После ковидных отсрочек и переносов в театре Шайо состоялась долгожданная парижская премьера «Лебединого озера» в постановке Анжелена Прельжокажа на музыку Чайковского и современных композиторов-электронщиков. В вековой балетной классике французский хореограф разглядел экологическую катастрофу наших дней. В гибель лебедей и озера поверила Мария Сидельникова.
Корень зла в «Лебедином озере» Прельжокажа — не сказочное колдовство, а бездушие современных корпораций
Фото: Jean-Claude Carbonne / Chaillot
Корень зла в «Лебедином озере» Прельжокажа — не сказочное колдовство, а бездушие современных корпораций
Фото: Jean-Claude Carbonne / Chaillot
Идея этого «Лебединого озера» появилась в Петербурге три года назад. По приглашению фестиваля «Дягилев PS», который был посвящен 200-летию Мариуса Петипа, Анжелен Прельжокаж ставил миниатюру «Привидение» — балетную фантазию о том, как именинник работал над «Лебединым» и так увлекся Чайковским, что загорелся сделать свою версию прославленного балета.
К «Лебединому озеру» он подошел с рациональным вопросом: о чем эта засмотренная до дыр балетная сказка может рассказать нам сегодня. Ответ нашелся на поверхности — то есть в названии. Ни лебедей, ни озер будущие поколения рискуют не увидеть, если люди не изменят свое потребительское отношение к природе. Под этим экологическим углом Прельжокаж и переписал либретто, уложив четыре акта в два часа без антракта, которые пролетают со скоростью круга жете-ан-турнан.
«Лебединое» Прельжокажа, как и первоисточник, начинается с пролога. Ротбарт и двое его приспешников превращают девушку в лебедя. Выглядит это скорее как сцена насилия в подворотне: одетые в черную кожу воротилы в клочья рвут ее белое платье, руки и рукава становятся крыльями. Костюмы, в которых и красиво, и удобно танцуется (даже глубоко беременной Кларе Фешель, одной из артисток труппы),— работа российского дизайнера Игоря Чапурина. Сцену сопровождает видеопроекция: нависающее облако дыма принимает устрашающие формы, превращаясь в скелет лебедя, а потом и человека (автор видеооформления — режиссер и видеохудожник Борис Лабе).
Открывающая основную часть картина праздника — гламурная презентация. Под сладким соусом светской возни решается вопрос о разработке нефтяного месторождения на берегу озера. Сделку века заключают Король и Ротбарт. Юный Зигфрид (Леонардо Кремаски) — наследник отцовской империи и защитник природы — против, но кто с ним будет считаться, когда на кону такие деньги (биржевые графики то и дело возникают на заднике). Головорезы Ротбарта мутузят несогласного едва ли не до смерти. Очнется он у озера, где ему являются стая лебедей и прекрасная Одетта (Изабель Гарсия Лопес). Третий акт — черный — этакий бал сатаны. Опять пляски вокруг злополучного проекта, принц видит свою возлюбленную, дает слабину — и следует роковое затмение: серая нефтяная платформа растет на глазах, гигантское дерево гибнет, озеро заливается мазутом. И трагический, неизбежный финал — лебедь умирает на руках убитого горем юноши.
Экологическая повестка чревата обличительным пафосом, который сводит на нет даже самые добрые намерения. Но в балете Прельжокажа нет плакатности, он не выглядит публицистикой. Хореограф нашел очень естественную человеческую интонацию рассказчика, которая, к слову, слышится во всех его лучших балетах, и здорово перевел ее на язык танца.
В лебединых — «природных» — сценах Прельжокаж с нескрываемым удовольствием и почтением играет с балетным вокабуляром — насаживает арабески, выстраивает красивые эпольманы, акцентирует прыжки и жонглирует вращениями по исконно классическим диагоналям и кругам, заставляя артистов по-балетному стремиться ввысь, к лучшему, широко допевать руками и корпусом музыку Чайковского, а она составляет львиную часть партитуры спектакля. «Лебединое» хореограф разбавил отрывками из других сочинений композитора. Темные же силы нефтепромышленников появляются под электронные композиции, которые тоже вшиты так гармонично, словно и это Чайковский предусмотрел. Так же гармонично меняется и язык толпы. Прельжокаж рифмует его с геометрией и энергией небоскребов, вырастающих на заднике: придумывает массовке то дискотечный угар, то механический марш — линейный и бесхитростный, как география современных мегаполисов. «Лебединое» Прельжокажа держится не столько на солистах, сколько на ансамбле. Все двадцать шесть артистов работают как один, и им есть что танцевать — хореограф дал волю и юмору, и мастерству.
В посткарантинном Париже спектакль приняли на ура, но впереди у «Лебединого озера» турне в России — в Москве и Петербурге. Остается пожелать, чтобы артисты по пути не растеряли премьерный драйв и чтобы гастрольным планам не помешали всамделишные бедствия.