Недолет

В прокат выходит фильм Михаила и Лили Идовых «Джетлаг», снятый во время пандемии, но напоминающий о временах, когда, чтобы улететь куда глаза глядят, достаточно было билета. Легкость перемещений не спасает героев картины от сердечных проблем, но искренне им посочувствовать у Юлии Шагельман так и не получилось.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Когда люди летят куда-нибудь на самолете, писал Салман Рушди, их души за ними не поспевают и прибывают в пункт назначения с опозданием — из-за этого несовпадения и получается эффект джетлага. По крайней мере так рассказывает увлеченная йогой и прочей умеренно экзотической «духовностью» блондинка Саша, она же Чандра (Мария Ивакова), встреченному в Таиланде соотечественнику Никите (Филипп Авдеев), бледному и нервозному разработчику компьютерных игр. Вряд ли супружеский тандем сценаристов Идовых (для Михаила «Джетлаг» — вторая полнометражная режиссерская работа после вышедшего в 2019 году «Юмориста») всерьез воспринимает эту цветистую метафору, больше напоминающую фейковые «цитаты великих людей» из интернет-пабликов. Однако она, еще раз повторенная в финале, будто закольцовывает картину, посвященную беспокойным перемещениям по планете благополучных, красивых и умных — но, конечно, некстати и невпопад — людей, каждому из которых чего-то или кого-то не хватает.

Например, Никите в Таиланде недостает его девушки Жени (Ирина Старшенбаум), проектного менеджера по специальности и по жизни. Переезд в Таиланд на несколько месяцев на самом деле был ее идеей, чтобы Никита подальше от московской суеты и случайных подработок наконец сосредоточился на работе над собственной игрой. Но прямо перед посадкой в самолет пара поссорилась, и Женя, выкинув не свойственный ее упорядоченному менеджерскому рассудку фортель, на последние деньги купила билет в другую сторону.

В результате она оказывается в Берлине, на диване у подруги (Полина Ауг), безнадежно в нее влюбленной, что очевидно всем, кроме самой Жени, вообще не отличающейся особой восприимчивостью: ее эмоциональную глухоту при разных обстоятельствах помянет почти каждый персонаж, встреченный ею на протяжении полутора часов экранного времени и полутора лет, что проходят внутри картины. Подруга приводит Женю на съемки фильма «Сирин», байопика Набокова с прицелом на международную аудиторию и фестивальные призы. Как и «Джетлаг», картину снимает семейная пара: широко известный в узких кругах и почитающийся там гением режиссер Генрих (Александр Горелов) и его жена, известная в чуть более широких кругах модная художница с каким-то уже совсем игорь-северянинским именем Мелиора (ближе к финалу картины выяснится, что ее паспортное имя куда прозаичнее). Благодаря стати и какому-то особому внутреннему достоинству, с которым держится играющая ее Ксения Раппопорт, эта героиня остается, пожалуй, единственной, кто хоть и выглядит как пародия на представительницу творческой интеллигенции, но не такая злая, как в остальных случаях.

В отличие от «Джетлага», на площадке «Сирина» согласия в супругах нет, что постоянно приводит к творческим распрям, простоям высокооплачиваемой немецкой массовки и финансовым потерям. Появление Жени с ее менеджерскими навыками ненадолго привносит в этот хаос порядок, но потом, когда у нее — естественно — завязывается роман с «гением», рушит все окончательно. Тем временем в Москве складывается еще один кусочек многофигурного любовного пазла, участниками которого становятся неудачливая актриса Марго (Полина Долиндо), снявшая квартиру Жени и Никиты на время их отсутствия, и Антон (Павел Ворожцов), продюсер все той же ленты про Набокова.

Производство «Джетлага» пришлось на разгар пандемии, поэтому создателям, как и их героям, нужно было как-то выкручиваться: Берлин и Детройт снимали в Москве, Португалию и Канны — в Турции. Возможно, из-за этого картине свойственно легчайшее, но неотвязное ощущение фальши, возвращающее во времена, когда наши играли заграничную жизнь, доезжая в лучшем случае до Риги. Мир фильма, еще не закрытый наглухо мерами санитарной безопасности, но слепленный воедино знакомствами и романами, почти клаустрофобно тесен. Это чувствуют и его персонажи: Генрих говорит Жене, что нет никакого Берлина и Лиссабона, а только Москва и расстояния, на которые она нас отпускает. Когда она повторяет это Никите, тот откликается: «Какая страшная мысль!»

Романтические приключения легких на подъем жителей больших городов в результате мало чем отличаются, скажем, от альковных перипетий запертых в коммуналках героев комедии «Не может быть!»: «Я выхожу замуж за Николая, артист женится на тебе, Зиночка, ну а эти двое товарищей по работе тоже составят вполне приличную пару, служащую в одном учреждении». Однако, как и у Гайдая, перетасовать персонажей «Джетлага» и никого при этом не обидеть оказывается не так просто. И так же, как в СССР, в современном мире без границ все в итоге портит квартирный вопрос.