Женевский пятачок

15 июня Женева уже заждалась президентов России и США. И специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников уже в воздухе над Женевой стал свидетелем того, как прилетел Джо Байден.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

До поездки в Женеву так называемый кремлевский пул последний раз собирался, в том числе и с духом, для поездки в Севастополь. До этого еще в начале марта 2020 года была поездка в Иваново, где Владимир Путин, уже все зная, но, видимо, ни о чем не подозревая, еще обнимался с бабушками на улице и благодарно жал руку девушке, попросившейся за него замуж, вселяя в нее безосновательные надежды.

Запланированной на вторую половину марта прошлого года поездки в Петербург уже не было. То есть Владимир Путин стал не только подозревать, но и догадываться тоже, а потом и убедился. Кремлевский пул перестал существовать. COVID победил его моментально.

15 июня, спустя полтора года, журналисты собрались снова для поездки в Женеву.

К жизни «кремлевский пул» вызвали, на мой взгляд, чрезвычайные обстоятельства, то есть необходимость противопоставить в Женеве со своей стороны институцию, адекватную американскому «пулу Белого дома», который спокойно летает с президентом США в его самолете.

Ну вот как будто не было этих полутора лет совсем, ей-богу. Все люди, которые пропали из поля, например, моего зрения куда-то на полтора года, оказались как ни в чем не бывало сначала в одном автобусе, а потом в одном самолете. Да, были потери. Но отряд старался не замечать.

И пока все остальные нервно ждали на КПП во Внуково-2, когда уже начнут пропускать, только один человек работал как обычно на износ:

— Рамзан Ахматович! — кричал в трубку политический обозреватель «Комсомольской правды» Александр Гамов.— Рамзан Ахматович, это вы?! А это я! Мы вот вылетаем в Женеву на переговоры с американским президентом и, может быть, сможем передать Джо Байдену ваши пожелания! Какие они будут?.. Да, записываю… А, так?.. Да-да… И еще вот так?! Принято, Рамзан Ахматович, спасибо!.. Нет, ну увидимся-то с ним все же вряд ли…

— А вы все куда? — спросил подошедший к воротам сотрудник аэропорта, и я понял: нет, все же не летим…

И правда, было бы странно… Да, я ждал примерно такой фразы от кого-то здесь с самого начала…

— В Женеву?..— переспросил он.— На 13:00?.. Тогда начинаем пропуск…

— Начинают обыск? — согласно переспросил подошедший после радиоэфира и, видимо, слегка еще оглушенный им Александр Гамов.— Действительно, пора!..

Но это не нужно было. Во Внуково-2 людям с отрицательным ПЦР-тестом дорога на Женеву была в этот день открыта и так.

Более того, «кремлевский пул» приняли в Женеве, можно сказать, с благодарностью — за то, что приехали, что ли. То есть журналистам и сотрудникам российской пресс-службы доверяли: как в лучшие времена, у самолета мы сели в автобус и просто поехали в отель.

Никакие ПЦР-тесты (я сдал их перед поездкой три), никакое лессе-пассе (разрешение на въезд в Швейцарию) оказались никому, кроме нас самих, не нужны.

Вряд ли это было извинением за то, что перед посадкой самолет с членами делегации и журналистами час двадцать минут кружил над Женевой: мы не успели приземлиться перед американским бортом номер 1.

Просто здесь нам почему-то и в самом деле предпочитали доверять и зачем-то не проверять. Таковы были, очевидно, договоренности (которые часто возникают вообще-то в случае с американцами, и, скорее всего, они оказались перенесены и на нас), и никто их не нарушал.

Американский президент Джо Байден вмешался в наши скромные планы еще раз уже через час, когда мы были рядом с нашим отелем: весь город вдруг перекрыли под его проезд (он должен был уже возвращаться после встречи с президентом Швейцарии Ги Пармеленом). То есть мы подъехали к мосту, соединяющему две части Женевы,— и встали намертво, и еще на час (поди ведь знай, когда именно беседа закончится).

Надо сказать, простые швейцарцы очень нервно реагировали на эти перекрытия. Кто-то, как доставщик еды с характерным рюкзаком за плечами, бесновался на дороге перед полицейскими: у него остывало. Он лихорадочно снимал все подряд на телефон — видимо, в надежде предъявить съемку и избежать наказания, все более неизбежного (а может, хотел, кого-то испугать).

А некоторые смышленые велосипедисты, спешившись, с озабоченным видом, все в себе, шли по тротуару: им было не до полицейских на дороге (этих становилось все больше). Машинам деваться было некуда, и через полчаса такие демонстративно спокойные швейцарцы устраивали уже вой сирен своих машин, хотя, кажется, они и не знали никогда, где нажимать, чтобы он раздался (с момента покупки опция, как правило, ни разу не была активирована).

Да, это была стрессовая для них ситуация.

И так продолжалось больше часа. Стрессовой ситуация становилась и для нас. Поэтому мы тоже спешились и побрели к отелю.

Причем знающие люди нам пообещали, что с десяти утра будет перекрыт вообще весь центр города в широком смысле этого слова. То есть автомобили по городу ездить вообще не будут.

Между тем швейцарские отели стремительно заполнялись членами делегаций — они оказались многочисленными. Министр иностранных дел России Сергей Лавров, замглавы администрации президента Дмитрий Козак и глава Генштаба Валерий Герасимов жили в отеле Mandarin Oriental, и для них были предложены отдельные перекрытия дорог, ведущих к нему. А потом еще оттуда некоторые из них направились ужинать в Four Seasons — кто пешком (пять минут), кто в кортеже машин (пятнадцать).

На следующий день программа должна была начаться рано: сначала переговорами президентов России и США в библиотеке виллы Ла-Гранж (до этого рукопожатие на крыльце в присутствии президента Швейцарии — на всякий случай) потом — в расширенном составе с основными членами делегаций, которых я, впрочем, уже перечислил.

И не забыть сделать очередной тест в семь утра в отеле Mandarin. Наверное, тоже никому не понадобится — до тех пор, пока отрицательный.