|
Бумаги и волшебники |
 |
| Фото: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ, «Ъ» |
| Сергей Алексахин: «Запущенность есть главная причина сегодняшнего передела собственности с использованием различных нелегитимных схем» |
Болезнь роста
За последние три года объем операций на биржевом рынке акций ММВБ вырос в четыре раза, фондовый индекс РТС — в два с половиной раза, статистика по оборотам инвестиционных компаний тоже впечатляющая. За 2003 год они наторговали на 9,2 трлн рублей, рост относительно 2002 года составил 80%. Очевидно, что игроков на рынке ценных бумаг будет все больше, значительную часть этого прироста обеспечат частные лица.
Михаил Сухобок, исполнительный директор компании "ВЭО-Открытие": Доходы населения растут, процентные ставки по банковским депозитам, наоборот, падают. В то же время повышаются количество эмитентов, акции которых торгуются на рынке, и их прозрачность. Растет и количество пользователей интернета. По нашим оценкам, к 2010 году количество частных пользователей услуги интернет-трейдинга составит около миллиона человек, при том что сегодня их около 15 тыс.
В общем понятно, что большинство игроков составят неопытные, непрофессиональные инвесторы, которых довольно легко обмануть. У всех на памяти афера, которую в 2002 году провернула в Сургуте компания "Сургутский проект": она попросту собирала деньги в управление от имени компании "Брокеркредитсервис", не имея на то никаких полномочий, и, собрав достаточно, исчезла. Если работают даже такие топорные схемы, то, разумеется, будут работать и другие, более хитроумные.
Бембя Хулхачиев, заместитель руководителя Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР): Это неизбежный процесс. С одной стороны, рынок становится более цивилизованным, структурированным, с другой — он активно развивается, что чревато различными нарушениями. Это не значит, что нужно опасаться вкладывать деньги в ценные бумаги, это значит, что нужно делать это обдуманно и знать о всех нерыночных рисках, которые могут здесь возникнуть.
На самом деле дело не только в этом. Но обо всем по порядку.
Плечо помощи
 |
| Бембя Хулхачиев: "Рынок активно развивается, растет, а рост всегда чреват различными нарушениями" |
В первую очередь речь идет об использовании денег клиентов для собственной игры (есть даже поговорка: "Лучшая сделка своя, худшая — клиента"). Сейчас, когда брокерские и клиентские счета разведены, играть таким образом стало сложнее, но технически это по-прежнему возможно.
Сергей Григорьев, начальник отделения управления портфелями ИК "Энергокапитал": По-прежнему актуально "забегание", или, как еще говорят, "проскальзывание". Брокер, например, узнает, что клиент планирует купить те или иные бумаги, покупает их сам и продает клиенту уже на возросшем рынке. Кроме того, я бы упомянул недобросовестные условия договора между брокером и клиентом, когда брокер начинает "доить" клиента на накладных расходах — например, покупает огромное количество мелких пакетов, обслуживание которых влетает клиенту в копеечку.
 |
| Олег Жизненко: "Иногда поддельное передаточное распоряжение — лучший для мошенников способ заполучить себе акции" |
Роман Андреев, вице-президент "Центринвест Секьюритиз": Сомнительные брокерские компании можно, как правило, опознать по очень низким комиссионным — гораздо ниже среднего уровня. Такие могут предлагать лишь очень крупные компании, лидеры по оборотам. А вот небольшая компания просто физически не сможет существовать с такими комиссиями — как правило, их съедают затраты на привлечение средств, а также операционные расходы. Она зарабатывает на другом.
Максим Малетин, руководитель клиентского управления ИФ ОЛМА, в недавнем прошлом глава управления рынка акций РТС: В договоре на брокерское обслуживание может быть пункт о том, что брокер при необходимости имеет право использовать средства клиента. И здесь нет ничего плохого — главное, чтобы в договоре был прописан принцип распределения прибыли. Тем клиентам, которые в течение продолжительного срока не планируют использовать свои активы, это может принести дополнительный доход. Здесь главное — выбор надежного брокера. Компания с хорошей репутацией и серьезным бизнесом не будет ими рисковать. Все известные истории с пропажей брокеров и денег клиентов связаны, как правило, с недавно появившимися компаниями, не имевшими ни значительного собственного капитала, ни истории на рынке.
Роман Андреев: Зачастую клиентам предлагаются офшорные схемы торговли. Клиент открывает счет в офшорной компании, которая от его имени покупает и продает акции, с целью избежать налогообложения. Однако инвестору необходимо знать, что подобные схемы незаконны и несут в себе много рисков, таких как невозможность что-либо доказать в случае неприятностей с брокером: счет-то открывался не у брокера, а в офшоре, что лишает инвестора возможности обратиться в суд без предъявления ему встречных обвинений, ведь схемы незаконные. За подобные махинации брокер может лишиться лицензии, что зачастую равнозначно банкротству и опять же потере клиентом своих средств. Поэтому при выборе брокера клиенту не следует поддаваться на уговоры сэкономить на налогах: последствия могут быть печальными.
Надо сказать, что большинства подобных нерыночных рисков все же можно избежать --- если просто знать и помнить об их существовании.
Екатерина Казаченко, начальник юридического управления группы "Атон": Инвестируя деньги в ценные бумаги, человек должен понимать, что это не депозит, риски здесь выше априори. Если он сам ведет игру, давая поручения брокеру, то должен лично отслеживать ситуацию на рынке, следить за конъюнктурой, советоваться не только со своим брокером, но и с парой-тройкой других экспертов. Если же он решил переложить все на брокера, передав ему акции в доверительное управление, нужно просто грамотно составить договор, оговорив в нем все возможные нюансы, и зарегламентировать все возможные действия. Желательно регулярно требовать с брокера отчет, то есть следить за исполнением условий договора. Ведь обманывают всегда только того, кто позволяет себя обмануть.
Зафиксированная собственность
 |
| Фото: АЛЕКСЕЙ МЯКИШЕВ |
| Игорь Кравченко: "Списание акций предприятия его генеральным директором в пользу третьих лиц по-прежнему актуально" |
Совсем уж циничные схемы, когда на основании фальшивых исполнительных листов судебные приставы изымали реестр и тот в итоге попросту менялся на другой, уже в прошлом (подобными методами не брезговали весьма крупные финансово-промышленные структуры). Сейчас снова в моде старые добрые подделки передаточных распоряжений, на основании которых вносятся изменения в реестр акционеров.
Одна из таких операций была проведена в начале июня — тогда стало известно о хищении у директора пермского филиала компании "Уралсвязьинформ" Виктора Саначева 0,6% обыкновенных акций компании на $7 млн. В пермский филиал ЗАО "Ведение реестров компаний" пришел человек с доверенностью и нотариально заверенным пакетом документов, где в том числе было передаточное распоряжение на списание этих акций. Оттуда эти акции отправились в Москву, в ЗАО "Регистратор-Связь" (которое и было реестродержателем "Уралсвязьинформа"), где и были списаны (ЗАО "Ведение реестров компаний" исполняло функции трансфер-агентского пункта ЗАО "Регистратор-Связь").
 |
| Сергей Страшнов: "Только когда акции станут действительно акциями, то есть будут котироваться на рынке, тогда и объемы фондового рынка резко возрастут, и инвестировать деньги в этот рынок станет менее рискованно, чем сегодня" |
С поддельной подписью тоже все непросто. Александр Митрофанов, партнер компании "Вербин и партнеры", в прошлом руководитель службы безопасности компании "Тройка Диалог": Даже эксперты-криминалисты часто не могут достоверно сказать, настоящая подпись или поддельная, порой элементарно не хватает материала для идентификации.
Но самая сложная для регистратора ситуация — когда передаточное распоряжение приходит от частного лица на основании доверенности, заверенной нотариусом (как было в случае с "Уралсвязьинформом").
Максим Калинин, генеральный директор компании "Регистратор 'НИКойл'": У кого можно оперативно навести справки в такой ситуации? Только у двух лиц: владельца акций — частного лица и нотариуса, удостоверившего подпись. Найти владельца иногда просто невозможно, а нотариус вообще не обязан подтверждать по телефону что бы то ни было. И не подтверждает, как правило. Особенно если он в этом замешан.
А сами регистраторы — они могут быть тоже замешаны? Олег Жизненко: Такое, конечно, может быть, человеческий фактор нельзя не учитывать. Однако регистраторы дорожат своей репутацией, которая стоит очень больших денег. На сегодняшний день вход на рынок для компании-регистратора стоит порядка $1 млн. Чтобы занять на нем такое место, какое занимаем, например, мы, нужно в несколько раз больше. То есть овчинка выделки не стоит.
Игорь Поляков, директор компании "Новый регистратор": Из регистраторов часто пытаются сделать козлов отпущения, однако у регистраторов нет ни прав, ни возможностей для полномасштабной и, главное, оперативной проверки. Только над подписью можно проработать день, да и то экспертиза считается корректной, если у вас есть порядка восьми-десяти ее образцов. Мы выполняем техническую работу — это действительно является узким местом всей системы, и именно в это место и бьют аферисты. Как, например, поставлено дело в США? Там подобные сделки вместо нотариуса удостоверяет банк, который деньгами отвечает за свою возможную ошибку. Также работают всевозможные страховые программы. А у нас, по сути, не отвечает вообще никто. Нотариуса, если повезет, можно поймать за руку, но денег на возмещение ущерба у него нет. Регистратора же обвинять сложно, потому как в сферу его профессиональной ответственности масштабный комплекс мер по выявлению подделок просто не входит, она ограничена действующим законодательством, и это хорошо знают мошенники. Ведь регистратор просто выполняет работу для клиента по своему технологическому алгоритму, не более того.
Татьяна Сурвилло, партнер компании "Промконсалтинвест": Российский рынок ценных бумаг, с одной стороны, выскочил сразу на весьма высокий уровень развития, минуя длительный эволюционный путь, проделанный другими странами. Так, в России обращаются бездокументарные ценные бумаги, то есть их как бумаги, предмета не существует, существуют только записи в реестре на лицевом счете у регистратора. С другой стороны, многие элементы инфраструктуры остались чуть ли не в каменном веке. Так что возможность просто подделать подписи, чтобы внести изменения в реестр, фактически совершив кражу имущества, по-прежнему существует. Такого, пожалуй, нет ни в одной развитой стране мира. Правда, нельзя отрицать, что часто бывает так, что сами собственники ценных бумаг, акционеры не потрудились предоставить грамотно оформленные документы регистратору и тем самым создали поле для работы мошенников.
Тактика передела
Впрочем, проблемы частного акционера вовсе не исчерпываются возможностью быть обворованным в результате действий недобросовестного брокера, а также каких-либо мошенников на этапе фиксации прав собственности. Тут возможны более сложные варианты, приводящие к тому же итогу — утрате акционером возможности получать доход на рынке ценных бумаг.
Например, существует схема, когда генеральный директор акционерного общества работает на сторону. Игорь Кравченко, генеральный директор финансового агентства "Милком-Инвест": Акции многих предприятий второго, третьего, четвертого эшелонов по их документам проходят по номинальной стоимости. Просто потому, что никто не озаботился их реальной оценкой, никто не знает, сколько они стоят на самом деле. Генеральный директор списывает эти акции по номинальной стоимости в пользу третьих лиц без одобрения собранием акционеров — он имеет на это право в пределах суммы, определенной уставом АО.
Таким образом, акционер, который приобрел акции холдинга, владеющего акциями иных компаний, например своих поставщиков или подрядчиков, может понести серьезный ущерб, если гендиректор холдинга спишет акции этих самых компаний, ради которых новый акционер, вполне возможно, и приобретал акции холдинга.
Сергей Алексахин, эксперт Института фондового рынка и управления, автор курса "Аферы на рынке ценных бумаг": Реестры акционерных обществ, имеющих более 50 акционеров, сегодня должны вести только компании-регистраторы, но ведь раньше-то реестры велись самими обществами. Поэтому нет гарантии, что к регистратору не придут люди с "настоящим" реестром того или иного предприятия, а также с документами, доказывающими, что реестр, хранящийся у регистратора, незаконный. Причина может быть какой угодно: сделки, оформленные задним числом и не отраженные в реестре, различные нарушения, которые имели место при акционировании компании. Лет десять назад вообще мало кто придавал значение правильному оформлению прав собственности, ведению реестра и так далее, сейчас в этих бумагах черт ногу сломит. К тому же фактически не было ни одного предприятия, которое каким-то образом не пыталось бы минимизировать прибыль, чтобы уйти от налогов. Именно эта запущенность и есть главная причина сегодняшнего передела собственности с использованием различных нелегитимных схем.
Сергей Страшнов, заместитель генерального директора компании "Промконсалтинвест": Сейчас много пишется и говорится о различных методах передела собственности: слияниях, поглощениях и так далее. При этом в России эти термины, конечно же, имеют смысл, несколько отличающийся от западного. На Западе акционерные общества отстроены таким образом, что при любых слияниях или поглощениях акционеры сохраняют свои права на участие в доходах компании или имеют возможность эти права продать по реальной рыночной цене. В России же главной целью всех слияний и поглощений является борьба за контроль над хозяйственной деятельностью предприятий. Миноритарные акционеры в такой борьбе бесправны, а сами акционерные общества зачастую никак не защищены. В нашей стране почти нет предприятий, у которых при акционировании или впоследствии при отражении операций с акциями не было каких-то нарушений. Это их ахиллесова пята, делающая их беспомощными перед любым мало-мальски подкованным захватчиком, обладающим информацией о таких нарушениях. Пока основной доход владельцев предприятий будет получаться в результате "управления финансовыми потоками" и деньги предприятий будут тем или иным образом уводиться, всегда будут иметь место попытки перехвата их управления тем или иным способом. Только когда акции станут действительно акциями, то есть будут котироваться на рынке, тогда и объемы фондового рынка резко возрастут, инвестировать деньги в этот рынок станет менее рискованно, чем сегодня.
А что же ФСФР? Бембя Хулхачиев: Разумеется, мы крайне заинтересованы в развитии российского фондового рынка, даже думаем над тем, как его возможности рекламировать населению, ведь сейчас многие даже не думают их использовать. И чтобы минимизировать возможные нерыночные риски, мы сейчас озабочены четырьмя вопросами. Во-первых, закон об инсайде. Его нужно принимать максимально срочно — не важно, что с самим понятием инсайда пока нет определенности. Нужно обозначить, что можно, а что нельзя, и двигаться дальше. Во-вторых, в ближайшее время планируем поручить контроль над региональными эмитентами федерального подчинения своим региональным отделениям — это позволит нам действовать более эффективно. В-третьих, намерены наконец реализовать идею создания единого депозитария. Этот инструмент контроля за рынком эффективно используется в других странах, есть у него и минусы, но плюсов-то больше. Ведь именно отсутствие развитой депозитарной инфраструктуры является одной из причин перетекания бизнеса с ценными бумагами на зарубежные рынки. Сегодня, например, собственник акций, переводя их из одного депозитария в другой, на несколько дней теряет контроль над своими активами — в частности, не может быстро отреагировать на изменение ситуации на рынке. С этим в любом случае нужно что-то делать. И наконец, в-четвертых: до конца года мы собираемся вновь запустить сервер раскрытия информации об эмитентах.
АЛЕКСЕЙ ХОДОРЫЧ, ОЛЬГА БУЯНОВА