Санкт-Петербург

14.05.2021, 16:24

«Наши игрушки — настоящие»

Илья Бортнюк о юбилейном фестивале Stereoleto, итогах локдауна и приоритетах в жизни

Промоутер — как белка в колесе концертов: нужно планировать следующее мероприятие, когда на предыдущее еще только продаются билеты. Ковид это колесо не просто остановил, а еще и повыдергивал и раскидал спицы. В 2020-м рынок упал, по разным подсчетам, на 70–90%, ценные специалисты ушли в другие отрасли, иностранные артисты все еще не могут приехать... И вот в таких условиях Илья Бортнюк, генеральный директор компании «Светлая музыка», готовит двадцатый фестиваль Stereoleto. В разговоре с “Ъ” он рассказал о разочаровании в онлайне, юбилейном лайн-апе и о том, ради чего стоит заводить собственный клуб.

— В начале весны были опасения, что зрители не захотят рисковать и посещать мероприятия...

— Рынок все-таки оживает. А посещаемость зависит от аудитории: молодежь ничего не боится, зрители постарше, которые приходят послушать, например Горана Бреговича, до сих пор немного опасаются. Но в театры же люди ходят? Мариинка всегда полна. И не забывайте, что половина населения уже переболела, 7–10% вакцинировались. Я сам переболел ковидом, теперь у меня есть примерно полгода спокойных, свободно хожу везде. Да, 75% загрузки залов недостаточно, но нужно работать, даже если ты в глубоком минусе, потому что в один момент восстановление не происходит. Ведь если человек сломал ногу, ни через две недели, ни даже через месяц он не побежит. На полноценную реабилитацию уйдет год или два. Так и с нашим рынком: думаю, что он восстановится к концу 2022 года, и это еще позитивный прогноз. Общее мнение участников рынка: к концу этого года мы даже в ноль не выйдем.

— Удалось ли получить поддержку как пострадавшей отрасли или, может быть, артисты снизили требования?

— Мы надеялись, предпринимали и до сих пор предпринимаем массу усилий, но скептические прогнозы оправдались: мы ничего не получили от государства, если не считать по МРОТу на сотрудника. По сравнению с теми убытками, которые мы понесли в результате ограничительных мер, это суммы, близкие к нулю. Что касается второй части вопроса... Выступления иностранных артистов закрывали 20–25% рынка. Сейчас те промоутеры, которые работали с ними, переключились на российских звезд. Кроме того, за последние год-два не появилось достаточного количества новых артистов, способных собирать залы хотя бы на тысячу человек. А делать концерты надо. Так что рынок стал более конкурентным, у артистов много предложений, им нет смысла уменьшать гонорары, даже наоборот.

— Репутация промоутера при этом имеет значение?

— Конечно, многие предпочитают работать с проверенными промоутерами, но как быть, если кто-то предлагает за выступление в два раза больше денег? А есть такие артисты, для которых важно получить 100% гонорара, и потом уже не имеет значения, много ли зрителей было на концерте, окупились ли расходы на организацию... И дело не только в последствиях пандемии, я этот процесс уже двадцать лет наблюдаю: основная часть промоутеров придерживается джентльменских правил поведения на рынке, но периодически появляются новые компании, переманивают артистов, делают один-два концерта или фестиваля, попадают на большие деньги и исчезают. Наверное, так будет всегда.

— Онлайн вас выручил в пандемию?

— Нет. Это только временная замена. Причем даже те, кто уповал на нее и говорил, что рынок сейчас изменится, все будет только онлайн, больше даже не заикаются об этом. Поняли, что это полная чушь, никто не будет платить за онлайн-концерты так же, как за нормальные. Онлайн не сможет заменить живые выступления, разве что будет дополнением, как в театре, когда то, что происходит на сцене, параллельно транслируется в сети. Stereoleto — это история про живые эмоции, атмосферу, это не то, что можно автоматизировать или загнать в онлайн. Читали новость? Нейросеть написала новые песни в стиле групп Nirvana и AC/DC, Эми Вайнхаус. Это как в том анекдоте про фальшивые елочные игрушки: красиво, но радости от них нет. Так вот, наши «игрушки» — настоящие. Пусть будущее уже наступило, но, по сути, со времен фестиваля «Вудсток» 1969 года ничего не изменилось. Да, с точки зрения организации все становится технологичнее, уже на многих мероприятиях используют технологию RFID — от покупки билета до оплаты в барах. Но смысл и предназначение фестивалей те же, что и 50 лет назад: вот сцена, вот люди, вот музыка, вот эмоции.

— Как насчет онлайн-обучения? У вас были сильные образовательные программы, курс «Менеджмент артиста», например.

— Я десять лет этим занимался и два года назад прекратил, мне стало неинтересно... Кроме того, теперь все, куда ни плюнь, учат, как устроить sold out концерт. «Пройдите наш курс — и вы будете делать суперфестивали». Аудитория же не разбирается, просто клюет на то, что ярче оформлено. Конкурировать с этим? Зачем? Мне нравится делать что-то новое, покорять неизведанные территории. Так было с самого начала: мы первые сделали европейский фестиваль в России — Stereoleto, первые организовали фестиваль крафтового пивоварения Saint Petersburg Craft Event, первые привезли Massive Attack, Royksopp, Air, Chemical Brothers, а также многие неизвестные группы, которые потом становились популярными... Финансовая составляющая для меня, конечно, важна, но при этом я никогда не был в мейнстриме.

— Закономерный вопрос: какой же проект сейчас для вас та самая неизведанная территория?

— Клуб-фестиваль «Морзе». Это один из самых сложных проектов за всю мою историю занятия шоу-бизнесом, и он усложнился в разы, в десятки раз из-за пандемии. Первый год обычно тратится на то, чтобы любой проект, особенно такой крупный, как концертная площадка на 2,5 тыс. человек, вышел на полную рабочую мощность. Тем более что артистов нужно букировать заранее — за год, за полтора, и, конечно, они не согласятся выступать в клубе, который не видели, не чувствовали. У нас этого года на разгон, по сути, не было, хотя открылся клуб-фестиваль в сентябре 2019-го. Мы проработали четыре месяца, дальше были январь и февраль — традиционно пустые, а в марте уже все закрылось. Простой — катастрофа для бизнеса: обязательства накапливаются, аренду нам снизили (за что я очень благодарен администрации «Севкабель Порта»), но не убрали совсем. В 2020-м мы опять в сентябре-октябре пытались что-то делать, в ноябре нас снова закрыли. Только с февраля мы вернулись к работе, но не в полной мере, потому что действовали ограничения по вместимости. Поэтому сейчас мы находимся даже не в точке ноль, а в минусе. Нам предстоит выбраться из этой истории, дойти до точки ноль и начать движение вверх. Но я настроен сейчас оптимистично.

— Что поддерживает? Романтика «клуба в десяти шагах у моря»?

— В клубе, действительно, особенная энергетическая атмосфера — я это почувствовал еще до момента стройки. Может, поэтому я через розовые очки смотрел на все остальное, включая стоимость аренды, но я не жалею: вижу перспективы и знаю, что через год-два это будет лучший клуб в городе. Во-первых, потому что проектом занимается «Светлая музыка» — для многих это важно. У нас уже сложилась репертуарная политика, отличающая нас от других площадок, все-таки «Светлая музыка» всегда работала с самыми актуальными артистами. И некоторые достаточно известные группы уже предпочитают выступать именно у нас в клубе. Во-вторых, потому что у нас не просто концертная, но и фестивальная площадка. В-третьих, у нас уникальное двухуровневое пространство и большая летняя терраса: можно прийти задолго до начала концерта или остаться после, посмотреть рассветы-закаты, прогуляться по морской набережной... Все это очень здорово! А возможность организовать концерты Pixies, Alt-J, Laibach, Майкла Кивануки, то есть тех артистов, которые тебе самому очень нравятся,— это то, ради чего вообще стоило строить свой клуб. Но в самом управлении клубом нет никакой романтики. Это завод. И он должен работать и зарабатывать каждый день.

— А для вас это тяжело?

— Я человек импульсивный, эмоциональный, мне не нравится заниматься рутинной управленческой деятельностью, мне это просто неинтересно. Я предпринял несколько попыток найти грамотного менеджера, но, к сожалению, трудно спроецировать успешный опыт управления фитнес-клубом, например, или телекоммуникационной компанией на нашу сферу. Нужно долго быть внутри всего этого, поэтому я выбрал путь «воспитания специалиста изнутри» для клуба. Но я поставил себе задачу — осенью все-таки найти исполнительного директора для «Светлой музыки», который будет управлять всеми процессами, следить за доходностью, работать с персоналом и так далее, то есть снимет с меня эту нагрузку, чтобы я мог заняться развитием и новыми проектами.

— А пока все усилия сконцентрированы, наверное, на подготовке к юбилейному Stereoleto? Сложно?

— В прошлом году было тяжелее. Фестиваль перенесли с июня на сентябрь, утомляли бесконечные согласования с Роспотребнадзором, кроме того, партнеры ждали официального объявления, что можно проводить мероприятие под открытым небом, а это подтвердили только в августе... Сейчас легче планировать, хотя у некоторых наших партнеров руководство находится в Германии, в скандинавских странах, где жесткий локдаун, они не могут свободно выйти на улицу, только в магазин или в аптеку, поэтому им сложно представить, что у нас тут можно проводить фестивали. Еще отмечу, что у нас стали более теплые отношения с комитетом по культуре, возможно, потому что им передали функцию согласования концертов, так что мы стали больше общаться, коллеги стали лучше понимать деятельность негосударственных культурных организаций, был даже создан экспертный совет, где я имею честь состоять. И очень радостным событием стал тот факт, что вице-губернатор, курирующий культуру, теперь Борис Пиотровский — на моей памяти первый вице-губернатор, имеющий к этой самой культуре непосредственное отношение.

— Как собирали лайн-ап, учитывая, что иностранные артисты не могут приехать?

— Кое-кого мы все-таки привезем. С остальными передоговорились на 2022 год. Если говорить об отечественных звездах, то здесь свои сложности: за двадцать лет у нас выступали практически все, а повторяться можно, но не раньше, чем через пару лет. В прошлом году выступали Земфира, Noize MC, Anacondaz, СБПЧ, в позапрошлом — «Мумий Тролль», понятно, что их уже не пригласить. На юбилее у нас будут «Би-2», Иван Дорн, Леван Горозия — он выпустил отличный альбом, и много других прекрасных артистов: Антоха МС, «АлоэВера», SunSay, «Электрофорез», «Петля Пристрастия».

— Каких-то новичков отметите особо?

— Все артисты, которые выступают на моем фестивале, мне нравятся. Но могу назвать проект «Тима ищет свет», оптимистичную рок-группу из Москвы Bicycles for Afghanistan, дуэт из Екатеринбурга theabc — это такой электропоп, отсылающий к 1990-м, но звучащий очень современно. Также у нас будет сцена лейблов. В прошлом году организаторы фестиваля «Дикая мята» создали свой лейбл, они представят питерского артиста — Idiot, лейбл «Снегири» — артиста Хмырова, лейбл UP!UP!UP! Music — еще один дуэт «Стереокобру», также целый день мы отдали лейблу «Ионотека» — главному открывателю новых артистов в Санкт-Петербурге.

— Двадцать лет фестивалю это еще и двадцать лет «Светлой музыке». Что удалось, что пока еще нет?

— Если оглядываться на эти десятилетия, то что-то, с учетом накопленного опыта, я бы, может, сделал иначе, за это время изменилась и наша аудитория, и я сам, у меня уже другой взгляд на все, но главное — фестиваль Stereoleto до сих пор не потерял актуальности и своего статуса главного музыкального фестиваля в Петербурге. С точки зрения разнообразия и качества программы конкурентов у нас нет. Знаете, есть в жизни вещи, которые заставляют тебя двигаться. Для кого-то это деньги, власть, секс, для меня это всегда была музыка. Пусть с возрастом и опытом что-то притупилось, стало не так ярко, но по-прежнему мне знакомо чувство, когда где-нибудь в клубе или на фестивале я слышу какого-то нового, еще никому не известного артиста — и у меня бегут мурашки по коже. Я очень боюсь перестать испытывать это чувство восторженности. Если оно уйдет, тогда уже можно будет думать: не пора ли на покой или чем-то другим заниматься?

— Помню, в 2015 году вы говорили, что все мечты сбылись, осталось только привезти Бьорк...

— Я думаю, что сейчас уже можно сказать: очень серьезно рассматривалась возможность выступления Бьорк на Stereoleto в прошлом году (до наступления пандемии, конечно). Единственное, почему этого не произошло,— у нее была классическая, камерная программа, в антураж фестиваля это не вписывалось, поэтому артистка подтвердила только один концерт в России — в «Крокусе», который в очередной раз перенесся на 2022 год... Но я был очень близок! И все еще не оставляю надежды. В конце концов, думал ли я двадцать лет назад, что на моем фестивале выступит Дэвид Бирн, Ник Кейв или Massive Attack? Это же высшая лига мировой музыки, ее история! И я очень горжусь тем, что мне удалось (и удается!) участвовать в этой истории и, как бы пафосно это ни звучало, оставить в этой истории и свой след. Я этим очень горжусь. Я себя называю деятелем культуры. Очень странное словосочетание, из советских времен, да? Но если вдуматься, я в буквальном смысле делаю культурный продукт и очень хорошего качества. Для меня это важнее, чем зарабатывать деньги, хотя — подчеркну специально для «Коммерсанта» — деньги тоже важны, они на почетном третьем месте! На первом, конечно же, семья.

Беседовала Анна Чуруксаева

Меню сайта

«Коммерсантъ» для Android

«Наши игрушки — настоящие»

Илья Бортнюк о юбилейном фестивале Stereoleto, итогах локдауна и приоритетах в жизни

Лента