Команда без мечты

Крах сборной России на нынешнем чемпионате Европы немножко выпадает из ряда событий, случившихся с ней на топовых футбольных турнирах в минувшие полтора десятилетия, пусть реакция на него в плане тональности риторики, слов, подобранных после копенгагенского разгрома, абсолютно стандартна. Предшествовавшие этому турниры, в сущности, история про одно и то же. Про боль или радость от несоответствия итога раскладам и предчувствиям, а еще — про вроде бы начинающуюся или вот-вот собирающуюся начаться новую, куда круче прежней, жизнь сборной, потому что видно, от чего избавляться, на что опираться и в кого верить. Потому что виден понятный вектор и понятные ориентиры.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Чемпионат Европы 2008 года с внезапным прорывом в полуфинал выглядел прежде всего долгожданным созреванием свежей генерации российских игроков, стремящихся покорять ведущие европейские лиги и обеспечивать России твердые позиции в футбольной элите. Следующее европейское первенство — с внезапным, посреди уже установившейся турнирной идиллии проигрышем в решающем матче сереньким грекам — было сигналом о том, что ставка на свежую генерацию не сработала: к классу нужно добавить прочности, надежности и характера. На чемпионате мира 2014 года прочности было достаточно, но, чтобы побеждать середняков, алжирцев и корейцев, не хватало искры, творчества, а их дефицит было легко списать на консерватизм тренера Фабио Капелло, поклонявшегося, в отличие от голландских предшественников Гуса Хиддинка и Дика Адвоката, исключительно осторожности. В 2016 году главный континентальный турнир с треском провалила сборная сменившего Капелло Леонида Слуцкого, намекавшая временами на интересную игру и достойный креатив, на то, что уж словаки и валлийцы ей точно не ровня, и при этом полная фатального разгильдяйства. А домашнее мировое первенство 2018 года, наперекор апокалиптическим прогнозам обернувшееся прыжком в четвертьфинал, пыталось доказать, что российская команда, уже со Станиславом Черчесовым, в конце концов обнаружила свой путь, свою нишу, ту золотую середину, когда внешняя простота и даже безвкусность на самом деле маскируют высочайшую эффективность использования небогатых, но расцветающих, будучи собранными в букет, специфических российских футбольных талантов.

Штука в том, что на сей раз никакого ощущения резкого контраста между ожиданиями и исходом чемпионата не возникло.

Он, исход, резанул по сердцу только тех, кому выпало жить в стране, которую сборная России представляет, для кого тот сочинский четвертьфинал был все еще сияющим в ночи маяком. Остальной мир, о четвертьфинале давно забывший, как забывают все слегка шальное, его не заметил, не принял за что-то стоящее внимания. В крупных европейских изданиях — британских, французских, испанских — были тонны восторгов по поводу датского восхождения и ни строчки про российскую команду. Она никого ничем не удивила по той очевидной причине, что все три последовавших за чемпионатом мира года выступала именно так, чтобы все смирились: с противниками уровня бельгийцев или датчан ей с таким футболом и таким набором исполнителей не справиться, а выйти из группы она может разве что при удачном стечении обстоятельств.

Ну что сделаешь, если с обстоятельствами не срослось и вместо обещанного букмекерами третьего места в квартете вышло четвертое?

И на сей раз не возникло ощущения, что на развалинах пробиваются ростки новой жизни. Их не различишь, как ни старайся. То, что отказ от привитого Черчесовым образа действий чреват страшными последствиями, убедили те отрезки матчей, в которых сборная России старалась походить на знающую себе цену команду, настоящего члена футбольной G8. А то, что вместо этой команды вряд ли быстро получится скроить другую, более искусную, убедит, например, рейтинг Transfermarkt, ранжирующий по цене игроков в возрасте до 23 лет. Тот, где на верхушке Килиан Мбаппе, а следом за французским фронтменом — игроки сборной Англии Фил Фоден и Мейсон Маунт, Кай Хаверц из немецкой команды и Педри из испанской. Впервые фамилия российского игрока — Матвея Сафонова, пропустившего четыре мяча от датчан,— попадется в нем, когда позади останутся 220 строчек.

А еще можно вспомнить мартовский групповой этап молодежного чемпионата Европы. На нем сборной России тоже выпало играть с Данией, и она уступила ей ничуть не почетнее, чем на чемпионате взрослом,— 0:3.

А еще можно поговорить с человеком, которому по долгу службы приходится следить за тем, как растет очередное поколение российских футболистов. Известный футбольный менеджер в ответ на мой вопрос про его рост рассказал, как его клуб провел недавно исследование, выясняя, сколько сейчас есть отечественных игроков в подходящем для «молодежки» возрасте, с перспективами, уже готовых сражаться на топовом уровне: «Одиннадцать человек…» — «Получается, всего на одну команду?» — уточнил я. Менеджер грустно рассмеялся: «Если бы… Позиции дублируются».

Кажется, рано завершившийся для сборной России чемпионат Европы — тот случай, когда обязательные при всяком ее провале слова больших спортивных начальников о необходимости «глубоких реформ», меняющих систему, наконец не звучат как избитая формальность.

А до этих реформ людям, все время оказывающимся в плену иллюзий по поводу ее будущего, предстоит мириться с никуда не исчезающим настоящим. Не таким уж, кстати, и плохим, если вас устраивает само по себе участие в топ-турнире без серьезных шансов взорвать расклад. Вроде бы за такой уровень российская сборная пока цепляется.