«Мы отказались от захвата рынка и занялись наукоемкими маржинальными проектами»

— К­огда-то Краснодар был крупным промышленным центром, однако утратил это значение. В последние годы предпринимаются усилия по развитию промышленного потенциала города. Как вы оцениваете состояние машиностроения в Краснодаре за последние несколько лет?

— Развитие, безусловно, есть и тому много примеров, тот же завод «КЛААС» не стоит на месте, увеличивает свое производство. Однако сегодня существует общемировая тенденция по деиндустриализации крупных городов. Агломерации — это культурные и научные центры, а производство потихоньку вытесняется за их границы. Это происходит хотя бы потому, что там земля дешевле. В качестве примера приведу историю наших предшественников — компрессорного завода «Борец», ­когда-то у предприятия была площадка в Москве размером 8 га. Эта земля была продана под застройку, а завод переехал в Краснодар. Потом оказалось, в краевой столице выгоднее сдавать территорию в аренду, чем производить компрессоры. Поэтому мы организовали свое производство в Динской, хотя и здесь земля не дешевая.

— Но крупные города — это высококвалифицированная рабочая сила.

— Любой предприниматель взвешивает такие факторы, как стоимость рабочей силы и ее квалификация. Мы свои кадры выращиваем сами, и никуда от этого не деться. Была советская система образования, можно долго дискутировать, хорошая она или плохая, но она своих целей достигала, — люди имели широкий кругозор. Но и техникум, сегодня это колледж, дает не меньше знаний для производственников. Я преподавал в свое время в Кубанском технологическом университете на кафедре холодильных компрессорных машинных установок. Сейчас наш конструкторский отдел ­где-то на 50% состоит из моих бывших студентов. Да, мы ищем специалистов, но на такие фундаментальные вещи, как, например, разработка цилиндров, не нашли людей со стороны.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Ваше предприятие занимается разработкой собственных технических решений, однако компрессоры не вчера придумали, им, наверное, уже лет сто. Разве о них не все известно?

— В России первый компрессор был произведен на заводе «Борец» в 1897 году. Но самое интересное, что даже с советского времени хранятся секреты производства. Особенно если это касается бессмазочных технических решений, сжатия чистых газов, хлора, например. Качественные изменения в отрасли происходят и по сей день. Вот пример, в 1995 году Краснодарский компрессорный завод разработал станцию по получению азота адсорбционного типа. Это инертный газ, пригодный для закачивания в нефтяные скважины, при этом самый дешевый, поскольку в воздухе его содержится 78%. В 1999 году появились плоские мембраны, которые производились в Балашихе, потом пошли половолоконные мембраны. Наши станции теперь работают на них. Изначально в Краснодаре производились двухрядные компрессоры, затем разработали четырехрядные, подняв производительность с 9 куб. м. в минуту до 18 куб. м. в минуту. К 2004 году наши инженеры придумали техническое решение, которое позволило делать компрессор производительностью 20 куб. м. Тогда мы наступили на самое больное место нашим основным конкурентам — австрийской компании LMF, которая до этого момента захватила российский рынок, выпуская азотные станции производительностью 20 куб. м., и до 2009 года мы ее в этом сегменте из России вытеснили. Мы готовы наступать на их проекты и дальше и уже создали компрессорное оборудование для эффективного решения задачи по откачке газа из ремонтных участков газопровода в рабочую ветку трубы. Ранее только LMF были представлены с подобным оборудованием на рынке СНГ, теперь же Краснодарский компрессорный завод предлагает свое решение, позволяющее успешно решить вопрос импортозамещения.

«Мы свои кадры выращиваем сами, и никуда от этого не деться.»

— Насколько высок спрос на ваше оборудование в России? Какую долю рынка компрессоров для нефтегазовой промышленности вы имеете?

— До 2016 года мы проводили политику «подметания рынка». Нам нужно было расти любой ценой, тогда мы особенно не обращали внимания на прибыль. Потом посчитали и прослезились. Мы изменили политику и в первую очередь обратили свое внимание на наукоемкие маржинальные проекты. Лучше мы будем делать меньше, но зарабатывать больше. Именно на этом наша политика и строится. Мы создаем сложное, порой уникальное оборудование, которое никто не может сделать ни в России, ни за рубежом. Мы работаем исключительно под заказ. Сегодня, например, реализуем интересный проект для «Красноярскгазпром нефтегазпроекта». Компания заказала установку для буровой платформы в Каменномысском море. Заработок на этом проекте позволяет выполнить любое пожелание заказчика. Например, некоторые детали нам приходится делать из мельхиора, потому что нержавейка в сочетании со сталью и медью образует гальванические пары и при определенных условия появляется коррозия.

Что касается нашей основной продукции азотных станций, спецкомпрессоров, мы конкуренции не боимся, мы в некоторых проектах в два раза дешевле Китая. А в производстве судовых компрессоров никого кроме нас и LMF нет. Это сложная продукция, необходимо иметь сертификат морского регистра. Спрос есть, нам хватает. Да заводик не большой, но зато прибыльный.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— А на экспорт продукцию поставляете?

— Периодически реализуем компрессоры за рубеж, в Саудовскую Аравию, Алжир. Египет запрашивал наши компрессоры для газозаправочных станций. Недавно поступил запрос из Норвегии, этот проект еще не закрыт, думаю, мы заключим договор.

— Работает ли на зарубежных рынках черный пиар в отношении российских машиностроителей, как это сегодня происходит с вакцинами от коронавируса?

— Работает. Но черный пиар и в нашей стране работает. Как сказал владелец «Технониколя» Игорь Рыбаков: «Нужно моей бабушке сказать спасибо, за то, что, когда я начинал ныть, она говорила: «Не пищи»». Зачем ныть, давайте побеждать. Есть, конечно, интриги на этом рынке, нужно просто соответствовать техническим требованиям и дать нормальную цену. Рубль сегодня настолько слабый, что для нас производителей, это стопроцентная преференция.

— И это можно назвать своеобразной формой поддержки для бизнеса. Сегодня много говорится и о других государственных мерах. До вас поддержка доходит?

— Да. Фонд развития промышленности края выделил нам дополнительный залог под получение банковской гарантии — это хорошая мера поддержки. Министерство промышленности РФ нам дает субсидии на создание пилотных партий продукции. А ведь у нас процентов 70 продукции новая и уникальная. Да, год на год приходится по-разному, в прошлом году мы получили 10 млн. руб. субсидий, в 2019 году — ничего, а в 2017 году — около 70 млн. руб. Департамент промышленной политики региона несколько лет назад нам субсидировал процентные ставки по кредитам.

«Фонд развития промышленности края выделил нам дополнительный залог под получение банковской гарантии — это хорошая мера поддержки. Министерство промышленности РФ нам дает субсидии на создание пилотных партий продукции.»

— Сегодня в регионе работают четыре технопарка (три зарегистрированы в минпромторге РФ), при этом ищутся новые площадки как в краевой столице, так и в других муниципалитетах края. Насколько имеющиеся технопарки интересны машиностроителям?

— В Краснодаре есть один такой технопарк — «Компрессорный». Мы ­когда-то рассматривали вариант аренды цеха на заводе Седина, — планировали уйти с нескольких рынков и оставить для себя определенную нишу, а далее работать от других юридических лиц. Так вот, бывшие советские производственные площади сегодня уже загружены. Стартовать бизнесу на таких площадках удобно. Другой вопрос, что через ­какое-то время потребуется своя территория, например, для расширения складов. Но для старта и для выделения отдельного направления из существующего бизнеса это удобно. Например, в нашем заготовительном цеху сварщик делает максимум 700 метров шва за месяц, а на любом заводе металлоконструкций — 5 километров. И лучше, если рядом с тобой развиваются небольшие предприятия, которые выполняют нужную для тебя работу.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Одно из направлений вашего предприятия — выпуск оборудования для газозаправочных станций. Как вы оценивает переход транспорта на газ на Кубани и в целом по ЮФО?

— XVIII век был веком твердого топлива, тогда использовали дрова, в XIX веке был уголь, затем произошел фазовый переход, когда жидкая фаза сменила твердую, появились бензин, дизтопливо и мазут. XXI век должен быть веком газообразных углеводородов, а мы запаздываем. Все ждем, хотя еще с 1980-х годов все технологии для этого имеем. Кто нас держит на этом пути? Никто. Газ — это экологично, на выходе получаем практически чистую воду и углекислый газ. Хорошо, правительство России предпринимает шаги в этом направлении. Мы готовы поддержать этот переход своими компрессорами. Года три назад Роснефть к нам обращалась, нас спрашивали, можем ли мы делать 230 станций в год. Можем.

И есть еще один момент, вот мы строим Северный поток-2, конечно, во многом это проект политический. Но подсчитаем его экономику. Стоимость «потока» около 10 млрд. евро, в год по нему будут прокачивать газ объемом 55 млрд. куб. м. Чтобы реализовать этот объем газа в России потребуется построить примерно 4 тыс. газовых заправок. На это нужно потратить 8 млрд. евро, а стоимость газа на заправках будет даже выше, чем для европейских стран, но при этом мы можем использовать газ для себя.