Дискуссии о том, позволяет ли ЕГЭ объективно оценить знания школьников, идут более десяти лет. Многие родители считают, что в результате подготовки к тестовым экзаменам у их детей вырабатывается шаблонное мышление. Другое родительское опасение связано с психологическим давлением на детей в школе при подготовке к ЕГЭ. Наконец, часть родителей считает, что такая форма экзаменов сделала высшее образование дорогостоящим — из-за необходимости нанимать репетиторов. “Ъ” выяснил, насколько оправданны опасения родителей.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
Тревога как двигатель учебы
Единый государственный экзамен (ЕГЭ) был введен в России в 2009 году, а уже в 2010-м появились первые негативные отзывы родителей. Так, исследовательский центр рекрутингового портала SuperJob.ru в июне 2010-го опубликовал результаты социологического опроса, который показал, что большинство родителей недовольны новой системой оценки знаний школьников: 69% считали, что ЕГЭ необходимо отменить, и только 24% родителей назвали его достойной заменой прежним выпускным экзаменам. При этом 34% признались, что предстоящие экзамены вызывают у них сильный стресс. С тех пор рейтинг ЕГЭ не повысился.
Опрос, проведенный порталом в мае 2021 года среди 1600 респондентов в 335 населенных пунктах, показал, что 68% человек относятся к единому госэкзамену отрицательно, абсолютное большинство из них старше 35 лет.
Опрошенные считают, что школьников «натаскивают» на решение конкретных задач и написание текстов по шаблонам, тогда как навыки аргументации у них не вырабатываются. Исследователи отмечают, что в 2011 году ЕГЭ положительно оценивали 26% родителей выпускников, а в 2021-м — лишь 15%. Только 16% опрошенных SuperJob оценили ЕГЭ положительно — по их мнению, такая система оценки минимизирует коррупцию и человеческий фактор при поступлении в вузы и дает больше шансов талантливым детям из провинции. 30% сторонников ЕГЭ — молодые люди до 24 лет, 20% — граждане, имеющие месячный доход выше 80 тыс.руб.
Многие абитуриенты испытывают психологические проблемы из-за подготовки к ЕГЭ
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Многие абитуриенты испытывают психологические проблемы из-за подготовки к ЕГЭ
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Детский психолог Екатерина Коровкина (благотворительный фонд «Здесь и сейчас») отмечает, что с каждым годом к ней приходит все больше школьников с высокой тревожностью из-за ЕГЭ и ОГЭ. Чаще всего дети умеют решать задачи и имеют какие-то знания, но они воспринимают экзамен как одно из самых важных событий в жизни, которое они могут провалить, считает психолог. По ее словам, школьники убеждены, что от экзаменов зависит вся их дальнейшая жизнь, и не осознают, что путей для достижения успеха очень много. Она рассказывает, что в последние годы за помощью обращаются не только выпускники 11-х классов: «Обычно ко мне весной приходят одиннадцатиклассники, но сейчас чаще стали обращаться ребята младшего возраста, потому что с начальной школы у детей формируется высокий уровень тревоги перед экзаменом. И когда ребенок подходит все ближе и ближе к ОГЭ или ЕГЭ, у него уже зашкаливает ощущение, что это какая-то пограничная черта, самая важная веха в жизни».
На вопрос, почему школьники не верят в свои силы и как им помочь, Коровкина отвечает, что дети получают мало поддержки и много тревоги от взрослых — учителей и родителей. «Я постоянно слышу от детей, что учителя им говорят: “Вы не поступите”, а родители: “Ты не найдешь работу, ты не состоишься”,— продолжает психолог.— Паникуют родители, боятся учителя. Эта тревога передается детям, ведь они привыкли, что взрослые стабильны и надежны, а тут они транслируют страх и неуверенность».
Среди клиентов Екатерины Коровкиной больше юношей, чем девушек: «Возможно, это связано с тем, что мальчишкам сложнее выразить свою тревогу. У нас такая культура — принято держать чувства в себе. А еще у них выше беспокойство, потому что они больше ощущают ответственность за будущее.
Я часто слышу в разных вариациях одну и ту же тревогу: “Если я сейчас плохо сдам ЕГЭ, то не смогу поступить в вуз, получить нормальное образование, мне нечем будет кормить семью”. И это говорят 17-летние дети.
Они постоянно держат в голове вот эту перспективу неудачи, неуспеха, провала». По мнению психолога, родителям необходимо морально поддерживать детей при подготовке к экзаменам и не ставить их перед выбором: ЕГЭ или испорченная жизнь.
Формальное равенство
Сдать ЕГЭ без репетиторов трудно, но у многих семей нет на них средств
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Сдать ЕГЭ без репетиторов трудно, но у многих семей нет на них средств
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
По данным РАНХиГС, каждый четвертый родитель нанимает для своего ребенка репетитора. Портал «Образование в Москве» пишет, что подготовка школьника к ОГЭ и ЕГЭ требует существенных финансовых вливаний со стороны родителей, так как качество школьного образования низкое, и многим школьникам требуются репетиторы. По данным портала, стоимость одного академического часа в зависимости от предмета и опытности преподавателя — от 700 до 3000 руб.: «Два предмета по три раза в неделю равно шесть на четыре недели, равно 24 урока в месяц по одному часу. Средняя цена — 1000 руб. Итого: минимальные расходы в месяц на репетиторов — 24 тыс. руб.».
Дети обеспеченных родителей действительно имеют больше возможностей хорошо сдать ЕГЭ, чем их сверстники из малообеспеченных семей, признает научный сотрудник лаборатории «Развитие университетов» Высшей школы экономики (ВШЭ) Нияз Габдрахманов. В то же время он убежден, что высокие баллы часто получают не только дети из состоятельных семей, но и выходцы из семей с высоким «социально-культурным капиталом».
Главный плюс ЕГЭ, по мнению эксперта, заключается в том, что он открыл больше возможностей в выборе вуза. Ведь теперь абитуриент сдает экзамены в своей школе, и ему не надо ехать в другой город сдавать вступительные экзамены — у многих семей для этого просто нет возможностей. «Наши социологические исследования подтверждают этот факт»,— говорит господин Габдрахманов.
По данным Аналитического центра Юрия Левады (включен Минюстом РФ в список иностранных агентов), в 2018 году 79% опрошенных рекомендовали своим детям или детям близким переезжать после школы в столицу или областные центры. Другими словами, ЕГЭ стимулирует студенческую миграцию, что, в свою очередь, открывает для бывших школьников социальные лифты. В то же время бедные семьи из глубинки по-прежнему не могут обеспечить обучение своих детей в крупных городах — даже если те хорошо сдали ЕГЭ, поступили в вузы и поселились в общежитии. По словам Нияза Габдрахманова, даже победители Всероссийских олимпиад школьников, которые могут поступить на бюджет в любой вуз вне конкурса, выбирают региональные, не очень популярные вузы из-за того, что семья не уверена, что «потянет» обучение в крупном городе. Но эта проблема связана не с ЕГЭ, а с недоступностью образования для школьников из бедных семей в целом. Еще в январе 2021 года тогдашний ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов в интервью ТАСС высказался за создание особых мер поддержки для детей, оказавшихся в худших условиях по сравнению с остальными:
«ЕГЭ обеспечивает равенство, но это равенство формальное. Совершенно понятно, что состоятельная семья создаст ребенку лучшие условия для обучения, чем мать-одиночка, которая с трудом справляется со своими обязанностями.
Поэтому в очень многих странах от 10% до 30% мест предоставляются по отдельному конкурсу детям из неполных семей, из семей с низким уровнем образования обоих родителей, из сельской местности, где меньше возможностей для качественного обучения. Таким студентам платят высокие стипендии, чтобы они могли сосредоточиться на учебе. Нам необходимо создать систему реального уравнивания шансов, а не делать вид, что мы решили все проблемы равенства с помощью ЕГЭ».
Дело не в ЕГЭ, а в школе
Среди противников ЕГЭ много родителей, которые считают его следствием шаблонное мышление у детей
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Среди противников ЕГЭ много родителей, которые считают его следствием шаблонное мышление у детей
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Специалисты высшей школы, комментируя родительские опасения о «натаскивании» школьников на сдачу ЕГЭ, отмечают, что дело не в ЕГЭ — все зависит от школы. «К нам приходят школьники, которые удивляются свободе выражения в вузе, и сразу понятно, из какой они школы — их там учили соглашаться с мнением писателей, авторитетных людей, и высказывание своего взгляда не приветствовалось,— говорит преподаватель РАНХиГС Любовь Новицкас.— А есть дети, которые привыкли к свободе мысли, это выпускники хороших школ, у которых были чудесные учителя, и у них уже сформирован навык критического мышления, им в институте проще». По ее словам, среднестатистической школе удобнее при подготовке к ЕГЭ «подогнать» детей под экзаменационные тесты, чтобы гарантированно получить высокий балл.
«Насколько я понимаю, ЕГЭ предполагает, что нужно использовать определенное количество слов,— говорит госпожа Новицкас.— В вузе нет таких жестких правил, но у многих студентов сохраняется школьная привычка вписать в текст нужное количество слов, и они безудержно используют вводные конструкции, ничего не значащие обороты, слова типа “некоторый”, “определенный”. Я бы сказала, что главная проблема моих студентов в том, что их в школе не учили писать просто и ясно».
Другой преподаватель того же вуза Елена Югай вспоминает, что многие ее студенты первого курса были убеждены, что эссе — это сочинение, которое пишется на ЕГЭ.
«Они не понимают поначалу, что в контексте ЕГЭ пишется текст по определенной форме, но это не единственная форма, и существуют эссе философского, филологического или иного характера, которые пишутся совершенно иначе.
Мне кажется, им просто не объясняют, что форматов много и в жизни могут понадобиться самые разные».
Часть родителей, выступающих против ЕГЭ и ОГЭ, считает, что такая система оценивания мешает формированию у детей навыков критического мышления.
«Ни в одной системе high-stakes exam (экзамены с высокими ставками, выпускные экзамены, от которых зависит будущее экзаменуемого) в мире нет компонента “критическое мышление” как отдельно измеряемого конструкта»,— отвечает на это академический руководитель магистерской программы «Обучение и оценивание как наука» Института образования ВШЭ Инна Антипкина. Комментируя жалобы родителей на «натаскивание» детей в старших классах, госпожа Антипкина говорит, что «это доказанная исследованиями неизбежность»: «Обучение, построенное на оценивании,— это свойство абсолютно всех систем образования. Любое оценивание с высокими ставками, которое влечет за собой какое-то важное решение в жизни, пусть это будет “советский” выпускной или вступительный экзамен, британские A-Levels или американские SAT, ACT, которые нужны для поступления в колледжи — везде будет индустрия “натаскивания”, репетиторства».
Преподаватель предметов «Письмо и критическое мышление» и «Академическое чтение» в РАНХиГС Александр Танхилевич, в свою очередь, отмечает, что «многие студенты действительно мыслят шаблонно, но свободное мышление зависит от начитанности и интереса в какой-то конкретной области». Эксперт разделяет мнение коллег, что школа недостаточно хорошо готовит детей к поступлению в вуз, но при этом убежден: «Если дети увлечены, заинтересованы каким-то предметом, им даже плохая школа не помеха — их будет интересно слушать, читать вне зависимости от ЕГЭ. Если же этого нет, они будут выдавать стандартный набор клише».