Русский коллаборационизм в Югославии
Часть русской эмиграции в Югославии (сложно определить, насколько большая) придерживалась профашистских взглядов еще до войны, видя в Гитлере долгожданного союзника в борьбе с большевизмом.
Фото: ГПИБ
Фото: ГПИБ
В 1941 году на территории оккупированной Югославии был создан Русский охранный корпус, укомплектованный как русскими эмигрантами (преимущественно из Югославии), так и военнопленными из числа советских граждан.
Вот как описывал его создание генерал Михаил Скородумов: «С приходом немцев началась трагедия русских эмигрантов в Сербии. Очень многие в результате бомбардировки Белграда потеряли все свое имущество, а некоторые и своих родных. Двадцать пять тысяч эмигрантов — мужчин, женщин и детей, более двадцати лет живших в Сербии, были разбиты на множество организаций: от крайне правых до крайне левых. Большинство все же было правых, очень небольшая часть — левых, и только единицы ради моды сделались фашистами. Национал-социалистов не было вообще. Сербское население в то время относилось к Белым русским враждебно, так как многие сербы были настроены прокоммунистически и открыто мечтали о приходе "батюшки Сталина". В результате этого произошла масса инцидентов, столкновений и избиений русских эмигрантов. В дополнение ко всем несчастьям, благодаря советофильскому настроению сербского правительства, последовало увольнение со службы русских эмигрантов и "в один день" наша эмиграция оказалась на улице без всякой помощи, средств и работы...
В такой обстановке в июне 1941 г. началась война между Германией и Советским Союзом. Вслед за этим в Сербии вспыхнуло коммунистическое восстание, которое охватило почти всю страну: начались избиения русских эмигрантов целыми семьями. Русские люди, оставшиеся без средств к существованию, выброшенные со службы и преследуемые сербскими коммунистами, бежали из провинции в Белград...
В то время я возглавлял Бюро по защите интересов русской эмиграции в Сербии. В Русском доме, где находилось Бюро, все подвалы были забиты голодными русскими беженцами. С большим трудом была создана бесплатная столовая, но это не решало проблему. Считая это своим долгом, я обратился к сербским властям с просьбой о защите русской эмиграции. Сербские власти ответили, что они бессильны что-либо сделать,— "обращайтесь к немцам". После этого я обратился к немецким военным властям. Немецкое командование ответило: "Защищайте себя сами"...
Тогда я обратился к начальнику штаба немецкого главнокомандующего на Юго-Востоке полковнику Кевишу. Полковник, от имени главнокомандующего, предложил мне немедленно отдать приказ всем способным носить оружие русским эмигрантам вступать в немецкие полки в местах их расположения. На это я ответил, что такой приказ отдать не могу, так как Белые, как политические эмигранты, могут воевать только против большевиков, а вступая в немецкие полки, которые могут быть переброшены на другие фронты, русские эмигранты будут вынуждены воевать и против некоммунистических государств, что для Белых абсолютно невозможно. Я добавил, что могу отдать приказ лишь о формировании отдельного русского корпуса для борьбы на Восточном фронте и вполне естественно, что за время формирования этот корпус примет участие в борьбе с сербскими коммунистами. После долгих переговоров и торговли полковник Кевиш заявил, наконец, что главнокомандующий разрешил формирование Отдельного Русского Корпуса и дал обещание после ликвидации коммунизма в Сербии перебросить этот Корпус на Восточный фронт» http://ricolor.org/history/as/8/.
Примерно две трети военнослужащих корпуса погибли во время боевых действий, остальным удалось уйти в Австрию, чтобы сдаться в плен британской армии.
В составе Казачьего стана, воевавшего на стороне вермахта, в том числе на территории Югославии, были и жившие в Югославии казаки.
Начальник Резерва казачьих войск при Главном штабе войск СС генерал-лейтенант вермахта Андрей Шкуро в первое время после эмиграции из России жил в Белграде и торговал газетами у Национального театра. Потом он переехал в Германию.
Казачий стан также капитулировал перед британскими войсками в Австрии, но затем пленные были выданы в СССР (в отличие от пленных из Русского охранного корпуса). Те, кто сумел дожить до 1955 года, были амнистированы и вышли на свободу.