России угрожает «вестернизация» общества и западная политика сдерживания. Президент Владимир Путин утвердил новую стратегию национальной безопасности страны. В документе среди основных приоритетов называется сотрудничество с Китаем, Индией и странами Латинской Америки и Африки. На этом фоне Москва потребовала от иностранных поставщиков именовать шампанское исключительно игристым вином. Политический обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Дризе считает, что эти два события связаны между собой.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Стратегия национальной безопасности России предусматривает, в частности, сбережение российского народа. Это главное. Как именно государственная власть собирается его сберегать? В первую очередь необходимо оградить население от враждебного влияния.
Документ вводит для этого соответствующий термин — «вестернизация» общества. Раньше говорили — преклонение перед Западом. Далее следует расширение смысла.
Он (Запад) не сидит сложа руки и всячески на нас давит. Вмешивается в российские внутренние дела, в том числе посредством кибератак, и даже не исключает силового давления. Не говоря о политике сдерживания и искусственного насаждения своих якобы ценностей. Но мы не одни в этом мире. У нас есть не то что бы союзники, но, скажем так, страны, близкие по духу — это Индия и Китай, а также ряд государств Латинской Америки. Между тем властная система Российской Федерации доказала свою устойчивость и способность противостоять санкциям и другим вызовам.
Опять как-то все совпало. Буквально одновременно с выходом стратегии национальной безопасности Владимир Путин подписал указ, вернее, поправки в законодательство. Их суть в том, что «шампанское» — это исключительно российское название. А то, что за рубежом — игристые вина. Основной поставщик соответствующей иностранной продукции — Moet Hennessy — тут же приостановил поставки в Россию, официально по техническим причинам. Собственно, и в российском решении нет никакой политики, исключительно технический регламент. Здесь появляется возможность спрогнозировать дальнейший ход событий. Казалось бы, где национальная безопасность, а где шампанское? Однако решение по этому напитку смело можно назвать знаковым.
Потому что идеологически Россия — отправная точка. Сначала были мы, а лишь потом Запад и все остальные.
Не только матрешка, балалайка, блины.
Плюс к этому, скажем, пиво, «Советское шампанское», русский коньяк, русская водка, сухое или полусладкое вино и так далее. А Западу предлагается умерить гордыню и согласиться ради выгоды на, можно даже сказать, унижение. В некоторых кругах это называется взять «на слабо». Кто-то из мировых брендов, наверное, пойдет на новые условия, а кто-то, возможно, и нет. Но, видимо, это тенденция.
В этой связи непонятно, как быть с таким словом, как, например, «джинсы», «кроссовки» и иными, вроде бы привычными, но чуждыми западными словечками. Теоретически и их можно объявить исконно русскими названиями, и, соответственно, предложить поставщикам «униженно» величать все это брюками, ботинками или штанами.
Это чревато тем, что "сберегаемый народ российский" будет в итоге пить лишь отечественное шампанское, носить русские брюки, вкушать доморощенный сыр, запивая самогоном.
Хорошо это или плохо? Простой человек, конечно, проживет без западной продукции. Походит и в русских джинсах — не барин. Однако есть нюанс. Во-первых, нас все еще много, а отечественной продукции может на всех не хватить. Во-вторых, все это уже было — здесь нет ничего нового. Однако советские джинсы почему-то не пользовались спросом, а бутылка настоящего французского шампанского считалась признаком достатка и положения в обществе, равно как и все иностранное. Зачем нашим людям вновь прививать любовь к запретным плодам? Сложно ответить однозначно!