В деле о гибели восьми пожарных при тушении склада в Москве в 2016 году 13 апреля должна быть поставлена точка. Ожидается, что Преображенский суд наконец вынесет приговор обвиняемым в халатности бывшим сотрудникам столичного главка МЧС Дмитрию Ширлину и Сергею Барсукову. Родные погибших требуют приговорить их к реальным срокам. В пожарном сообществе тем временем отмечают тенденцию: пожар в России все чаще основание для суда над его ликвидаторами, чем повод для работы над ошибками.
Дмитрий Ширлин (слева) и Сергей Барсуков считают, что пожар на Амурской улице они тушили по всем правилам пожарного дела
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
Дмитрий Ширлин (слева) и Сергей Барсуков считают, что пожар на Амурской улице они тушили по всем правилам пожарного дела
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
Приговор по делу о пожаре на Амурской улице в Москве 22 сентября 2016 года, когда в результате обрушения кровли над складом с пластиковой продукцией погибли восемь пожарных, судья Преображенского райсуда Вероника Сиратегян планировала вынести еще 8 апреля, но перенесла оглашение на 13 апреля.
Прения сторон в суде прошли еще 2 апреля. Тогда же обвиняемые в халатности бывший начальник управления пожарно-спасательных сил столичного главка ГУ МЧС по Москве полковник внутренней службы Дмитрий Ширлин и экс-сотрудник того же главка подполковник Сергей Барсуков выступили с последним словом. Первый был руководителем тушения того пожара (РТП), а второй возглавлял штаб пожаротушения.
Обвинение запросило шесть лет для Дмитрия Ширлина и пять для Сергея Барсукова.
Прокурор Ольга Евдокимова уверена: исходя из установленных в суде обстоятельств, они «выполняли свои обязанности халатно».
В СКР считают, что восемь пожарных, работавших на кровле и в какой-то момент упавших вместе с ней в пекло, погибли из-за того, что Дмитрий Ширлин и Сергей Барсуков неправильно оценили обстановку и направили людей на опасный участок без особой необходимости. Спасать там, по версии СКР, было некого, а развитие пожара не представляло серьезной угрозы.
«У них было достаточно информации о том, что дело идет к обрушению крыши от термического воздействия. Они знали о пределе огнестойкости конструкций и о том, что крыша была "сэндвичем" из горючих материалов и пустот. Но не приняли решения отзывать людей оттуда, а, наоборот, направили дополнительные силы»,— сказал “Ъ” источник в СКР.
Родственники погибших пожарных во время прений полностью поддержали прокурора.
«Причина гибели моего сына и всех ребят — это некомпетентность и недальновидность руководителей тушения этого пожара»,— отметила мать погибшего пожарного Александра Коренцова Светлана.
По ее словам, «Ширлин и Барсуков совершили вопиющее преступление — лишили жизни восемь человек». «У меня было четыре с половиной года, я в полной мере выяснила все события, ознакомилась с материалами дела, обвинительное заключение считаю верным. Прошу Ширлину и Барсукову назначить максимальный срок лишения свободы»,— обратилась она к суду.
Саид Сулейманов, один из адвокатов потерпевших, также считает, что пожарные погибли по вине РТП и начштаба. «В ходе судебного следствия были исследованы доказательства, подтверждающие виновность подсудимых. Доводы защиты (подсудимых.— “Ъ”) являются несостоятельными и опровергаются материалами дела»,— убежден он.
Защита подсудимых Ширлина и Барсукова рассчитывает на оправдательный приговор. По словам адвоката Руслана Голенкова, его подзащитный Ширлин принимал решения из-за угрозы взрыва аммиака. Адвокат напомнил, что его клиент стал пятым по счету РТП на этом пожаре и увеличил число людей на кровле с одной целью — не допустить продвижение огня в сторону холодильно-компрессорной станции, где была установка с аммиаком.
Совокупность доказательств, отметил он, позволяет защите прийти к выводу, что действия Ширлина были обусловлены крайней необходимостью — предотвратить взрыв аммиака и газовых баллонов.
«Данное обстоятельство исключает наличие в его действиях состава преступления и, следовательно, возможность постановления обвинительного приговора»,— отметил господин Голенков, потребовав оправдать подзащитного.
Руслан Голенков также исходит из того, что обрушение крыши могло быть результатом взрыва. Он ссылается на показания свидетелей из числа пожарных, которые слышали «хлопок с сильной детонацией по стенам и полу, после чего раздался звук падающих конструкций». И на эксперта, указавшего, что на строительные конструкции мог воздействовать взрыв, «который невозможно предвидеть». Суду, по мнению адвоката, нужно учитывать еще и то, что «пожар — неконтролируемое горение».
Во время пожара на Амурской улице Владимир Шашин чудом остался в живых: в момент крушения кровли его успел удержать коллега, а он, в свою очередь, подхватил стоявшего рядом оперативного дежурного Константина Вожжина.
Господин Шашин считает, что создавшуюся ситуацию предвидеть было невозможно.
«У меня был с собой тепловизор, и он не показывал прогрев крыши до критической температуры. Обстановка также не предвещала опасности».
Бывший пожарный Шашин уверен, что в плане тактики тушения «все было сделано нормально»: «Случившееся — результат стечения обстоятельств. Люди обжигаются, когда сигарету прикуривают от спички, а тут пожар. Дима (Дмитрий Ширлин.— “Ъ”) правильно определил решающее направление тушения. То, что погибли ребята,— трагедия. Это были высококлассные пожарные».
Отметим, что за процессом над Дмитрием Ширлиным и Сергеем Барсуковым в пожарном сообществе следят внимательно с самого начала.
Эксперт по пожарной безопасности Михаил Сафроненко уверен, что в случае обвинительного приговора можно прогнозировать «исход пожарных из профессии».
По его словам, судить пожарных за тушение пожара — странная практика. В связи с этим он напомнил о другом громком процессе — по делу о пожаре в кемеровском торгово-развлекательном центре «Зимняя вишня». Там, напомним, на скамье подсудимых тоже оказались пожарные — Сергей Генин и Андрей Бурсин. «Но по "Зимней вишне", хотя это так себе утешение, судят также работников ТЦ и представителей собственника, а тут только пожарные»,— отметил он.
Инженер пожарной безопасности Александр Подгрушный напоминает, что до 2018 года дело по Амурской расследовалось как нарушение правил пожарной безопасности, но потом возникла «халатность» и следователи сосредоточились на пожарных. «Приравняли пожарно-управленческую работу к убийству. Обвинительный приговор будет нехорошим прецедентом: на очереди Кемерово, Красноярск (3 февраля при тушении склада автозапчастей в Красноярске погибли трое пожарных.— “Ъ”)».
Опытный пожарный Дмитрий Большаков, участвовавший в извлечении тел погибших на Амурской улице коллег, обращает внимание на разницу в подходах к последствиям крупных пожаров на Западе и в России. «Изучение причин гибели на пожарах — нужный и важный инструмент, который у нас отсутствует. В странах вероятного противника ситуация лучше. Там рассказывают, что произошло, делают выводы и потом натаскивают, тренируют личный состав»,— отмечает пожарный. В пример он приводит США, где пожарные выведены из-под удара — материалы разбора пожаров, на которых погибли люди, не могут быть использованы против них.
«У нас же боятся, что разбор станет уголовным делом и полетят головы или погоны и все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя»,— отметил господин Большаков.
Нью-йоркский пожарный Ник Кабелев подтверждает это в разговоре с “Ъ”: «В Америке есть механизм разбора — каждый случай гибели пожарного на пожаре разбирается государственным институтом, который не является частью карательной системы. Это анонимный разбор: мы не знаем, в каком городе это произошло, но знаем все технические подробности. Люди не боятся говорить об этом, потому что знают — им за это ничего не будет. К сожалению, в России такой системы нет».