Калоши Толстого, чемоданы Менделеева, грелка Рахманинова
и другие предметы, которые великие сделали сами
Пиджак из разноцветных лоскутов Эдуарда Лимонова, который писатель сам смоделировал и сшил в 1972 году, был продан на аукционе за 1,7 миллиона рублей. По этому поводу Weekend предлагает вспомнить разные бытовые изобретения и поделки деятелей искусства и науки
Альберт Эйнштейн:
застежка
Фото: United States Patent and Trademark Office
Фото: United States Patent and Trademark Office
Альберт Эйнштейн придумал, как делать жакеты (пиджаки жилеты, блузы, кафтаны, пальто), которые будет впору людям любого телосложения. Собственно, изобретение состояло в системе застежек, расположенных последовательно по поясу и таким образом регулирующих ширину вещи. Эйнштейн даже сам сшил в качестве прототипа блузу без рукавов, оснащенную такими застежками. Он считал эту модель настолько революционной, что даже запатентовал ее дизайн. Тогда в массовое производство она так и не поступила, но принцип нескольких застежек, благодаря которым одежда становится шире или уже, нашел применение и широко используется — хотя и без ссылки на Эйнштейна.
Льюис Кэрролл:
папка для почтовых марок
Фото: © The British Library Board
Фото: © The British Library Board
Льюис Кэрролл изобрел способ всегда иметь при себе почтовые марки. Внутрь маленькой папки из плотной бумаги — практически двойной открытки — он поместил шесть кармашков, в каждый из которых помещалось по шесть марок. Необходимость изобретения Кэрролл объяснял тем, что ему надоело «бегать с безумным видом и приставать ко всем домочадцам с просьбой одолжить марку». Небольшой тираж папки — украшенной изображениями Алисы и Чеширского кота — даже поступил в продажу.
Дмитрий Менделеев:
чемоданы
Фото: Государственный мемориальный музей-заповедник Д.И. Менделеева и А.А. Блока
Фото: Государственный мемориальный музей-заповедник Д.И. Менделеева и А.А. Блока
Дмитрий Менделеев любил мастерить чемоданы. Как говорила его жена Анна, так «Дмитрий Иванович отдыхал от утомительных умственных напряжений». Чемоданы он не шил, а склеивал из кожи и картона и даже разработал для этого специальную клеевую смесь, формулу которой держал в секрете. Чемоданы Менделеева были настолько прочными и долговечными, что пользовались спросом и в Петербурге, и в Москве, их покупал даже Савва Мамонтов. Однажды Менделеев зашел в магазин на Апраксином дворе, где всегда покупал материалы для чемоданов, и увидевший его случайный покупатель спросил продавца: «Кто это?» — на что тот с важностью ответил: «Это знаменитый чемоданных дел мастер».
Генри Дэвид Торо:
карандаши
Генри Дэвид Торо всю жизнь занимался производством карандашей. Его дядя в начала XIX века основал компанию по производству графитовых карандашей, где работала почти вся семья и куда после учебы в Гарварде в 1838 году пошел работать и сам Торо. В то время американские карандаши сильно уступали британским и немецким из-за качества графита. Желая помочь семейному бизнесу, Торо стал экспериментировать с составами стержня, добавляя к графиту разные примеси, пока не добился идеального сочетания: его карандаши быстро стали самыми популярными на американском рынке и вытеснили иностранных конкурентов. Увлечение карандашным производством Торо пронес через всю жизнь; он признавался своему другу Ральфу Уолдо Эмерсону, что иногда даже видит машины для изготовления карандашей во сне.
Сергей Рахманинов:
грелка для рук
Фото: Life
Фото: Life
Сергей Рахманинов изобрел устройство для согревания рук перед игрой на фортепьяно. Композитор всегда увлекался техникой: сам мастерил игрушечные железные дороги, одним из первых в Москве купил автомобиль и быстро научился водить, а еще очень гордился своим пылесосом, который в начале XX века был для России большой редкостью, Рахманинов любил демонстрировать его своим гостям. Но его главной гордостью была грелка собственного производства. Перед игрой ему, как многим пианистам, требовалось согреть руки, но все существующие методы — от коньяка внутрь до наружного растирания и опускания рук в горячую воду — по разным причинам не подходили. Тогда Рахманинов придумал сшить меховую муфту с электрической грелкой внутри — устройство оказалось настолько удачным, что он даже подумывал его запатентовать.
Лев Толстой:
халат и калоши
Фото: DIOMEDIA / Fine Art Images
Фото: DIOMEDIA / Fine Art Images
Лев Толстой начал делать самостоятельно делать одежду и обувь в конце жизни, когда пришел к заключению, что физический и ремесленный труд важнее и полезнее интеллектуального. Например, он сшил себе парусиновый халат-трансформер для круглосуточного использования: ночью он служил великому писателю одеялом, а днем — одеянием: широкие полы халата на день подворачивались внутрь и пристегивались на специальные пуговицы. Кроме того, Толстой, взяв уроки у яснополянского сапожника, стал тачать обувь — простые сапоги, ботинки и брезентовые летние башмаки с кожаными носами. Афанасий Фет очень хвалил сапоги, которые Толстой сделал ему на заказ. А вот Софья Андреевна была о сапожническом мастерстве мужа невысокого мнения: «Лёвочка сшил калошу, принес мне показывать и говорит: "C’est delicieux!" ["Это восхитительно!"]. А калоша прегрубо сшита и фасон безобразный».
Вольтер:
часы
Вольтер в свободное время любил ремонтировать сломанные часы и в конце жизни даже открыл часовую мануфактуру. В 1770 году, когда в городок Ферне на востоке Франции, где жил писатель, прибыло большое количество беженцев-протестантов из Республики Женева, Вольтер открыл фабрику, куда нанял безработных швейцарских часовщиков. Первое время Вольтер вместе с остальными делал часы, но когда производство начало приносить доход, сосредоточился на менеджерской деятельности. Часовая мануфактура Вольтера стала известна по всей Европе — его часы хвалили и французский посол в Ватикане, и Людовик XV, и Екатерина II, которая приобрела несколько сотен экземпляров.
Марк Твен:
ремень
Фото: United States Patent and Trademark Office
Фото: United States Patent and Trademark Office
Марк Твен изобрел и даже запатентовал вещь, которую сам назвал «усовершенствованные регулируемые съемные ремни для одежды». Твен считал подтяжки неудобными и придумал им альтернативу в виде небольшого эластичного ремешка с застежкой, который прикреплялся на брюки и утягивал их, чтобы они плотнее держались. В качестве замены подтяжек устройство Твена не приобрело популярности, зато на основе именно его патента впоследствии была разработана застежка для бюстгальтера. Эластичный ремень был не единственным запатентованным изобретением Твена: еще он придумал альбом для вырезок с клейкими листами. Эта технология оказалась вполне популярной и принесла Твену прибыль.
Марлон Брандо:
рычаг для настройки барабана
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Марлон Брандо очень любил играть на кубинских барабанах конга, особенно в конце жизни, когда почти отошел от актерской профессии. Единственное, что мешало звезде «Последнего танго в Париже», «Крестного отца» и «Апокалипсиса сегодня» наслаждаться игрой, это необходимость постоянно и подолгу настраивать инструмент, то есть менять натяжение мембраны с помощью болтов. Чтобы облегчить себе жизнь, Брандо придумал и спроектировал специальный рычаг, движением которого можно было легко подстроить барабан. Брандо даже запатентовал устройство, но умер до того, как успел запустить его в производство.
Николай Ге:
печи
Николай Ге любил класть печи. Родные художника над этим хобби посмеивались и, как вспоминал его друг, художник Николай Мясоедов, стеснялись, когда Ге выходил к гостям «перемазанным глиной и исцарапанным» после строительства очередной печи. Однако сам Ге относился к печам со всей серьезностью. Однажды он написал Льву Толстому: «Я делал печь бедной семье у себя в хуторе, и это время было для меня самое радостное в жизни. Все дети хутора, а потом и женщины, собирались в хату, чтобы побыть со мною, и радовались любовно, глядя на мою искусную работу». Клал печи Ге в основном крестьянам у себя в Черниговской губернии, но о его мастерстве знали не только там: знакомые из Киева и Москвы просили у него советов по строительству печей. Ге всегда отвечал, часто сопровождая письма чертежами.