В петербургском Цирке на Фонтанке прошла премьера спектакля режиссера Андрея Могучего "Кракатук". Орешек не раскусила ЕЛЕНА ГЕРУСОВА.
Либретто к Гофману и Чайковскому имеет мало отношения. В большом городе живет девочка Маша. Однажды она видит в витрине старьевщика пластинку фирмы "Мелодия", на которой написано: "Щелкунчик". Маша покупает пластинку, ставит ее на старенький проигрыватель "Аккорд" и засыпает под шорох иглы. Все, что происходит на арене, — Машин сон под гофмановскую сказку, текст которой и до публики доносится как сквозь дрему.
Рыжеволосую Машу при этом играют воздушные гимнастки, которые и наяву могут летать высоко под куполом. Маша оказывается на волшебном пиру в самом центре огромного блюда, на нее нападают мыши, они отлично лазают по канатам, потому что их играют вольтижеры. Машу спасают огромные пальто: в них прячутся акробаты на ходулях. Мастер Д., бредовое воплощение Дроссельмейера, бормочет опять оказавшейся на кровати Маше сказку про золотой орех кракатук. Но Маша уже летает под куполом цирка на трапеции с Юным Д. по прозвищу Щелкунчик. Дроссельмейера играет клоун Анвар Либабов (он же Мышиный король), он постоянно бормочет псевдополиглотские тексты. Тому, кто их слышит впервые, это может показаться забавным, но это его старый, часто исполняемый десятиминутный номер. Остается поздравить артиста с тем, что он так удачно продал его и даже растянул на два с половиной часа.
Чернокожие пионеры в оранжевых шортах жонглируют булавами, огромные зеленые зайцы в индейских масках и меховых трусах дерутся с красными зайцами в скафандрах. Взрываются фейерверки, на натянутых над зрителями сетках скачут кибермыши. Их пытаются прогнать оловянные солдатики. В итоге на кораблике, сделанном из газеты, за Машей прилетает Юный Д. Влюбленные плывут под куполом цирка, парад-алле, овация, все участники жонглируют светящимися шариками.
Самым ярким впечатлением вашего корреспондента был момент, когда в 30 сантиметрах от ее носа пролетела похожая на Спайдермена кибермышь. Но такого было до обидного мало. В борьбе цирка и театра, как правило, побеждает цирк. Либретто с сонной Машей могло быть использовано и двадцать лет назад для сборной цирковой программы к школьным каникулам. Манеж рассчитан на действие, он глушит текст и выпячивает трюки, а как раз в трюках ничего особенного молодые циркачи публике не предъявили. Словом, пробуждение вышло печальным. В театрально-цирковой версии гофмановского "Щелкунчика" есть единственный недостаток: в ней маловато настоящего цирка.