израилем около четверти века назад была свернута из-за начала второй палестинской интифады. Издержки от сохранения отношений с Израилем оказались слишком велики и не могли оплатить те политические риски, на которые пришлось бы пойти решившимся на него лидерам.
- Претензии на региональное лидерство Турции и Ирана и их внутренние процессы «возрождения», которые заставляют их обращаться к собственному имперскому опыту. Обе страны продемонстрировали свою привлекательность в качестве своеобразных образцов социально-политического развития для значительных масс населения в арабском мире и за его пределами.
Изменения, происходящие внутри региона, неизменно ведут к пересмотру отношений государств Ближнего Востока с внешними акторами, роль которых постепенно снижается, подчеркивают авторы доклада. Они указывают, что европейские государства и так уже максимально ограничили свою роль на Ближнем Востоке, а США предпочитают развивать стратегию непрямого участия.
Эксперты предполагают и изменение роли России в регионе. «Несмотря на то что за последние пять лет она объективно выросла, Москва никогда не ставила перед собой задачи заменить собой США или Европу в управлении региональными процессами. В конце концов опыт и тех и других оказался не очень удачен, а описанное в докладе усложнение региональной реальности не внушает оптимизма относительно перспектив внешнего управления»,— говорится в тексте.
Как именно может измениться роль России на Ближнем Востоке, авторы не рассматривают, лишь упоминают о рисках, которые могут возникнуть из-за «недостаточной артикуляции внешнеполитических стратегий» как Россией, так и ее арабскими партнерами.
Впрочем, в том, что эта стратегия не артикулируется, есть доля ответственности и российских think tanks (мозговые центры), включая клуб «Валдай». Однако представленный доклад может стать основой для дискуссии и переосмысления места России в регионе, но уже не на уровне экспертов, а стейкхолдеров.