 |
ФОТО: AP  Джордж Буш не может больше мириться с несовершенством Ближнего Востока. Ведь тамошние власти уже вовсю пользуются свободой передвижения на американских автомобилях (на переднем плане), а народу демократия дана пока только во вкусовых ощущениях (на заднем плане) |
Ближний Восток стал в последнее время главной мировой проблемой. Отсюда растут корни мирового терроризма, а производители нефти ставят под угрозу благополучие мировой экономики. После долгих поисков разных вариантов решения проблемы Джордж Буш наконец решил разрубить гордиев узел. Не смущаясь тем, что США пока не могут справиться даже с одним Ираком, Вашингтон решил исправить весь Ближний Восток.
Идею реформировать регион целиком Джордж Буш обнародовал совсем недавно: на собрании в Белом доме памяти Уинстона Черчилля. Собрав родственников великого британского премьера, членов своей администрации и конгрессменов, американский президент произнес что-то наподобие фултонской речи. Сравнив себя со своим кумиром (в Овальном кабинете стоит бюст Черчилля), Джордж Буш описал ситуацию так: Черчилль возвестил миру об опасности коммунизма и призвал всех на борьбу с ним, а я говорю, что исламизм — это угроза свободе, и знаю, как его победить. Ближний Восток надо демократизировать.
Дальше мысль президента (впрочем, авторство иногда приписывают вице-президенту Чейни) развивалась так: одной из решающих побед Запада в борьбе с СССР был заключительный акт совещания по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки. Подписав его в 1975 году, СССР согласился с требованием гарантировать права человека и немедленно стал объектом усиленной критики из-за рубежа. Теперь же, чтобы история повторилась и пал железный занавес, отделяющий Ближний Восток от всего мира и помогающий распространению исламистских идей, надо заставить ближневосточных лидеров подписать новый Хельсинкский акт. Именно его-то и разработали в Белом доме под названием "Большой Ближний Восток".
Кто против
План "Большой Ближний Восток", который в полном виде будет обнародован только во время саммита в Си-Айленде, в американской администрации готовился давно. Черновой вариант госсекретарь США Колин Пауэлл еще в марте возил с собой в турне по странам Азии. Тогда-то с ним впервые ознакомились арабские лидеры. Реакция была близкой к негодованию. Двумя основными противниками проекта стали ключевые союзники США в регионе — Саудовская Аравия и Египет. И это неудивительно: ведь именно против этих режимов нацелен проект.
Саудовская Аравия и Египет — это как раз те страны, дружбой с которыми так часто стыдят Джорджа Буша. Когда два года назад Белый дом призывал мировое сообщество покончить с иракской диктатурой, убежденные либералы спрашивали: а чем Эр-Рияд лучше Багдада? Почему Вашингтон не беспокоят права человека в Египте? Поэтому, навязывая своим союзникам план демократизации, Джордж Буш как бы реабилитируется за выборочный подход к диктатурам Ближнего Востока.
На фоне остальных арабских государств Египет, правда, выглядит почти островком демократии. Там существует многопартийная система и относительно свободная пресса. Однако парламент надежно контролируется правящей партией, а президент Хосни Мубарак находится у власти с 1981 года, и все это время в стране действует военное положение. Выборы главы государства здесь не практикуются: полномочия президента раз в шесть лет подтверждаются референдумом. Однако еще больше беспокоит США то, что единственная оппозиция, которая теоретически может поспорить за власть с правящей бюрократией,— это запрещенная в стране организация "Братья-мусульмане", вполне легально проводящая в парламент своих членов под видом независимых депутатов.
Ситуация в Саудовской Аравии намного более проблематична. Фактическими хозяевами страны являются около 5 тыс. принцев из рода аль-Сауд, находящиеся в отдаленном родстве с монархом. Именно они держат в своих руках всю политическую власть в стране и владеют практически всей собственностью. Свободные выборы, права женщин, открытая судебная система — всего этого не существует даже на словах. Кроме того, в последнее время королевство захлестнула волна терроризма. Иностранцев убивают каждый месяц, а случившийся на прошлой неделе захват заложников в Эль-Хубаре показал, что это не цепь случайных совпадений, а новая реальность.
Еще год назад любой теракт осуществлялся под лозунгом изгнания "крестоносцев" с Аравийского полуострова (то есть вывода из страны американских баз). Теперь, когда базы выведены, у террористов новая идея — обрушить режим, продавшийся неверным, вместе с ним саудовскую экономику, а следовательно, и мировую, зависящую от саудовской нефти.
Однако, как убеждены в Вашингтоне, если общество станет более открытым, будут проведены экономические реформы, а права человека будут уважаться, население само отвернется от исламистов и сделает выбор в пользу либералов западного типа. Сейчас США требуют от ближневосточных режимов дать новые права женщинам, религиозным и национальным меньшинствам, изменить политику в области СМИ.
Для пропаганды своих ценностей Вашингтон даже создал собственный развлекательный телеканал "Аль-Хурра" ("Свободный") со злободневными политическими ток-шоу и развлекательными передачами американского образца. Насколько приятным это новшество может показаться властям Саудовской Аравии, можно судить по такому факту: муфтий королевства объявил, что смотреть даже такой телеканал, как "Аль-Джазира",— грех, поскольку он пропагандирует "распущенность и сионизм".
Сейчас власти Египта и Саудовской Аравии — главные противники "Большого Ближнего Востока". Они возмущенно заявляют, что Запад не имеет права навязывать им свои ценности. Они вовсе не против реформ, но инициатива должна исходить изнутри, а не извне. Чтобы подчеркнуть свой протест, президент Египта Хосни Мубарак и наследный принц Саудовской Аравии Абдалла демонстративно отказались от поездки в Си-Айленд, куда их звал Джордж Буш, чтобы обсудить план демократизации.
Кто за
Далеко не все арабские режимы восприняли "Большой Ближний Восток" как прямую угрозу. Есть и такие, которые нашли в нем выгоду для себя. Алжир, Бахрейн, Иордания, Йемен приняли приглашение США приехать на саммит G8. Лидеров Марокко и Катара на саммит не позвали, однако этими странами Вашингтон тоже доволен.
Монархов Иордании и Марокко считают в Вашингтоне образцовыми правителями Ближнего Востока. Молодые короли, не так давно получившие власть по наследству от своих престарелых отцов; оба имеют западное образование и, заняв трон, выразили желание осуществлять либеральные реформы. Иорданский король Абдалла вообще в последнее время заслужил право считаться главной опорой Джорджа Буша на Ближнем Востоке: Амман полностью поддержал военную операцию в Ираке и помогал в продвижении всех ближневосточных инициатив Вашингтона. На иорданском примере США хотят продемонстрировать, что будет с примерными ближневосточными лидерами: их режим будут укреплять, а на проведение реформ дадут денег. Уже на прошлой неделе Белый дом объявил о выделении Иордании $348,5 млн на реформирование "сфер образования и здравоохранения, административные проекты и улучшение водоснабжения".
Хорошо зарекомендовали себя и монархи Катара и Бахрейна. Хамад бен Иса аль-Халифа из Бахрейна пару лет назад совершил прямо-таки революционное для арабских стран Персидского залива преобразование: написал конституцию, провел выборы в парламент, дав женщинам право голоса, и переделал свой титул на западный манер — из эмира превратился в короля. Катарский монарх Хамад бен Халифа аль-Тани, можно сказать, даже перестарался в демократизации. Позволяя развиваться свободной прессе, он создал телеканал "Аль-Джазира", который стал реальной головной болью для американцев. Сейчас Вашингтон обвиняет канал в антиамериканском освещении ситуации в Ираке. Эмир Хамад, однако, не закрывает его и не увольняет ведущих.
Категория стран, стремящихся угодить Вашингтону, весьма разнородна. К ней относятся и карликовые монархии Персидского залива, для которых противоречить США было бы абсурдно (Бахрейн, Катар, Кувейт), и сравнительно бедные страны, не имеющие крупных нефтяных запасов (Иордания, Йемен), а также некогда "проблемные" режимы, осознавшие выгоду от дружбы с Вашингтоном (Ливия).
Йемен прежде не числился союзником США в регионе, зато входил в список стран, покровительствующих терроризму. Теперь его президент Али Абдалла Салех сделал естественный выбор: если он хочет и дальше сидеть в своем кресле, то нужно во всем соглашаться с Вашингтоном.
Самую громкую метаморфозу претерпел лидер Ливийской Джамахирии Муамар Каддафи. Отказавшись от оружия массового поражения и впустив в страну инспекторов ЦРУ, он превратился из "бешеного пса" (определение Рональда Рейгана) в "хорошего парня" (слова Джорджа Буша). Трудно сказать, пойдет ли полковник Каддафи на реальные демократические реформы в своей стране, однако, как заметил один американский аналитик, Белому дому очень хочется, чтобы арабские лидеры хотя бы говорили о демократии: подкреплять рассуждения делом, в конце концов, не так уж обязательно.
Кто за бортом
Однако помимо стран, с которыми США хотели бы поговорить о грядущей демократизации, есть и такие, с которыми Вашингтон ничего и обсуждать не намерен. Это Иран, Сирия, Ливан и Судан. Их лидеров на G8 не пригласили. Эти страны Вашингтон уже давно записал в изгои, видимо, заранее решив, что демократизировать их по-хорошему не удастся.
Иран еще два года назад был причислен к "оси зла". У США к этой стране масса претензий — от ядерной программы Тегерана до обвинений в попытках дестабилизировать ситуацию в Ираке. Наконец, хотя Иран и называет себя "единственной демократией в регионе", у Вашингтона о демократии совсем другие представления. Основным методом обработки этого режима, очевидно, останется активная поддержка либеральной оппозиции и попытки расшатать режим изнутри. Усталость иранцев от всевластия мулл, блокирующих любые светские реформы, а также масштабные студенческие волнения, периодически сотрясающие страну,— все это вселяет в американцев уверенность, что нынешний иранский режим не так уж и прочен. Дополнительной мерой воздействия на эту страну могли бы стать санкции, принятия которых США добиваются от МАГАТЭ.
Сирия — еще одна головная боль Вашингтона; в последний раз Вашингтон ввел очередные санкции против Дамаска всего пару недель назад. Этот режим вполне мог бы оказаться в группе друзей США: как и в Иордании или Марокко, в конце 1990-х на смену престарелому лидеру пришел его молодой и прогрессивный сын. Поначалу на Западе были уверены, что Башар Асад выведет Сирию из изоляции и наладит отношения с США. Однако примирения не получилось — и во многом не по вине Дамаска. Башар Асад периодически намекает, что готов идти на уступки США. Однако Вашингтону всегда нужен кто-то, на кого можно было бы возлагать ответственность за свои проблемы. Когда США не смогли найти в Ираке оружие массового поражения, возникло предположение, что Саддам Хусейн перевез его в Сирию. Когда США не хотели верить в то, что против коалиции в Ираке начинается партизанская война, во всех нападениях обвиняли террористов, пришедших в страну из Сирии.
О демократичности сирийского режима говорить, естественно, не приходится. Нынешний президент получил власть по наследству, никаких свободных выборов в стране не проводится, в тюрьмах остаются политические заключенные. Тем не менее, очевидно, Джордж Буш не будет предлагать свой план реформ Башару Асаду: Сирию попридержат на тот случай, если Вашингтону нужно будет продемонстрировать жесткость.
Последняя и самая острая проблема всего Ближнего Востока — это Палестинская автономия. Вашингтон несколько лет твердил, что его не устраивает руководство ПНА и его следует реформировать. Эта идея была заложена и в плане мирного урегулирования "Дорожная карта". Как и требовал этот план, в Палестине было создано правительство, которому была передана часть полномочий Ясира Арафата. Но на палестино-израильском диалоге эта реформа не отразилась: его как не было, так и нет. Поэтому после недавней встречи с премьером Израиля Ариэлем Шароном Джордж Буш, похоже, сформировал новое мнение о ПНА: он больше не хочет реформирования режима, он хочет его смены. На прошлой неделе, рассуждая о демократии на Ближнем Востоке, президент США вдруг обратился к неким "реформистски настроенным палестинцам", призывая их выйти из тени, взять инициативу в свои руки и добиться выполнения "Дорожной карты". Словом, с нынешним руководством ПНА уже не разговаривает. Будущее разрешение палестино-израильского конфликта Джордж Буш выражает такой формулой: "Надо учить детей читать, писать и не ненавидеть". Кто должен это сделать, он не уточняет. Никого из представителей Палестины на саммит "восьмерки", чтобы обсудить свой новый проект, хозяин встречи не пригласил.
Впрочем, сложное отношение США к палестинской проблеме почти наверняка гарантирует провал "Большого Ближнего Востока". Ведь все арабские лидеры — и те, кто готов демократизироваться по приказу Буша, и те, кто держит глухую оборону,— не устают повторять, что именно ближневосточный кризис — главная причина нестабильности в регионе. И никакие затраты на демократизацию, экономические или социальные реформы и забота о правах человека не дадут плодов, пока палестинский вопрос не будет разрешен. По сути, и те и другие хотели бы верить, что "Большой Ближний Восток" — это лишь временная блажь Вашингтона, которая создаст много шума, а потом забудется.
Арабские СМИ подметили, что "Большой Ближний Восток" — это уже не первый июньский план реформирования региона, выдвинутый нынешним американским президентом. Джордж Буш вообще каждый год в июне предлагает Ближнему Востоку какой-нибудь план. В прошлом июне, к примеру, хозяин Белого дома на саммите в иорданской Акабе клялся в приверженности плану ближневосточного урегулирования "Дорожная карта". Только где она теперь, эта "Дорожная карта?"
МИХАИЛ ЗЫГАРЬ
Российскую позицию по поводу концепции "Большого Ближнего Востока" в интервью обозревателю "Власти" Сергею Строканю разъяснил директор департамента печати и информации МИД РФ Александр Яковенко. — Считаете ли вы американскую концепцию "Большого Ближнего Востока" своевременной и отвечающей нуждам арабского мира? — Общую цель американской инициативы — содействовать устремлениям стран региона к модернизации и решению стоящих перед ними политических и социально-экономических проблем — мы разделяем. Вряд ли кто-то сомневается в том, что вывод региона на путь стабильного развития отвечает интересам всех государств. В то же время мы исходим из того, что для решения проблем Ближнего Востока необходим всеобъемлющий и многосторонний подход. А он подразумевает коллективную работу на всех направлениях — будь то политика, социально-экономическая или гуманитарная область или сфера безопасности. — Можно ли согласиться с тем, что инициатива реформирования региона должна принадлежать государствам, которых в Вашингтоне называют responsible powers — "ответственные державы"? И что эти "ответственные державы" должны сами решать, как быть с "безответственными"? — Мы убеждены в том, что проведение реформ — дело прежде всего самых стран Ближнего Востока. Задача же "восьмерки" — оказать местным реформаторам необходимое содействие в соответствии с их пожеланиями. Следует выработать взвешенный подход, особенно в социально-культурной сфере, в духе диалога цивилизаций. При этом хочу еще раз подчеркнуть — необходим четкий сигнал из региона о готовности к такому диалогу. Важно, чтобы такой сигнал поступил от правительств стран Ближнего Востока, а не просто от неправительственных организаций. — А можно ли вообще рассуждать о "демократическом Ближнем Востоке" в условиях иракского кризиса и палестино-израильского конфликта? Не утопия ли это? — В самом деле, реформирование региона возможно лишь при решении политических проблем и вопросов безопасности. Поэтому осуществление концепции "Большого Ближнего Востока" необходимо, скажем так, синхронизировать с урегулированием арабо-израильского конфликта и иракского кризиса. Мы также предлагаем проработать концепцию коллективной безопасности в зоне Персидского залива с ее распространением на весь Ближневосточный регион, а также созвать международную конференцию по Ираку. — Существует мнение, что на Ближнем Востоке в конечном итоге все решают деньги. Понятно, что больше всего денег у американцев. Значит, в итоге все равно реформы пойдут по их сценарию? — Ближний Восток обладает крупными ресурсами. Так что проблема — не отсутствие ресурсов, а их рациональное использование. Мы полагаем, что вопрос не в деньгах. Ближнему Востоку в первую очередь нужна не финансовая, а методологическая, консультационная и техническая помощь.
Зачем президенту США Джорджу Бушу понадобился "Большой Ближний Восток", в интервью собственному корреспонденту "Власти" в Вашингтоне Дмитрию Сидорову объяснил один из ведущих американских экспертов по этому региону, директор института Middle East Forum Дэниел Пайпс. — Концепция "Большой Ближний Восток" выглядит очередным глобальным проектом Джорджа Буша. Почему ее выдвигают именно сейчас? — Основной причиной, побудившей нынешнюю администрацию выработать план по Ближнему Востоку, стала возросшая угроза, исходящая из этого региона. На протяжении долгого времени США не предпринимали никаких усилий в области укрепления безопасности и обеспечения прав человека на Ближнем Востоке. Вели дела с королями и принцами, представляющими отнюдь не самые демократические режимы в мире, и в то же время активно боролись за права и свободы в Латинской Америке или Восточной Европе. Сейчас нам стало ясно, что угроза, исходящая от Ближнего Востока, является более чем отчетливой. Распространение радикальной идеологии, захлестнувшее регион насилие, торговля наркотиками, работа над созданием оружия массового уничтожения — список проблем можно было бы продолжать. — Каким образом президент Буш собирается строить на Ближнем Востоке демократию? — Средства могут быть самыми разнообразными — от свержения существующих режимов, как это было в Афганистане и Ираке, до создания независимых арабских телеканалов и применения экономических рычагов воздействия. Что касается американского военного вмешательства, то, на мой взгляд, существуют отдельные косвенные свидетельства того, что использование военной силы и вправду возможно. Впрочем, это лишь моя точка зрения. Где теоретически это возможно? Скажем, в Иране, Сирии, Ливане. — Джордж Буш говорит о проблемах безопасности и прав человека. Однако не стоят ли за этим экономические интересы США, желающих взять под свой контроль регион, богатый ресурсами? — Еще раз хочу подчеркнуть: кроме желания максимально снизить угрозу, идущую от Ближнего Востока, США не преследуют никаких других целей. Концепция "Большой Ближний Восток" не зависит, например, от нынешних высоких цен на нефть, ведь ее осуществление рассчитано на длительную перспективу, а не на завтрашний день. — Насколько важно для Америки, чтобы ее поддержали другие страны? — Для США это не так важно. Мы говорим союзникам и партнерам: если хотите участвовать — добро пожаловать, а не хотите — как хотите. — С чего вы намерены начать? — Одним из первых шагов по продвижению концепции "Большой Ближний Восток" станет приглашение на ежегодные встречи "большой восьмерки" руководителей арабских стран. На предстоящем саммите G8 в Си-Айленде один день будет отведен переговорам с лидерами Бахрейна и Иордании. По мнению американской администрации, эти руководители согласились начать у себя демократические реформы. Нельзя умолчать о том, что изначально список приглашенных в Джорджию руководителей государств Ближнего Востока был более представительным. Однако лидеры Саудовской Аравии и Египта по разным причинам на встрече G8 присутствовать не смогут. — Похоже, уже есть первые недовольные? — В этом нет ничего особенного. Меня больше удивило бы, если бы все страны Ближнего Востока согласились с американской концепцией о проведении в этих странах демократических преобразований. |
