Как стало известно “Ъ”, защита обвиняемого в убийствах и покушении экс-губернатора Хабаровского края Сергея Фургала обратилась в Генпрокуратуру, считая, что Следственный комитет России (СКР) неправильно распределил материальную ответственность фигурантов уголовного дела перед потерпевшими. По мнению защиты, добившись ареста всего без исключения имущества господина Фургала и его родственников, следствие одновременно разрешило другому обвиняемому Николаю Мистрюкову продать принадлежавшую ему долю дальневосточного завода «Амурсталь», стоимость которой могла бы обеспечить все требования потерпевших на общую сумму 1,4 млрд руб. Однако в Генпрокуратуре адвокату господина Фургала посоветовали решать этот вопрос в «следственном органе».
Николаю Мистрюкову удалось удачно распорядиться имуществом, которое решило не арестовывать следствие
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ / купить фото
Николаю Мистрюкову удалось удачно распорядиться имуществом, которое решило не арестовывать следствие
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ / купить фото
В своей жалобе, направленной одновременно генпрокурору РФ Игорю Краснову и директору ФСБ Александру Бортникову, адвокат господина Фургала Сергей Гроза отметил, что, принимая обеспечительные меры в отношении имущества его клиента, следствие действовало жестко и принципиально. В рамках ведущегося расследования под арест попали принадлежащая Сергею Фургалу однокомнатная квартира в Хабаровске, его Toyota Land Cruiser 80 и Lexus LX570, наручные часы стоимостью около 1 млн руб., обнаруженные в его жилище 3 млн руб. и $3,7 тыс. наличными, а также недостроенный дачный дом в Подмосковье.
Защите не удалось отстоять даже $400 тыс., изъятые по требованию СКР из банковской ячейки, открытой на имя племянницы Сергея Фургала. Следствие убедило все судебные инстанции, включая Верховный суд РФ, что валюта на самом деле принадлежит арестованному экс-губернатору.
При этом к другому обвиняемому, бывшему деловому партнеру Сергея Фургала и его предполагаемому подельнику Николаю Мистрюкову, следствие, по мнению адвоката Грозы, наоборот, отнеслось мягко. Господин Мистрюков был взят под стражу по обвинению в организации двух убийств и покушения одним из первых в ноябре 2019 года. Тогда главное управление по расследованию особо важных дел (ГУРОВД) СКР полагало, что именно он в 2004–2005 годах отдал команду киллеру на ликвидацию двух бизнесменов в Хабаровске и поручил провести акцию устранения еще одного предпринимателя.
Тогда же к Николаю Мистрюкову и трем арестованным вместе с ним предполагаемым участникам преступлений потерпевшие заявили иски. В 900 млн руб. оценила свой ущерб вдова убитого бизнесмена Евгения Зори Лариса. В своем требовании она пояснила, что гибель мужа стала тяжелой психологической травмой для нее самой и троих ее детей. Потерпевшая, по ее словам, опасались за жизнь и здоровье своей семьи, поэтому была вынуждена переехать вместе с детьми на ПМЖ в Канаду и там работать по 20 часов в сутки, чтобы семья могла «вести привычный для нее образ жизни». Еще по 200 млн руб. запросили вдова и дочь застреленного в 2005 году Олега Булатова — делового партнера господ Мистрюкова и Фургала. В такую же сумму оценил нанесенный ему моральный вред Александр Смольский, занимавшийся 17 лет назад сбором металлолома и уцелевший после того, как брошенная в него граната не взорвалась. Общая сумма исков к обвиняемым составила 1,5 млрд руб., и эти требования, как пояснил генпрокурору и директору ФСБ адвокат Гроза, уже тогда мог бы обеспечить своим имуществом почти в полном объеме Николай Мистрюков. В конце 2019 года ему принадлежали 25% долей ООО «Торэкс Хабаровск», которое, в свою очередь, владело крупнейшим на Дальнем Востоке сталелитейным заводом «Амурсталь». Кроме того, в активах бизнесмена числилась и четверть долей ООО «Торэкс», объединявшего два десятка баз по сбору и переработке металлолома. Предприятия, тем не менее, под арест не попали, а уже через месяц после помещения господина Мистрюкова в «Лефортово» арестанту удалось публично выставить свое имущество на продажу. Как следует из заявления защитника, господин Мистрюков оценил свои доли в обоих «Торэксах» в 1,45 млрд руб. Передать же коммерческое предложение арестант смог через свою супругу Наталью, которой еще до ареста выдал доверенность.
Партнеры Николая Мистрюкова в обоих ООО, имеющие по закону преимущественное право на покупку его долей, воспротивились продаже имущества «на сторону».
В итоге уже в январе 2020 года владельцем доли арестанта в сталелитейном бизнесе стал его партнер, бизнесмен из Москвы Павел Бальский, которому до этого принадлежали 50% обоих «Торэксов». Продавцом долей выступила опять же Наталья Мистрюкова, причем цена сделки, оформленной 12 февраля 2020 года, уменьшилась до 350 млн руб.
Эту сделку дважды попыталась оспорить владелица оставшихся 25% металлургического холдинга, бывшая жена Сергея Фургала Лариса Стародубова. Однако Арбитражный суд Хабаровского края пояснил ей, что сделка была совершена и оформлена законно, а господин Мистрюков имел право продавать свою долю любому из партнеров и за ту цену, которую сочтет нужным. Интересно, что и сам лефортовский сиделец получил возможность дистанционно поучаствовать в арбитражных процессах в Хабаровске — через своего адвоката он передал на заседания так называемый отзыв, в котором сообщил, что иск госпожи Стародубовой к господину Бальскому не поддерживает.
Еще через несколько месяцев после продажи своих долей Николай Мистрюков, как уже сообщал “Ъ”, заключил досудебное соглашение о сотрудничестве с Генпрокуратурой и назвал заказчиком всех инкриминируемых ему преступлений Сергея Фургала. После этого бывшие деловые партнеры поменялись ролями и местами. Еще действующий на тот момент губернатор в июле прошлого года был помещен в «Лефортово» по обвинению в организации убийств и покушения, а бывший совладелец «Амурстали» — наоборот, отпущен из-под стражи. Уголовное дело Николая Мистрюкова выделили из общего, а самому «сделочнику» разрешили ждать суда, который пройдет отдельно и в особом порядке, в его московской квартире под подпиской о невыезде.
По мнению адвоката Сергея Фургала Сергея Грозы, следствие необъективно и незаконно отнеслось к его клиенту, переложив на него фактически всю материальную ответственность за инкриминируемые пятерым фигурантам уголовного дела преступления.
«СКР обладал достоверной информацией о месте нахождения имущества одного из обвиняемых, Николая Мистрюкова,— говорится в жалобе защитника.— Однако не предпринял никаких действий для ареста этого имущества и обеспечения таким образом интересов потерпевших». Адвокат Гроза попросил Генпрокуратуру проверить эту ситуацию в рамках «предоставленных ей законом полномочий» и дать ей юридическую оценку.
Однако надзор не усмотрел нарушений в работе следственно-оперативной группы ГУРОВД под руководством старшего следователя по особо важным делам при председателе СКР Юрия Буртового. «Разъясняю, что приведенные вами доводы подлежат разрешению следственным органом, и уведомляю вас о направлении обращения в ГУРОВД СКР для решения вопроса о необходимости реализации процессуальных полномочий в соответствии с установленной компетенцией»,— говорится в ответе главного управления Генпрокуратуры по надзору за расследованием особо важных дел.
Выяснить, как относятся потерпевшие к тому, что один из обвиняемых продал имущество, не удалось — они сами и их представители защитники наотрез отказались обсуждать с “Ъ” эту тему. Александр Смольский, единственный из потерпевших, пояснил свой отказ от контактов со СМИ короткой фразой: «Все это фикция», не став расшифровывать свое высказывание.