За последний год отраслевая дискуссия в РФ вокруг места водорода в будущей энергосистеме сделала такой резкий скачок, что сложно даже подобрать этому правильное сравнение. Из технического газа, о тонкостях использования которого в промышленности широкая публика не знала вообще ничего, водород неожиданно был признан одной из главных точек роста российского ТЭКа в уже весьма обозримом будущем. Вот и замглавы Минэнерго Павел Сорокин заявил 12 апреля на коллегии ведомства, что Россия должна занять 20–25% рынка торговли водородом к 2030 году. Правда, рынка этого пока нет, а оценки его будущих объемов весьма различны, что признает и сам господин Сорокин. Неясна экономика крупномасштабного производства водорода, приемлемый для глобального сообщества способ его транспортировки и хранения — напомню, этот газ более взрывоопасен, чем метан,— а также сколько потребители на практике готовы платить за «зеленый» газ.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
Тем не менее ажиотаж вокруг водорода поддерживает политика правительств развитых стран, обделенных запасами ископаемого топлива. По оценке IHS Markit, Франция, Германия, Италия, Испания и Португалия собираются инвестировать $44 млрд государственных средств в производство водорода и инфраструктуру для него до конца десятилетия. А крупнейшие компании Южной Кореи, по оценке местного Министерства экономики и торговли, намерены вложить $38 млрд в тот же срок.
На мой взгляд, российские чиновники и в целом российские нефтегазовые компании легко поддерживают планы «водородной экспансии» потому, что для нефтегазового сектора водород — это потенциальный спасательный круг на фоне ускоряющегося процесса энергоперехода.
Компании, которые сейчас производят нефть и газ, технологически могут перейти на выпуск водорода из углеводородов (даже с учетом захоронения СО2) относительно безболезненно, сохранив свою привычную структуру и способ ведения бизнеса.
Но если российским компаниям не удастся полноценно встроиться в этот бизнес или же водород в принципе проиграет в борьбе с другими способами построения «зеленой» экономики — например, повальной электрификацией,— то масштаб необходимых изменений окажется совершенно другим. Речь может зайти в итоге о закрытии ключевых отраслей экономики так же, как в Западной Европе в 1980-х годах умерла угледобыча. Однако сейчас ставить вопрос таким образом никто не готов, ведь проблема обострится явно не при жизни нынешнего поколения чиновников и топ-менеджеров. Это совершенно понятно — но все-таки хотелось бы иметь какой-то запасной план на случай, если «водородная панацея» не сработает.
