Нарушение и наказание

Законодательство об административной ответственности арбитражных управляющих (АУ) нуждается в реформировании, следует из анализа практики, проведенного «Арбитраж.ру». Чаще всего нарушения связаны с публикацией обязательных сообщений по делам о банкротстве и подготовкой отчетов о деятельности АУ. При этом угрозу дисквалификации кредиторы используют не просто как наказание, но как инструмент давления на неуступчивых АУ. Исправить ситуацию пытаются суды через признание части нарушений малозначительными. Но, отмечают юристы, нужно законодательно разделить легкие и тяжкие случаи.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Арбитраж.ру» выпустил обзор, касающийся административных нарушений АУ и наказаний, которые за них назначали суды. В документе проанализировано 400 решений, вынесенных с января 2019 года по 31 марта 2021 года по делам о привлечении АУ к ответственности по ч. 3 (неисполнение арбитражным управляющим обязанностей, установленных законодательством о банкротстве) и 3.1 (повторное неисполнение обязанностей) ст. 14.13 КоАП.

«Мы решили обратить внимание на практику привлечения к административной ответственности АУ, которая со всей очевидностью на сегодняшний день является доминирующим механизмом публично-правового воздействия на управляющего»,— объясняют авторы исследования.

Полный список эпизодов

Всего по 400 судебным актам авторы обзора выделяют 773 административных эпизода. Управляющий партнер юрфирмы «Арбитраж.ру» Даниил Савченко поясняет, что обычно в каждом деле против АУ фигурирует несколько нарушений, поэтому одно дело может относиться сразу к нескольким категориям. Чаще всего суды выбирали такую санкцию, как:

• штраф,— в 228 эпизодах,
• в 219 случаях АУ был дисквалифицирован (на срок от полугода до трех лет),
• в 169 вынесено предупреждение,
• в 157 случаях суды сочли нарушение малозначительным, освободив управляющего от ответственности.

При этом чаще всего дисквалификацию АУ применяли суды Поволжского (21), Московского (15) и Западно-Сибирского округов (13).

По всем эпизодам можно выделить топ-5 самых распространенных оснований, по которым управляющих привлекают к ответственности:

1. Нарушения, связанные с пропуском срока для публикации обязательных сообщений о банкротстве (211 эпизодов);
2. Нарушения, допущенные при анализе финансового состояния должника или составлении отчета АУ о своей деятельности (116 эпизодов);
3. Нарушения, касающиеся организации и проведения собраний кредиторов (92);
4. Непредставление в срок документов суду или кредиторам (83);
5. Нарушения при проведении инвентаризации, оценки и продажи имущества должника (66).

Реже всего претензии к управляющему связаны с привлечением лиц для обеспечения его деятельности (оказание юруслуг, организация торгов и др.) — всего 15 эпизодов.

Основной критерий для определения санкции за нарушение — существенность угрозы общественным отношениям, говорится в обзоре. Впрочем, “Ъ” заметил, что в большинстве случаев распределение санкций судами прямо зависит от количества нарушений того или иного вида: какие ошибки управляющие чаще совершают, за те чаще как прощают, так и лишают права на профессию.

Так, больше всего дисквалификаций назначено в двух самых распространенных группах нарушений — по просрочке публикаций банкротных сообщений (50 случаев из 211) и по недостаткам в отчетах о деятельности АУ и финанализе (33 из 116). Освобождают от наказания в связи с малозначительностью правонарушения чаще всего по эпизодам из топ-3. Причем признание нарушения АУ малозначительным используется в судебной практике как способ избежать назначения дисквалификации, которая выступает безальтернативной санкцией за любое повторное, даже мелкое нарушение, отмечают авторы исследования.

Нелогичное распределение

Опрошенные “Ъ” юристы полагают, что существующее распределение санкций нелогично и не соответствует тяжести совершенных АУ деяний. «В большинстве случаев АУ допускают технические нарушения не из-за отсутствия профессионализма, а просто потому, что все мы люди и можем что-то забыть сделать сегодня. Но в их случае это означает, что ты уже нарушил закон и попал под ответственность»,— замечает партнер юрфирмы «Сотби» Антон Красников.

Адвокат КА «Делькредере» Алексей Наумов тоже полагает, что «подавляющее большинство нарушений АУ происходит без злого умысла».

Хотя, признает он, встречаются и «ситуации со злонамеренными нарушениями, когда управляющий не оспаривает сделки, не истребует документацию у бывших руководителей, не принимает меры по возврату имущества должника или выводит деньги с его счетов».

Есть проблемы и в самом механизме возбуждения административного дела. Так, в суд за привлечением АУ к ответственности обращается Росреестр на основании жалобы, которую ему может подать любое, даже незаинтересованное лицо, что само по себе «создает почву для злоупотреблений», говорится в обзоре.

По наблюдениям Алексея Наумова, наиболее часто с жалобами на действия управляющих обращаются кредиторы, занимающие проактивную позицию, в том числе банки и налоговый орган. Но бывают и случаи, рассказывает Антон Красников, когда жалобы подаются от лиц, которые не знают, что их имя используют в таких целях, а подпись подделывают: «Причем даже когда лицо, узнав о фальсификации, пишет нотариальный отказ от жалобы и сообщает об этом в Росреестр, ведомство все равно рассматривает дело в отношении АУ».

В связи с этим, по мнению Даниила Савченко, стоило бы отказаться от возбуждения дел против АУ по жалобам от анонимных или незаинтересованных лиц.

Он поясняет, что сейчас управляющий «является заложником ситуации, в которой легко возбуждают административные дела и очень высока вероятность наложения санкций» вплоть до исключения из профессии.

Другая проблема в том, что состав правонарушения по ст. 14.13 КоАП является формальным, то есть даже если невыполнение АУ обязанностей в рамках дела о банкротстве не привело к ущербу для кредиторов или должника, управляющего все равно могут привлечь к ответственности. «Наш законодатель почему-то видит возможность повышения гарантий независимости, беспристрастности и компетентности управляющего в повышении его ответственности»,— подчеркивает Антон Красников. В итоге эти гарантии, поясняет он, превращаются в руках участников банкротных отношений «в меры воздействия, служащие достижению зачастую неблагочестивых целей, сводящие на нет презумпцию независимости и беспристрастности управляющего».

Избежать необоснованных санкций и повысить независимость АУ можно, по мнению авторов обзора, внеся поправки в законодательство в виде разделения нарушений на «несколько квалифицированных составов с отличными друг от друга санкциями», а также «сужения круга заявителей по административному делу». Алексей Наумов тоже полагает, что критерии выбора санкции должны быть более гибкими: «Очевидно, что не каждое повторное нарушение заслуживает дисквалификации».

АУ Сергей Домнин разделяет мнение о необходимости разграничения правонарушений и санкций в зависимости от их характера и тяжести.

Более того, он выступает за полное исключение дисквалификации как вида наказания, так как «в случае тяжких нарушений с управляющего взыскивают убытки, до момента выплаты которых он и так не вправе работать». В остальных же случаях, полагает господин Домнин, соразмерным наказанием будет отстранение АУ от конкретной процедуры или неутверждение его кандидатуры, но не лишение права на профессию.

Анна Занина